Сегодня на петербургские экраны выходит венгерская комедия "Секс и больше ничего" (Just Sex and Nothing Else), которая стала на родине прокатным хитом не в последнюю очередь благодаря параллелям с "Бриджет Джонс". Десять отличий между непристроенными венгеркой и англичанкой бальзаковского возраста нашла ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Если не знать заранее, что внутри героини венгерского фильма затаилась своя Бриджет Джонс, так сразу и не догадаешься. Женщина, которую играет Юдит Шелл, хотя и довела себя исступленными размышлениями о необходимости замужества до галлюцинаций, где она видит себя невестой в фате, все равно кажется более самостоятельной и менее закомплексованной, чем неуклюжая фефела, которую изображает Рене Зеллвегер, специально разжиревшая для убедительности. Радует уже то, что венгерскую "старую деву" не тревожат медицинские проблемы — алкоголизма и лишнего веса. Напротив, отличное телосложение позволяет ей без ложной скромности уже минут через семь после начала фильма остаться в одних трусах. Дело происходит на кожаном диване в офисе ее любовника, который, не дав девушке одеться, второпях выставляет ее на балкон, испугавшись стука в дверь. Бриджет Джонс, даже полностью экипированная, в такой ситуации обливалась бы беспомощными слезами жалости к самой себе, венгерская же оторва, недолго думая, берет туфли под мышку и перелезает на соседний балкон, откуда ей гостеприимно машет какой-то волоокий красавец.
Это, оказывается, знаменитый актер, прославившийся прежде всего рекламным плакатом, на котором можно видеть его татуированную ягодицу. Сразу понятно, что его присутствие в жизни героини не ограничится выдачей запасной рубашки даме, попавшей в безвыходное положение. И точно, придя на следующий день в театр, где она работает кем-то вроде завлита, она обнаруживает, что красавец назначен на главную роль в новой постановке "Опасных связей" и с фамильярностью старого знакомого критикует ее редактуру венгерского перевода — за то, что она превращает Вальмона в сентиментального идиота.
"Бриджет Джонс" тоже прибегает к литературным аллюзиям — в частности, главный объект желания героини заимствует фамилию и замашки у мистера Дарси из романа Джейн Остин "Гордость и предубеждение". Венгры со своими "Опасными связями" клонят примерно в ту же сторону, намекая, что не надо упорствовать в предубеждениях, а лучше обуздать свою гордость и не бояться опасности, которая заключена в каждой любовной связи, чреватой разочарованиями и способной оборваться с непредвиденной быстротой. Именно этот страх подталкивает героиню к мысли, что от мужчин не надо ожидать ничего, кроме секса, да и то интересного не как самоцель или вариант проведения досуга, а как средство собственного воспроизводства. Так что название фильма — нехитрая уловка, которую героиня использует в своих объявлениях на сайтах знакомств, чтобы соблазнить, а не отпугнуть потенциальных отцов своего ребенка, от которых ей кроме оплодотворения якобы ничего не нужно.
По объявлениям, как водится, валом валит некондиционный товар с разнообразными признаками моральной деградации и физического убожества; женщина-режиссер Кристина Года без особых иллюзий смотрит на соотношение между паршивыми и нормальными баранами в мужском стаде, но, впрочем, и без огульного отвращения к противоположному полу, вполне способному и на верность, и на благородство, и даже на щедрость, в том числе и душевную. Фокус в том, что все эти прекрасные порывы сваливаются как снег на голову лишь тогда, когда их окончательно перестаешь ждать.