В течение всей недели лидеры партий и движений то вместе, то поврозь проводили различные круглые столы. Их массовость напоминала популярные в брежневские времена "всесоюзные комсомольские собрания" --единовременное проведение комсомольских форумов различного уровня. По степени практической полезности "всероссийское округление" также оказалось идентичным "всесоюзному комсомольскому собранию": в конце недели переговоры между исполнительной и законодательной властями после инициированного Хасбулатовым взаимного обмена резкостями оказались фактически сорваны.
Смысл и последствия "столов" анализирует политический обозреватель Ъ МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ.
Желающих организовать округление оказалось великое множество. Верховный Совет России устроил круглый стол правоцентристского направления, московская мэрия — круглый стол леворадикального направления, а Конституционный суд — всеобщий круглый стол (правда, участники последнего решили, что негоже заседать под эгидой Зорькина, и намерены переехать в гости к казенным профсоюзам). Не желая отставать от больших, и совсем уже мелкая сошка также зазывала репортеров на круглые мероприятия и устраивала столы по хозяйственным вопросам. Все это, впрочем, никак не отменяло недоуменного "Зачем это?".
Вообще говоря, круглые столы бывают двух родов. Общеупотребительные круглые столы сводятся к тому, что — движимые желанием на людей посмотреть и себя показать — различные знаменитости садятся вкруг и при свете гласности ведут никого ни к чему не обязывающую беседу. Если эта беседа обходится без мордобоя, круглый стол считается вполне удавшимся, и в этом смысле мероприятия прошедшей недели оказались вполне успешными. Нужно, конечно учесть, что от такого (общеупотребительного) рода круглых столов никому не жарко и не холодно.
Поскольку участники круглых столов явно рассчитывали вызвать известный ажиотаж, вероятно, они полагали, что их мероприятия будут квалифицированы в качестве круглых столов второго, специфического рода. Наиболее известным специфическим круглым столом является польский образца 1989 года, в ходе которого коммунисты мирно и безболезненно сдали власть антикоммунистам из "Солидарности".
Организатор главного круглого стола — председатель Верховного Совета в своих публичных речах указывает, что президент должен стать чисто декоративной фигурой. Для этого президенту, очевидно, надо предварительно сдать власть. Естественно, лучше бы эта сдача была мирной и безболезненной. Обеспечивает же безболезненность как раз круглый стол, в ходе которого Хасбулатов-Валенса принимает почетную капитуляцию из рук Ельцина-Ярузельского.
Однако кроме того, что Хасбулатов не походит на Валенсу отнюдь не только внешне, сама политическая ситуация в России не демонстрирует никаких предпосылок к проведению круглого стола по польскому образцу. Грубо говоря, всякий круглый стол польского типа проводится в ситуации политического кризиса, но далеко не любой политический кризис дает возможность провести круглый стол польского типа. Условием для проведения последнего является, как минимум, революционная ситуация по В. И. Ленину: а) объективная сторона — неспособность верхов и нежелание низов; б) субъективная сторона — наличие революционной организации масс.
В части объективной, верхи, похоже, взаправду не могут. Но чтобы низы не хотели Ельцина, а хотели Хасбулатова с любимым съездом и связывали с ними чаяния народные — это несколько сомнительно. В части субъективной — и вовсе полный провал: и верхи, и низы находятся в состоянии полной дезорганизации: как раз представленный на круглых столах блошиный цирк так называемых партий иллюстрирует это со все наглядностью.
Антипрезидентская коалиция (от Геннадия Зюганова до Николая Травкина) пребывает в постоянном внутреннем конфликте и не может рассматриваться как единая оппозиция. За польским же круглым столом Ярузельскому оппонировала, по сути, одна "Солидарность", сумевшая объединить польское общество. Ярузельский-то, по крайней мере, имел, кому сдать власть, и поэтому мог позволить себе вести переговоры о том, как минимизировать неизбежные при такой передаче издержки. А Ельцин может отказаться от власти, только бросив ее в грязь на манер Николая II. Но для такого бросания нет никакой надобности в круглом столе.
Уже 15 февраля были как-бы анонсированы события начинающейся недели. Ельцин в своем проекте конституционного соглашения предложил Хасбулатову сдать финансовые рычаги власти (эмиссионные полномочия, Центробанк, Пенсионный фонд, Фонд федерального имущества), сидеть на мешке с овечьей шерстью и не лезть не в свое дело — то есть умереть политически. Хасбулатов в Новосибирске объяснил, что российское президентство нужно было, чтобы добить союзный центр. Теперь мавр сделал свое дело: Союза нет, Горбачев на пенсии, и — чтобы не мешать Хасбулатову спокойно царствовать — мавр Борис Николаевич может уходить. По законам жанра, после таких речей сперва наступает пауза, а затем из-под одного из соратников по славной борьбе с Михаилом Сергеевичем резко выдергивается стул. Даже если он сидит на нем за круглым столом.