Прощание со славянством

Уже в ближайшее время Косово может быть признано независимым государством. Как выяснил побывавший в крае корреспондент "Власти" Михаил Зыгарь, это почти никак не отразится на внутренней обстановке ни в Косово, ни в Сербии. Если кому-то независимость Косово и навредит, так это России.

План независимости

В конце прошлой недели начался обратный отсчет времени, оставшегося до провозглашения независимости Косово. Спецпредставитель ООН Марти Ахтисаари в минувшую пятницу представил свой план разрешения косовской проблемы. Еще задолго до публикации плана ни для кого не было секретом, каково будет его содержание. Господин Ахтисаари предлагает наделить Косово "условной" независимостью по примеру Боснии и Герцеговины. С одной стороны, Косово получит представительство во всех международных институтах, но с другой — спецпредставитель ЕС будет иметь право наложить вето на любые решения косовских властей, а контролировать ситуацию в новоиспеченном государстве будут натовские войска.

— Нам нужно только дождаться его, и можно начинать праздновать,— говорил мне советник косовского премьера Дардан Гаши.

— Ахтисаари идиот, это очевидно. Он марионетка, и его слово ни на что не повлияет,— с горечью говорил мне один из сербов-радикалов, населяющих Косово. У него не было ни малейшей надежды на то, что доклад бывшего президента Финляндии может быть приятен сербам.

— Если даже план и не будет содержать слово "независимость", для косовских албанцев он будет крайне благоприятен,— прогнозировал незадолго до обнародования доклада глава российской миссии в Косово Андрей Дронов.— Албанцам так много наобещали, что теперь, если дать им меньше, возможен взрыв недовольства. Но, даже учитывая это, Ахтисаари и партнеры не намерены дать албанцам все. Очень много прав будет предусмотрено для сербов — но не для Белграда, а для местного косовского меньшинства.

Ооновские чиновники, которые сейчас руководят Косово, в один голос признавали, что вопрос о независимости края уже давно решен и сейчас на повестке дня уже совсем другие вопросы. Первый — как технически будет осуществлено провозглашение Косово независимым государством: резолюцией ООН или односторонним решением местных властей. Второй — какими будут последствия косовской независимости для ситуации в регионе и для международного права в целом. Не спровоцирует ли такое решение косовской проблемы новых столкновений между сербами и албанцами? И, наконец, как отделение Косово отразится на Сербии, и не сойдет ли она с уже почти избранного пути в Европу.

Путь к независимости

Для Косово сейчас существует два пути к независимости. Первый, наиболее желанный, выглядит так. На основе плана Ахтисаари в Совет безопасности ООН вносится резолюция, которая открыто или завуалированно провозглашает Косово независимым. Как рассказывают российские дипломаты, чтобы не раздражать сербов, слово "независимость" в тексте может даже не упоминаться, зато там будут определены полномочия международных структур, например миссий ЕС, НАТО и ОБСЕ. Если все пойдет хорошо, то резолюция будет принята, и уже к лету — такие сроки называют в Приштине — Косово будет праздновать независимость.

Как говорит советник премьера Косово Дардан Гаши, это вариант наилучший, но далеко не единственный и не самый вероятный. Одна из стран--постоянных членов СБ ООН может наложить на проект резолюции вето. В Белграде уверены, что Россия именно так и поступит. Особый оптимизм сербским чиновникам придало заявление Владимира Путина о том, что "Москва согласится только с таким планом решения проблемы, который будет приемлем для Белграда и Приштины". Сербские СМИ обычно в этой цитате закрывают кавычки после слова "Белград".

— Мы все с радостью смотрим на политическую стабильность и экономический рост в России. Раз Россия стала сильной, она сможет нас защитить,— убеждал меня глава координационного совета по Косово и Метохии в сербском правительстве Ненад Попович.— И не из-за того, что русские нас любят. Нет, дело не в эмоциях, а в принципах. Для Москвы это дело принципа. Во всем мире нужно следовать универсальным стандартам международного права, а не придумывать, что какие-то случаи уникальны.

