«Хроники дошкодного возраста»

У спецкора издательского дома «Коммерсантъ», главного редактора журнала «Русский пионер», автора политических бестселлеров о президенте России и десятка других книг Андрея Колесникова множество проектов. Но среди них есть один особенный — «Отцеводство», посвященный взрослению его детей.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Хроники дошкодного возраста» — это честный и искренний дневник отца, который с некоторой оторопью наблюдает за стремительным взрослением двухлетнего сына — его не смогли назвать иначе, чем тоже Андреем: уж слишком оказался похож.

Книга уже продается в магазинах и на маркетплейсах («Читай-город», Ozon, Wildberries и «Буквоед»). А в продолжение мы начинаем публиковать главы, которые пишутся прямо сегодня. Исходя из принципа, которого придерживается автор весь последний год: один день — одна история.

7 декабря

И все же мы решили взять Андреича на презентацию книжки «Хроники дошкодного возраста» на выставке «Нон-фикшн» в Гостином дворе. Пусть выйдет в люди. Пусть побудет среди них. Пусть погостит. Себя покажет опять же у них на дворе. Ведь есть что показать.

Хотя я не очень хотел. В этом точно есть что-то, из-за чего это не надо делать. Но есть и то, из-за чего надо. Мне кажется, я ясно выражаюсь.

То, из-за чего не надо,— это то же, из-за чего надо: те же люди. Их многообразие. И все ведь носители. Чего — мы не знаем, пока сами не станем носителями. Заболеть не хотелось бы.

Поэтому мы выставили заградотряд. К месту презентации в павильон «Лекторий» мы двигались среди толпы интеллектуалов в потертых свитерах имени Юрия Визбора (ладно, были и нарядные интеллектуалы) клином, в центре которого находился Андреич. Впереди выставили тетю Аню и Дашу, по бокам — Машу и Алесю, замыкала еще одна Маша. Я командовал парадом. До места добрались без происшествий.

На площадке развернулись в цепь, заняв половину первого ряда и обеспечив Андреичу пространство для маневра, к тому же вооружив его двумя машинками.

И все это время, пока я рассказывал всем этим людям, собственно говоря, про него, Андреич вел себя примерно или даже беспримерно.

То есть он сначала слушал отца, а когда ему это предсказуемо надоело, он стал играть на столе, за которым мы сидели, в свои машинки, нисколько никого не смущаясь. Вообще нисколько.

И вот мы оба занимались своим делом. И вопросов никаких не было. Вернее, были, и я даже отвечал на них, но у меня к Андреичу — ни одного. Да и у него ко мне. Между нами-то все давно ясно.

Но когда через час у меня все закончилось, у него, кажется, началось. То есть он обратил внимание на то, где находится. А он был в мире книг.

И он окунулся в него с головой. Столько книг он не видел никогда в жизни. Прямо перед нами был по понятным причинам стенд издательства АСТ — и он ринулся туда, чтобы пересмотреть все, что там есть. Да он просто захлебывался в этих книгах!

Потом он начал рваться на другие стенды. Там происходило то же самое. У него уже глаза, казалось, на лоб лезли от информации и впечатлений, а он не мог остановиться. Тут уж, конечно, и у нас глаза на лоб стали лезть от всего этого, а прежде всего от него самого.

И в какой-то момент он, надо же, все-таки заплакал. Вернее, ну как заплакал... Слезы появились на глазах у мальчика, и он даже застонал.

Это случилось, когда Даша по моей просьбе более или менее решительно забрала его и понесла к выходу.

— Мама, я рид!! — отчаянно потянулся Андреич к стендам.— Папа, я рид!

Он бился ногами, выгибался спиной и даже, кажется, пробовал царапаться.

Мир еще не видел такой тяги человека к чтению.

Сердце отца не камень. Я встал на пути матери, чье сердце тоже не камень, так что она и так уже стояла.

Что ж, Андреич вскоре проглотил еще один стенд.

И вот что я скажу. Только ради этого и нужна была эта выставка.

Ради одного только этого истошного крика:

— Мама, я рид!!