Смешные сны

У Дани Давудова из Махачкалы родители — врачи. Мама лечит бесплодие у женщин, папа работает хирургом-эндоскопистом. Их долгожданный сын родился с деформацией черепа: лобные кости срослись слишком рано, и теперь мозгу некуда расти. Малышу грозит умственная отсталость, слепота и глухота. Но все можно исправить с помощью специальных шлемов и операции с использованием саморассасывающихся пластин. Только стоит операция с такими пластинами и лечение шлемами почти два миллиона рублей. В семье врачей таких денег нет.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Во сне Даня часто смеется. Прямо заливается на всю комнату так, что папа, который спит рядом, подскакивает на кровати и тоже начинает смеяться вместе с ним. И тогда просыпается мама, которая не понимает: что это за веселье среди ночи, когда все должны спать? Но, глядя на смеющегося сына, перебудившего всех вокруг, тоже начинает улыбаться. Ей смешно, что двое мужчин — один совсем взрослый, а другой совсем маленький и помещается весь на подушке — дружно хохочут среди ночи. Она не знает, что у них есть секрет.

Дело в том, что папа Самир долгое время работал врачом скорой помощи, а сейчас занимается эндоскопической диагностикой в больнице. И, приходя домой, рассказывает Дане забавные случаи из своей практики, строит рожицы и дурачится. Мальчик хохочет, а потом ночью видит смешные сны.

— У Дани отличное чувство юмора,— улыбается Самир.— И неважно, что ему будет всего полгодика. С ним можно разговаривать как со взрослым. Он все понимает!

Даню родители ждали целых 17 лет. И это притом, что сама Хаджай, мама Дани, все эти годы лечила бесплодие у женщин. После родов счастливые пациентки дарили ей охапки цветов и очень жалели: «Как же это несправедливо! Сапожник без сапог. Целых два сапожника — и ни одного сапога!»

Самый счастливый день в медицинской семье случился 16 июня: ближе к вечеру на свет появился долгожданный Даниял, в переводе на русский — «справедливый». Это было больше чем чудо.

Гордый Самир первой сообщил новость своей маме, которая живет в другом городе:

— Она стала плакать и ругаться, почему раньше ничего не говорили. Но у нас было столько беременностей, которые ничем не закончились, что в этот раз мы решили сохранить все в тайне.

Споры по поводу будущего Дани разгорелись в первый же день.

— Даня будет врачом! — в один голос восклицали бабушка и дедушка.— Смотрите, какие у него внимательные и умные глаза.

— Нет! — спорили дяди и тети.— Он будет философом. Видите, какой у мальчика большой лоб. Как у Сократа!

И только невролог, глядя на «сократовский» лоб Дани, покачала головой и сказала:

— Боюсь, у него тригоноцефалия — раннее сращение лобного шва. Если не сделать операцию, Даня не будет ни врачом, ни философом. Он будет инвалидом.

Если бы у Дани были обыкновенные родители, они могли бы не поверить неврологу, ведь их долгожданный сын был само совершенство. Но родители — врачи, и потому они сразу провели компьютерную томографию, которая подтвердила диагноз.

— Шока не было,— старается как можно спокойнее говорить папа.— Мы многое повидали и знаем, что бывает гораздо хуже. Главное, это исправимо. Я и жене так говорю. Это моя философия.

Но иногда папина философия дает сбой:

— Как представлю, что моему маленькому сыну кости пилят, сам плачу. Но это момент слабости.

В середине октября семья ездила в Москву, в Национальный медицинский исследовательский центр (НМИЦ) имени Бурденко. Нейрохирург сказал, что сначала нужно скорректировать форму головы ортопедическими шлемами, а затем провести реконструкцию свода и основания черепа с использованием саморассасывающихся пластин. И тогда Даня не будет инвалидом, а сможет выбрать профессию по душе.

Самое главное — начать лечение прямо сейчас.

— Врачи — профессия благородная,— философствует папа,— но неблагодарная в плане оплаты труда. Мы с женой работали всю жизнь, однако денег, чтобы спасти сына, так и не накопили.

Операция с использованием саморассасывающихся пластин, как и изготовление шлемов, государством не оплачивается.

Давайте поможем Дане. Пусть растет здоровым и весело смеется. Пока у него получается только последнее.

Светлана Иванова, Дагестан