Огонь на возмещение

Полагаются ли страховые выплаты за пострадавшее от обстрелов имущество в приграничных регионах РФ, где не введено военное положение, предстоит решить Верховному суду (ВС). Подобных споров становится все больше, а требуемые со страховщиков суммы исчисляются уже миллиардами рублей. Страховые компании отказываются платить, ссылаясь на то, что военные риски страховкой не покрываются. Однако неясно, считать ли причиной ущерба в подобных спорах именно военные действия, так как в законодательстве нет четкого определения этого термина, указывают юристы. Арбитражные суды встают то на одну, то на другую сторону, поэтому бизнес с нетерпением ждет прецедентной позиции ВС.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В рамках спора между ООО «Лафид» и «РСХБ-Страхование» ВС решит, что считать военными действиями для целей страхования. В данном случае от обстрелов в ночь с 31 мая на 1 июня 2023 года в Шебекино Белгородской области пострадали четыре нежилых здания. Их владелец «Лафид» обратился в «РСХБ-Страхование», в котором была оформлена страховка на недвижимость. По условиям договора, возмещение полагалось в том числе за «умышленное уничтожение или повреждение имущества» по ст. 167 Уголовного кодекса (УК).

Однако страховая компания отказалась платить, считая, что объекты повреждены «в результате военных действий» — в таком случае ст. 964 Гражданского кодекса освобождает страховщика от выплаты.

Параллельно с этим «Лафид» обратился в правоохранительные органы, которые возбудили уголовное дело и признали организацию пострадавшей как раз по ст. 167 УК. Опираясь на выводы следствия, компания подала иск о взыскании 13,5 млн руб. с «РСХБ-Страхование». Арбитражный суд Москвы удовлетворил требования истца, апелляция с этим согласилась.

Но окружная кассация освободила страховщика от компенсации убытков имуществу, признав причиной страхового случая именно «военные действия». Кассация уточнила, что «легального определения» этого термина в законодательстве нет. Но, по версии следствия, имущество повреждено в результате действий «неустановленных лиц из числа военнослужащих вооруженных сил Украины, иных украинских воинских формирований», поэтому обстрел территории РФ этими формированиями «по самой своей сути следует признать военными действиями», говорится в постановлении кассации, отклонившей иск.

«Лафид» обжаловал отказ в ВС, считая, что нет достаточных оснований для признания факта ведения военных действий в Шебекино.

Согласно постановлению пленума ВС от 18 мая 2023 года, «военными являются действия, которые ведет РФ в военное время», меж тем в Белгородской области военное положение не вводилось, отмечается в жалобе. К тому же, по мнению истца, совершить акт агрессии могли и лица из негосударственных или даже преступных бандформирований, не подчиняющиеся официальным властям Украины, в то время как военные действия совершаются «вооруженными силами от имени иностранного государства, то есть по приказам легитимных властей». ВС признал доводы «Лафид» заслуживающими внимания и передал дело на рассмотрение экономколлегии, заседание назначено на 29 января 2025 года.

Прилеты и выплаты

В экономколлегии ВС такое дело оказалось впервые, тем временем количество споров из-за прилетов в период СВО ракет или дронов увеличивается. «Схожие правовые вопросы поднимаются в целом ряде дел»,— подчеркивает партнер АБ КИАП Мария Краснова. Причем разброс по суммам возмещения — от сотен тысяч до нескольких миллиардов рублей.

Единого подхода в практике нет. По словам партнера Enforce Law Company Станислава Голунова, наблюдается «кардинальное расхождение позиций» судов в разных округах, например, Центральном и Московском. Ключевой вопрос в том, что понимать под военными действиями.

В законодательстве РФ нет единого, всеобъемлющего понятия военных действий, оно обычно определяется в контексте международного права, но это не всегда применимо к страховым спорам, поясняет старший юрист АБ «Соколов, Трусов и партнеры» Асият Алибекова.

В результате это решают суды, «руководствуясь общим смыслом и обстоятельствами дела, учитывая масштаб и характер события, объем причиненного ущерба», уточняет юрист.

Если признать происходящее в Белгородской области военными действиями, страховщики не будут считать это страховым случаем, тогда «это неизбежно порождает следующий вопрос — кто должен компенсировать ущерб имуществу», рассуждает старший партнер АБ «Бартолиус» Юлий Тай. Если же считать, что для признания военных действий необходимо военное положение, то в той же Белгородской области оно не объявлялось. Указом президента РФ от 19 октября 2022 года в области введен средний уровень реагирования, говорит госпожа Алибекова. А с августа 2024 года в регионе действует режим КТО, добавляет господин Голунов.

Помимо этого, признание случая страховым и выплата возмещения во многом зависят от условий договора страхования, указывает Мария Краснова. В связи с этим, рассказывает Станислав Голунов, многие страховщики вносят изменения в свои правила, расширяя перечень исключений из страхового покрытия и добавляя в них «любые военные операции», «повреждение в результате прилета снарядов, мин, бомб и иных орудий войны». Кроме того, страховщики в этом году повысили тарифы по страхованию юрлиц от терактов и диверсий в приграничных территориях, включая инциденты с БПЛА (см. “Ъ” от 5 сентября).

Возбуждение уголовных дел имеет значение скорее для определения лица, к которому страховая компания может предъявить требования в порядке суброгации, говорит Юлий Тай: «Закон дает страховщику право после выплаты возмещения подать иск к причинителю вреда и взыскать убытки с него, но в данном случае установить конкретных виновных лиц будет крайне сложно, если не невозможно, и уж точно не в ближайшее время».

Юристы уверены, что решение ВС создаст прецедент. Ряд окружных кассаций, отмечает госпожа Краснова, уже отложили заседания в ожидании позиции экономколлегии. Участники страхового рынка не ответили на запросы “Ъ”.

Ян Назаренко, Анна Занина, Юлия Пославская