Изгнать и перегнать

Послезавтра в Доме Пашкова состоится вручение призов «Большой книги» — все еще самой заметной российской литературной премии. “Ъ” рассказывал о трех книгах, претендующих на главный приз,— автобиографии Михаила Шемякина и романах Дарьи Бобылевой и Яны Вагнер. Накануне финала Михаил Пророков делится впечатлениями еще от двух произведений — «Устойчивого развития» Мршавко Штапича и «Одсуна» Алексея Варламова.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Одсун» Алексея Варламова — один из фаворитов конкурса «Большой книги», восьмой роман автора «Затонувшего ковчега» и «Мысленного волка», биографий русских писателей, лауреата премии Солженицына и обладателя многих других регалий. «Устойчивое развитие» Мршавко Штапича — роман сценариста Артема Ляшенко, второй, написанный под этим псевдонимом, первый — «Плейлист волонтера» — вышел в 2021 году в финал «Нацбеста», но наград не снискал. К числу фаворитов не принадлежит.

Однако на полке нынешней «Большой книги» эти две книги можно поставить рядом. Реализм, современность, герой, он же рассказчик — мужчина, по возрасту и биографии близкий автору, но не совпадающий с ним. На этом, впрочем, сходства заканчиваются.

Герой Алексея Варламова — по его самоаттестации, «либеральный ватник с неизжитыми имперскими амбициями». Полжизни проводит в полуалкогольном, полулетаргическом ступоре, страдает по распавшемуся Союзу, но не сожалеет о собственной перестроечной эйфории, аттестует Ельцина негодяем, но спешит уточнить, что не любит вообще никакую власть, слушает «Эхо Москвы», но увлеченно спорит с ведущими. Жалеет всех — ветеранов Великой Отечественной, бунтарей 1993-го, чехов, угнетавшихся немцами, немцев, ограбленных и изгнанных чехами, сирийских беженцев, украинских националистов, стремится всем посочувствовать и всех понять, но при этом не понимает по большому счету никого и даже сам себе толком посочувствовать не в состоянии. Работы, сколько-нибудь приносящей удовлетворение, и любимой женщины его лишили лихие 90-е, дальше — действие «Одсуна» завершается в июле 2018 года — он уже добивал себя сам.

Герой Мршавко Штапича — человек действия, вечно гонится куда-то, будто хочет сам себя перегнать. Лишен иллюзий, вместе с тем сентиментален, но и предельно циничен. Идеалы имеет, но понять, какие, можно только от противного. Вот, например, его впечатление от друзей своей возлюбленной: «Ни в ком из них не было задора, огня и ярости, страсти и злости, нормальной тяги к саморазрушению и битве — мифа о себе никто не нес... Все были одинаково унылы и могли часами тупить в кроны деревьев, поместив жопы в гамаки, телами слившись ритмически с жизнью огурцов».

Скинуть герою «Одсуна» лет 25 — и это готовый его портрет.

Зато у Вячеслава — так зовут варламовского героя — полно мифов о других: своей стране, соседнем народе, немцах, чехах (большую часть действия «Одсуна» он проводит в Судетах, в чешском местечке Есенике, бывшем немецком Фрайвальдау; «одсун» по-чешски — изгнание), их прошлом и будущем. Купавна, где он жил ребенком,— рай земной, друг детства Петя — ангел-хранитель, возлюбленная — идеальная женщина, впоследствии делающаяся душой Майдана («клянусь вам... он [Янукович.— “Ъ”] не решился разгонять Майдан и бросился в бегство из Киева лишь потому, что испугался Катиных глаз»). В общем, наряду с жизнью внешней, малозаметной и малоподвижной, в нем кипит и полыхает жизнь внутренняя, густая и насыщенная.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Герой Мршавко Штапича внутренней жизнью жить не любит. «…Вот гонка закончилась на миг, и такого, наверное, допускать нельзя, надо все время быть в движении, даже в бесцельном, лишь бы не останавливаться и не позволять начинать душе работать, потому что как только она начинает, то пустота внутри становится очевидной». Но до бесцельного движения дело не доходит: перед Штапичем (герой — однофамилец автора) стоит задача — превратить возлюбленную в невесту, а невесту — в жену, а заодно предотвратить ее дальнейшие (роман начинается с того, что Мила с друзьями пропадает в горах) путешествия «в компании минимально способных к выживанию гитаристов всех мастей, которые… не сумели бы догадаться взять с собой теплые носки на товарища». Для этого в первых же главах появляется список, план на год, включающий Петербург, Калининград, Белград, Байкал, Венецию, Пальма-де-Мальорку, Барселону, Лиссабон и кое-что еще по мелочи. А чтобы этот список отоварить, герою необходимо заработать много денег. А для этого ему приходится пойти в пиарщики, поселиться в деревне Кряжево и спасать построенный там недавно туалетно-бумажный завод. Ну а для этого — полностью переформатировать жителей деревни, от глубокой неприязни к новорожденному предприятию до горячей к нему же симпатии, открыть специализированный магазин, наполовину сменить местную власть, заселить окрестности выхухолью и совершить еще массу подвигов, достойных Геракла и Остапа Бендера одновременно.

В общем, читать эти два произведения друг за другом — идея, несомненно, удачная. В любом порядке: производственно-авантюрный сюжет Штапича, перемежаемый туристическими восторгами (все намеченные места приносят парочке массу удовольствия, только Барселона оказывается отстоем), позволяет перевести дыхание после варламовского глубокомыслия, когда герой по улице не может пройти без мыслей о трагических судьбах живших на ней. Глубина «Одсуна», в свою очередь, освежает после поверхностности «Устойчивого развития» — поверхностность здесь не упрек, а скорее дань уважения мастерству автора и его героя, умеющего с ходу превращать проблемы в задачи и проходить над камнями, не поцарапав дно (в главе про Пальма-де-Мальорку есть прекрасный кусок про яхтинг, наполненный терминами, понятными только посвященным).

Поскольку чешско-немецкой историей в «Одсуне», разумеется, подсвечивается украинско-русская, соблазн увидеть в нем и «Устойчивом развитии» не только хронологическую, но и содержательную последовательность, несомненно, существует. Дескать, период бессилия и изгнания прошел, началось устойчивое развитие. Но этому мешают два обстоятельства. Во-первых, дешевой туалетной бумаги жителям Кряжева так и не досталось — пришли маркетологи и велели торговать по обычной цене. А во-вторых, «устойчивое развитие» — термин из программы ООН, которая, по словам Штапича, специально так составлена, «чтоб мы были как варвары, че-то да не выполнили», а образцом для подражания неизменно оказывалась «сраная Кока-Кола».

Михаил Пророков