Темп стабильности

Сегодня, в день 95-летия Александры Пахмутовой, на Исторической сцене Большого театра пройдет посвященный этой дате концерт. В его анонсах не значится еще один юбиляр — песня «И вновь продолжается бой», которой в этом году исполнилось 50 лет. Песня стала квинтэссенцией творческого почерка Александры Пахмутовой, о котором в день ее рождения размышляет Игорь Гаврилов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В песне «И вновь продолжается бой» эстрада окончательно слилась с идеологией, стала одной из несущих стен, поддерживающих здание брежневского строя. И все же, работая над песней, Пахмутова смогла найти в выверенном музыкальном стандарте место для современного ритма.

«Был такой штамп, что на съездах партии должны исполняться солидные медленные песни, выводить их должны величественные баритоны из Большого театра,— говорила Пахмутова.— А у нас был комсомольский съезд — молодые люди, полные энергии». Песня «И вновь продолжается бой» впервые была исполнена на XVII съезде ВЛКСМ, и после этого ее ненадолго запретили. По мнению Пахмутовой — за молодежную энергетику и «роковые» барабаны. Ритмическая цельность, безудержный порыв, заложенный в песне, был выражен настолько ярко, что в какой-то неевклидовой вселенной он пересекся с роком. И об этом свидетельствует не только автор. Песню охотно исполняли группы «Ленинград», «Ногу свело!» и «Гражданская оборона». Лидер последней Егор Летов часто пел ее в 1990-е, в период дружбы с национал-большевиками [партия признана экстремистской и запрещена в РФ].

В большинстве случаев, беря в оборот консервативную и набившую оскомину советскую эстраду, рок-музыканты перерабатывали ее во что-то гораздо более живое, современное и танцевальное. Но в песне про то, что «в жизни важен первый шаг», этот пробивной, маршевый, где-то даже почти панковский задор уже был заложен, и рокеры не переделывали ее, а, наоборот, подпитывались вроде бы чуждой им «комсомольской» энергией.

Александра Пахмутова сформулировала свой стиль еще в конце 1950-х и обычно не заходила на чужие территории. В 1964 году Арно Бабаджанян написал первый советский твист «Лучший город Земли», а Юрий Саульский — первый советский рок-н-ролл «Черный кот». Но Пахмутова и ее муж и соавтор Николай Добронравов тогда уже тоннами отгружали песни про военные и трудовые подвиги. Певец или певица, исполняющие песню Пахмутовой, едва ли могли позволить себе лишнее движение, это всегда была стойка «смирно» у микрофона и взгляд в светлую даль. В 1970-е, когда Давид Тухманов заигрывал с арт-роком и диско, а Геннадий Гладков продвигал эстетику мюзиклов, Пахмутова и Добронравов продолжали писать во всех смыслах однозначные композиции, не предполагающие ни усложненных структур, ни места для импровизаций. Максимум неоднозначности — философский минор в куплете песни «Нам не жить друг без друга», который разрешался в примиряющий с действительностью мажорный припев.

Александр Градский, примерив на себя эту песню после традиционного эстрадного исполнения Муслима Магомаева, позволил себе превратить ее в эпический хард-роковый боевик в духе «Child In Time» Deep Purple и «Stairway To Heaven» Led Zeppelin. Значит, такой потенциал у песни был. Но только пользующийся полным доверием авторов Градский смог его реализовать.

Потенциал актуального композитора раскрылся и в ряде композиций, написанных Пахмутовой в преддверии московской Олимпиады 1980 года: рядом с грустной патокой песни про ласкового мишку у Пахмутовой был совершенно неожиданный «Темп», который исполнила София Ротару. Рваный, нервный куплет, записанный с оглядкой на мировую синтезаторную моду, создавал не столько победное настроение, сколько тревожное ощущение неизбежности вечной борьбы. Никакой веры в светлое будущее там нет, есть только гонка за ускоряющимся и ускользающим временем.

Эта задача была решена чисто музыкальными средствами, и вряд ли строчка Николая Добронравова «мир, застыв, глядит на твой успех», смогла бы передать одновременно и победный восторг, и горькую обреченность, если бы не талант его супруги. Умение найти грустное в радостном — такая же часть почерка Пахмутовой, как и выверенный, очищенный от всего лишнего героико-патриотический пафос.