Собеседник "Власти" в российском посольстве в Белграде также нисколько не сомневался в том, что Москва воспользуется правом вето. Однако на судьбу Косово российское вето вряд ли повлияет.

— Если Россия проголосует против, мы провозгласим независимость в одностороннем порядке,— рассказывает Дардан Гаши.— США и европейские страны начнут нас признавать. А потом все остальные смирятся и тоже признают. Примерно так же происходило отделение Хорватии от Югославии. Россия сначала не признала ее, но потом одумалась.

Впрочем, все собеседники "Власти" признавали, что вопрос о том, как проголосует Россия, еще не решен.

— Вы уверены, что Россия воспользуется правом вето? Я нет,— говорил мне один из руководителей ооновской временной администрации Косово.— От нее ведь не требуют голосовать за. Ее просят не голосовать против. Будет идти большой торг, совсем не связанный с Косово. И поскольку для России это не самый принципиальный момент, она может свое вето обменять на что-нибудь гораздо более важное.

Плоды независимости

В каждой из ключевых европейских столиц сейчас тщательно просчитывают, какими могут быть последствия косовской независимости. В Москве к проблеме относятся довольно прагматично.

— Россия не позволит американцам отделить Косово в соответствии с международным правом. Если они хотят сделать это, пусть делают это с нарушением международного права,— уверял меня опытный российский дипломат.

Косово в Москве неизменно сравнивают с непризнанными республиками на постсоветском пространстве.

— Если независимость будет провозглашена в одностороннем порядке, это станет прецедентом, которому последуют Южная Осетия, Абхазия, Приднестровье, Нагорный Карабах,— считает глава российской миссии в Косово Андрей Дронов.— Аргумент, что случай Косово уникален, не будет работать. Должны быть универсальные принципы разрешения конфликтов: все граждане равны перед законом, а все страны — перед международным правом. Вы можете что угодно говорить, но людям не докажете, что то, что позволено Косово, не позволено Абхазии.

Другими словами, юридическая коллизия вокруг Косово может быть очень выгодна Москве — потом этот прецедент можно будет использовать для продолжения наступления на постсоветском пространстве.

С другой стороны, западные политики на самом высоком уровне неоднократно заявляли, что никаких аналогий между Косово и замороженными конфликтами в СНГ проводиться не может. Ту же точку зрения отстаивают и ооновские чиновники. Руководитель департамента информации временной администрации ООН в Косово Александр Иванько привел мне два аргумента в пользу уникальности ситуации в крае.

— Косово нельзя сравнивать с другими неразрешенными конфликтами. Во-первых, потому что здесь была администрация ООН, а там нет. По сути, Косово находилось под протекторатом ООН. Если вы возьмете историю других протекторатов, то легко вспомните, что они стали независимыми — Намибия, Восточный Тимор, Эритрея. Однако ситуации в этих странах никто и не думал использовать как прецедент. Ни в Абхазии, ни в Нагорном Карабахе, ни в других непризнанных республиках протектората ООН нет. Второе отличие заключается в том, что здесь была достаточно жестокая война, связанная с многолетним давлением на большинство населения провинции. Запреты на профессию, исключения из институтов, аресты. Это была насильственная политика Милошевича, направленная на выдавливание албанского населения. Здесь размещались наиболее радикальные беженцы из Хорватии и Боснии.

Борьба за независимость

Несмотря на то что в Сербии нервно реагируют на все, происходящее в Косово, мировое сообщество явно не намерено слишком внимательно прислушиваться к жалобам Белграда.

— А мы Сербию спрашивать, собственно, и не собираемся,— признался мне высокопоставленный ооновский чиновник.— Не надо было делать то, что они делали в 90-е. Они натворили дел в Боснии, здесь не успели — вовремя их тормознули.

Подобная позиция мирового сообщества не является секретом для лидеров косовских албанцев.

— Сербии надо просто принять реальность: она потеряла Косово семь лет назад,— говорил мне советник косовского премьера Дардан Гаши.— В резолюции 1244 написано, что возврата к положению, какое было до 1999 года, уже не будет. Значит, Косово уже не войдет в Сербию. Кроме того, там написано, что Косово не присоединится к третьей стране. Значит, мы не вольемся в Албанию. Какой может быть другой вариант? Я знаю только один: Косово будет независимым.

