Заслуженный триллионер РФ

Президент России Владимир Путин встретился с главой Федеральной налоговой службы (ФНС) Даниилом Егоровым. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что глава ФНС порадовал президента как никто другой за последнее время.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— За десять месяцев текущего года в бюджетную систему России поступило почти 46…— замялся президент.

Миллиардов? Триллионов? Тут было отчего замяться.

Главное, что точно 46.

— Почти 46 триллионов рублей,— помог ему Даниил Егоров.

— 46 триллионов рублей,— удовлетворенно повторил президент.— Это процентов на 20 больше, чем за аналогичный период прошлого года, да?

В целом сумма впечатляла. Да и в частностях. Во всех деталях. Каждый триллион.

— Да, совершенно верно,— подтвердил господин Егоров.— По сути, это плюс восемь триллионов рублей к прошлому году. Причем это если мы говорим полностью и о бюджете, и о внебюджетных фондах. У нас, наверное, наиболее хорошие показатели — это показатели по федеральному бюджету: практически 30% роста! Там, естественно, в том числе сказалась и ситуация по углеводородам.

Он говорил «углеводороды», но вряд ли имел в виду газовые доходы. Речь прежде всего о нефтяных (в том числе как будто бы снижаются дисконты на продажу российской нефти).

— Но если говорить о ненефтегазовых доходах…— оговорился Даниил Егоров.

Не-не-не!.. Давайте продолжим про нефтегазовые!..— хотелось добавить.

— Процентов 17? — тем временем знающе перебил его президент.

— Даже 20... 21%, если быть точным,— поправил господин Егоров.— Тоже показатели, по крайней мере на данный момент, очень даже неплохие. И собственно, до конца года мы тоже планируем идти подобным темпом — плюс восемь триллионов рублей. Таким образом, мы планируем выйти примерно на 55,6 триллиона в целом по всему бюджету, по всей бюджетной системе, и, естественно, выполнить все бюджетные ориентиры.

Даниил Егоров спокойно чувствовал себя в кабинете Владимира Путина. И не сравнить с предыдущими посетителями. Так и бывает, когда человек приходит с десятками триллионов, а не пытается уйти с ними.

— Мне кажется, важно также сказать, что у нас очень неплохо ведет себя подоходный налог (НДФЛ.— А. К.). Это, собственно, строится, естественно, как мы все понимаем, из доходов граждан,— добавил Даниил Егоров.— При этом у нас и налог на добавленную стоимость также 22%, и рост розницы 22%. Так совпало! Они все касаются одного и того же, потому что, конечно, доходы — это потребление, а налог на добавленную стоимость — налог на потребление.

То есть совпадение не назвать случайным.

— Когда мы говорим о рознице, если позволите, несколько слов, мне кажется, важно, на что обратить внимание,— это то, что у нас очень серьезно меняется розница, очень много появляется онлайн-торговли,— продолжал господин Егоров.— Мы когда проводили кассовую реформу, у нас было шесть процентов игроков, которые работали в этой сфере в онлайн-торговле, сейчас это уже 42%. Крупнейшие игроки!

— В онлайн? — переспросил президент.

Если это игроки, то играют ли они в онлайн, хотел он уточнить.

— Да, это онлайн,— подтвердил глава ФНС,— которые обеспечивают через удаленную доставку.

Он готов был расшифровывать.

— Выручка растет в разы, да? — уточнял Владимир Путин.

Ему по всем признакам нравилось разговаривать с Даниилом Егоровым. Все тут было его уровня: разговор начинался с триллионов рублей, а выручка на глазах росла в разы.

— Просто кратно растет! — воодушевлялся и Даниил Егоров.— То есть на наших глазах абсолютно меняется рынок! Мне кажется, очень важно, что на этих так называемых маркетплейсах больше 60% — это малый бизнес. То есть они, по сути, стали такой инфраструктурой по доступу к спросу для малого бизнеса.

— Рынок открылся для них? — для себя и для них переформулировал президент.

— Совершенно верно! Там можно говорить о том, как организована система (другими словами, есть к чему стремиться.— А. К.). Безусловно, нужно смотреть и настраивать. Но то, что это взрывной рост, это абсолютно точно, Владимир Владимирович!

Только здесь еще взрывов не хватало.

— Именно поэтому, мне кажется, важно отметить — спасибо большое, вы подписали закон,— что у нас упрощенная автоматизированная налоговая система со следующего года открывается как возможность для всех регионов,— рассказывал глава ФНС.— Что это значит? Это такая система, где теперь не налогоплательщики заполняют декларации, а мы заполняем за них декларации. Мы собираем все данные банковской системы, все онлайн-данные кассовых машин, обрабатываем их и предоставляем налогоплательщикам, по сути, предзаполненную декларацию. Они нас могут поправить или согласиться с нашими данными.

И они, как правило, соглашаются:

— Слава богу, уже все отточено, там практически никаких изменений плательщики не вносят, что говорит о том, что у нас консистентные данные. И, таким образом, открывается возможность теперь всем регионам.

Он говорил сейчас все-таки о масштабной реформе.

— Дисциплина повысилась сразу, да? — интересовался президент.

— Дисциплина повысилась! Там просто, мне кажется, тектонические сдвиги произошли!

— А количество должников?

— В два раза, Владимир Владимирович! — воскликнул Даниил Егоров.

Тут можно было задуматься: больше стало или меньше? Но нет, конечно, меньше:

— В два раза по стране упало количество должников! То есть миллионы людей больше нам не должны, потому что то были долги по разным ячеечкам бюджетной системы, теперь мы сами все разносим! Половина — прямо в два раза, это практически 20 с лишним миллионов плательщиков больше не должники!

Можно было предположить, что не все должники этому рады, но и это не так:

— Раз они не должники, мы не выносим обеспечительные меры, мы не приостанавливаем операции по счетам, а это очень чувствительные меры для людей и компаний! Мы не идем в суд. У нас за год сократилось количество документов, которые мы передаем в суд, практически на три миллиона. Минус три миллиона документов в судебную систему.

— Да, и судебная система без перенагрузки работает,— наслаждался разговором господин Путин.

— Это очень важно, чтобы они не были в таком потогоне, а чтобы они работали с сущностными документами,— согласился Даниил Егоров с таким энтузиазмом, что даже мне захотелось поработать с каким-нибудь сущностным документом.

— И когда мы очищаем от таких огромных объемов, мне кажется, это всем на пользу и, конечно, плательщикам в том числе,— продолжал он.— Там, кстати говоря, и судебным приставам минус 3,5 миллиона документов уходит. А представляете, это значит, у людей нет ареста имущества! У коллег тоже достаточно тяжелая работа по тому, чтобы отработать это имущество.

Всегда хорошо, когда вместо ареста можно отработать.