Танец протеста
«Пахита» в Парижской опере
С опозданием почти на неделю и после отмены четырех спектаклей в Парижской опере все же началась декабрьская сессия «Пахиты» — двухактного балета Мазилье—Петипа в авторской редакции Пьера Лакотта (1932–2023). В перерыве между двумя забастовками «Пахиту» посмотрела Мария Сидельникова.
Профсоюзы окружили декабрьские спектакли Парижской оперы со всех сторон
Фото: Maria-Helena Buckley / Paris Opera
Профсоюзы окружили декабрьские спектакли Парижской оперы со всех сторон
Фото: Maria-Helena Buckley / Paris Opera
Парижская опера славится своими традициями. И одной из них, похоже, становится начинать балетный декабрь — самый доходный месяц в сезоне — с забастовки. В прошлом году были отменены первые два «Щелкунчика» в Opera Bastille (см. “Ъ” от 21 декабря 2023 года), что тогда казалось небывалой дерзостью. Но в этом году удар профсоюзов оказался куда более существенным и бесцеремонным. Премьерную «Пахиту» 5 декабря сорвали при полном зале — просто не вышли на сцену. После получасовой задержки генеральный директор Александр Неф, извиняясь, объявил, что балет не может состояться, так как не хватает артистов. Его слова потонули в возмущенных криках: демарши парижских танцовщиков, о которых они обязаны предупреждать заранее, всегда вызывают бурную реакцию, но здесь был уже явный перебор. 2700 зрителей ушли восвояси. Вслед за отмененными «Пахитами» под каток профсоюзов попало и возобновление «Игры» Александра Экмана в Opera Garnier. По подсчетам Парижской оперы, ее отмена стоила театру €150 тыс., каждая «Пахита» — минус €260 тыс. Итого — €1,2 млн.
Требования артистов не новы. Уже который год они настаивают на оплате процесса подготовки к спектаклю. По мнению профсоюзов, на макияж, прически, костюмы и разогрев артистам требуется 1,5–2 часа. Сейчас на подготовку отведено тридцать минут, официально оплачивается шесть часов в месяц. Сорванная премьера «Пахиты» должна была продемонстрировать, что получаса недостаточно. Руководство Оперы во главе с интендантом Александром Нефом и балетным худруком Хосе Мартинесом за последние два года неоднократно шло на уступки. Были увеличены премии, высвобожден час оплачиваемого времени для визитов к кинезиотерапевтам и тому подобное. По информации Le Figaro, зарплаты в Парижской опере выросли на 6,4% только в этом году. Минимальное жалованье артиста балета составляет €3450. В то время как у музыкантов оркестра — €3980, указывают балетные профсоюзы, не скрывая, что их конечная цель — дополнительные деньги.
«Переговоры зашли в тупик»,— заявили журналистам бастующие. «Наши двери всегда открыты»,— отвечало им начальство. Хотя в последнем докладе счетной палаты говорится, что за период с 2018 по 2023 год стачки в Парижской опере принесли ущерб в €18 млн. Не ставя под сомнение конституционные права сотрудников на забастовку, некоторые выступления все же кажутся докладчикам «необоснованными».
11 декабря стороны вновь сели за стол переговоров. Вечером оба спектакля состоялись. А на следующий день стало известно, что артисты отменили забастовки. На какой срок — не сообщается. Но как только успокоился один профсоюз, в наступление тут же перешел другой — объединяющий все творческие, технические и административные силы Парижской оперы. Это угрожает спектаклям с 19 по 31 декабря.
Худшего контекста для возвращения «Пахиты» после десятилетнего перерыва не найти (о гастролях парижан в Большом — см. “Ъ” от 23 сентября 2013 года). Впервые этот монументальный классический балет выпускается без присмотра самого Пьера Лакотта, скончавшегося в апреле 2023 года, и к тому же на сцене Opera Bastille, которую хореограф не любил и считал чуждой своим постановкам, хранящим балетную старину и нравы прежних времен. Контраст действительно разительный. Еще вчера те же самые танцовщики выкручивали руки начальству, а сегодня как ни в чем не бывало играют в веселых бандитов, серьезных баронов и статных аристократов. И если актерской лихости им действительно не занимать — все пантомимные сцены, а их здесь немало, даются артистам совершенно естественно и даже с некоторой вполне уместной иронией,— то чистоты ансамблю, особенно мужскому, явно не хватало.
И без того карикатурные цыгане выглядели так, словно на подготовку к спектаклю им не дали и получаса, и будто бы не понимали, как им быть: то ли за музыкой поспевать, то ли плащ держать. Их предводитель Иниго тоже не внушал доверия. Первый танцовщик Антуан Киршер, щупленький вечный мальчишка, наделен комическим даром, но не может похвастаться ни сценическим присутствием, ни сильной прыжковой техникой, необходимыми для вариаций «заводилы»: по огромной сцене Opera Bastille он метался, как загнанный зверек. Мужская роль в «па-де-труа» — по ней обычно можно определить качество подготовки — досталась Жаку Газстову, новоиспеченному «первому танцовщику». В современном репертуаре он совершенно свободен, но в классическом скован так, словно хочет оправдать оказанное доверие — все проговаривает по слогам: вот кабриоль, вот пятая, вот арабеск, а танца нет.
Марку французской школы при любых обстоятельствах держат этуали Поль Марк и Пак Сэ Ын. Любимые аллегро Пьера Лакотта с путаницей мелочевки — бесчисленные и коварные прыжочки, заносочки, туры, о которые поломать ноги как нечего делать — им давались легко. Если и были помарки, опытная кореянка нивелировала их так грамотно, что не каждый зритель мог понять, шатнуло ли ее на фуэте или так она флиртует со своим Люсьеном. Поль Марк впечатлял вихрями больших прыжков, чистотой благородных поз и надежностью поддержек. На сей раз все закончилось счастливо: цыганка оказалась настоящей аристократкой не только по роли, но и по исполнению, пройдохи остались ни с чем, полный зал, кажется, забыл обиды и щедро благодарил артистов искренними аплодисментами. Вот бы зрители хоть раз объявили забастовку — для разнообразия.