— Референдума проводиться не будет?

— А зачем? Это будут выброшенные деньги. Более 90% хотят независимости. У нас уже давно нет ничего общего с Сербией. Мы никак не зависим ни от них, ни тем более от исхода их парламентских выборов. В Косово своя правовая система. Свои паспорта. Мы завершаем разработку собственной конституции. Кстати, ЕС предложил нам начать писать ее. Наверное, если бы у Евросоюза были бы какие-то сомнения в том, что мы обретем независимость, они не стали бы торопить нас с конституцией.

Благосклонность европейцев настолько воодушевляет косовских албанцев, что они считают: им осталось совсем немного и до вступления в ЕС.

— А что? У нас уже ходит евро. У нас законы как в Германии. ЕС не нужно приходить в Косово — он и так уже здесь. У нас работают европейские эксперты, наблюдатели, советники. Мы в полушаге от ЕС. Это Сербия должна стремиться ускорить нашу независимость, потому что чем раньше мы отделимся, тем раньше они смогут начать переговоры о евроинтеграции.

В международных структурах считают, что именно ЕС предстоит сказать последнее слово в умиротворении Косово. Миссия ООН, управлявшая краем последние семь с половиной лет, в ближайшее время сворачивает работу, а ей на смену придет миссия Евросоюза.

— Все проблемы Косово уйдут на второй план, как только и Косово, и Сербия войдут в ЕС,— уверен Александр Иванько.— И это займет вовсе не десятилетия. Может, не пять-семь лет, но и не двадцать. Словом, гораздо раньше Турции.

Борьба с независимостью

Уже сейчас в Сербии, полушепотом рассуждая о последствиях отмежевания Косово, говорят, что это может привести к появлению новых горячих точек на Балканах. Во-первых, речь идет о северных округах Косово, населенных исключительно сербами, а также о городе Митровица, разделенном пополам рекой Ибар: в северной части живут сербы, а в южной албанцы. Второй проблемной зоной является Республика Сербская в Боснии.

Косовские сербы из Митровицы и близлежащих районов принципиально не сотрудничают ни с приштинскими властями, ни с временной ооновской администрацией. За эту территорию Белград начал бороться всерьез и отступаться от нее не намерен.

— Правительство Сербии приняло долгосрочную стратегию развития сербских общин Косово,— рассказывает Ненад Попович.— Мы готовы вложить u40 млн в инфраструктуру, дороги, школы. Мы намерены выдавать микрокредиты для малых предпринимателей под конкретные проекты.

Белград тратит огромные деньги, чтобы максимально привязать к себе сербские территории в Косово: зарплаты учителям и врачам, например, сильно превышают те, которые платят косовские власти. Белградское правительство создало в сербских анклавах в Косово хорошую систему здравоохранения.

— Сербы в Косово, конечно, разные,— рассказывает Андрей Дронов.— Те, кто живет в анклавах, скорее всего примут независимость Косово и постараются выбить для себя как можно больше гарантий от международного сообщества. А на севере три муниципалитета, граничащие с Сербией, пойдут другим путем. Уже сейчас они готовятся проводить акции гражданского неповиновения, чтобы как максимум выйти из состава Косово и присоединиться к Сербии, а как минимум — максимально обособиться и выбить себе автономию.

По поводу раздела Косово охотно высказываются и российские политики. Вице-спикер Госдумы Сергей Бабурин, приезжавший на недавние сербские парламентские выборы в качестве руководителя российской наблюдательной миссии, уверял меня, что раздел края на сербскую и албанскую части является одним из наиболее приемлемых выходов, раз уж сохранить край в пределах Сербии не получается:

— Раздел Косово можно произвести так. Косовская Митровица и северные округа переходят к Сербии. Однако остается нерешенным вопрос сербских анклавов. Что ж, придется пойти на размен территорий. Какие-то куски присоединить к Сербии, переселив туда жителей анклавов, а албанцев выселив. А вокруг священных для сербов косовских храмов нужно создать заповедные зоны.

Впрочем, в ооновской администрации Косово к этим планам относятся скептически, напоминая, что контактная группа по Косово, в которую входит и Россия, давно уже твердо заявила, что вопрос о разделе Косово не должен даже подниматься.

С решением косовского вопроса все радикальные политики в Белграде увязывают ситуацию в Республике Сербской в Боснии. По их логике, как только Косово окончательно отколется от Сербии, в населенной сербами части Боснии нужно будет провести референдум о независимости. Правда, идея продолжения межэтнических разборок далеко не всем в Белграде по душе.

— Те, кто призывает к этому, не руководствуются интересами Сербии. Они, наверное, хотят продолжения нашей изоляции,— говорил мне Божидар Джелич, бывший министр финансов в правительстве убитого Зорана Джинджича и нынешний кандидат в премьеры от Демократической партии.— Сербии не нужна больше изоляция, конфликты с Европой. Нам нужно заниматься делом — развивать собственную экономику, сотрудничать с Москвой, Брюсселем, США, Китаем.

Однако даже соратники Джелича признают, что независимость Косово может подстегнуть многих сепаратистов на Балканах — например, представителей меньшинств (венгров, словаков, хорватов) в сербской Воеводине или албанцев в Македонии.

Чем рискует Россия

Косово — один из самых болезненных вопросов сербской политики. В ходе кампании, предшествовавшей недавним парламентским выборам, лозунг "Не отдадим Косово" стал одним из главных — его взяли на вооружение почти все политические партии. Лишь Либерал-демократическая партия Чедомира Йовановича рискнула заявить, что готова смириться с отделением Косово. Она набрала чуть больше 5% и с минимальным числом голосов прошла в парламент. Все остальные политические силы твердили, что независимости Косово не признают. Умеренно либеральная, умеренно националистическая Демократическая партия Сербии премьера Воислава Коштуницы шла под этим лозунгом на выборы, рассчитывая отобрать часть голосов у Радикальной партии. Либеральная и прозападная Демократическая партия президента Бориса Тадича повторяла тот же тезис, чтобы не уступить конкурентам, хотя и несколько менее активно.

Никто из сербских политиков не решится взять на себя ответственность за потерю Косово, поэтому каким бы ни было новое сербское правительство, оно, скорее всего, постарается отмалчиваться по этому принципиальному вопросу, чтобы не скомпрометировать себя в глазах избирателей. Это вряд ли пойдет Сербии на пользу — все важные решения будут приняты без учета ее позиции. И опасаясь из популистских соображений начать открытое обсуждение статуса Косово, Белград упустит возможность выторговать для себя хоть что-то.

— Мое мнение таково, что сербам не надо обвинять в потере Косово Тадича и Коштуницу. Можно смело валить на Милошевича — это он потерял Косово в 1999 году,— рассуждал Александр Иванько.— Нынешним же сербским властям просто приходится исходить из реальности. А она такова, что Косово потеряно. С другой стороны, они могут добиться того, чтобы им подсластили пилюлю. Им уже сделали одну уступку — включили в программу "Партнерство во имя мира", что раньше не планировалось. Возможно, дадут еще что-нибудь.

Впрочем, судя по всему, в политических кругах в Сербии уже созрел другой способ снять с себя ответственность за потерю Косово.

— Русские — молодцы! Ура Путину! Как хорошо, что вы будете нас защищать, собираетесь наложить вето в Совете безопасности! Правильно, помогите нам, мы без вас не сможем,— причитала, едва познакомившись со мной, пожилая жительница Северной Митровицы.

— А почему вы так уверены, что Россия наложит вето на резолюцию Совбеза по Косово? — поинтересовался я.

— Как? Об этом же все по телевизору говорят,— простодушно смутилась женщина.

Действительно, слушая новости сербских телеканалов, можно сделать однозначный вывод, что Москва готова до последнего биться за сохранение Косово в составе Сербии. И если что-то пойдет не так, сербские политики всегда смогут возложить ответственность именно на Россию, обвинив ее в предательстве, как это не раз уже бывало.