Шарики для елки
«Ъ» побывал на фабрике новогоднего настроения
Мы вспоминаем про них в начале декабря. Ну хорошо, самые тревожные начинают приглядываться к ним уже в ноябре. Но десять месяцев из двенадцати мы совершенно точно не думаем про елочные игрушки — как будто они появляются из ниоткуда. Корреспондент «Ъ» Мария Кунина отправилась в Великий Новгород, чтобы увидеть, как из скучных стеклянных трубок выдувают новогоднее настроение.
Производство стеклянных елочных игрушек на фабрике «Винтажный шар»
Фото: Евгений Разумный, Коммерсантъ
Производство стеклянных елочных игрушек на фабрике «Винтажный шар»
Фото: Евгений Разумный, Коммерсантъ
На фабрике «Винтажный шар» в Великом Новгороде трудятся всего два стеклодува: Ирина и Тамара. Их смены начинаются в четыре утра. Такой необычный график обусловлен температурными условиями: горелки дают пламя 1200 градусов Цельсия. Летом стеклодувный зал напоминает баню, поэтому работу надо закончить до полуденной жары. Зимой, конечно, полегче — но не менять же часы работы, раз мастера привыкли рано вставать.
Игрушки ручного производства выдувают из сырья — длинных стеклянных трубок. Их обычно производят для медицинских нужд на стекольных заводах, например, в Курске или Малой Вишере. Но здесь вместо скучных колб и мензурок они превращаются в волшебные игрушки — из одной трубки получается несколько шаров.
Историческое стекло
По елочным игрушкам можно изучать отечественную историю. В середине XIX века ели украшали горящими свечами, бумажными фонариками и гирляндами, позолоченными орехами и яблоками, пряниками, конфетами, куклами, ангелами, звездами. Игрушки часто мастерили всей семьей, пишет доктор исторических наук Алла Сальникова в исследовании «История елочной игрушки, или Как наряжали советскую елку». И эта часть рождественской традиции жива до сих пор.
В позапрошлом веке особой редкостью были стеклянные фигурки: тогда их привозили только из Германии и Чехии. Повесить на дерево хотя бы одну такую игрушку считалось очень престижным. Но к началу XX века стеклянные производства появились и на территории Российской Империи. Самым популярным украшением новогоднего дерева стали разноцветные бусы. Свое мастерство российские стеклодувы обычно передавали из поколения в поколение — и производили игрушки в основном кустарно.
Госпожа Сальникова цитирует в своем исследовании воспоминания художницы Анастасии Изергиной о своем отце, художнике и исследователе русских народных ремесел, основателе Музея игрушки Николае Бартраме: «Обычно они (кустари.— “Ъ”) жили в том же помещении, где и работали. Вентиляция отсутствовала. При производстве стеклянных изделий стены изб были покрыты толстым слоем сажи, а воздух пропитан запахом гари и свинцовыми испарениями».
Итак, дано: длинная стеклянная трубка. Ирина берет ее с двух сторон и подносит среднюю часть к горелке. На огне стекло становится вязким, как мед. Быстро-быстро прокручивая трубку в пальцах, мастерица растягивает ее нагретую часть — и та превращается в длинную узкую трубочку. Теперь стекло можно разорвать — и у Ирины в руках остаются два стеклянных цилиндра. У каждого есть тонкий обломанный «ус».
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Женщина на глаз отмеряет небольшой кусочек трубки — «пульку» — и нагревает его докрасна. При этом она держит «ус» и крутит «пульку» в пламени для равномерного нагревания. Почувствовав, что стекло достаточно размягчилось, мастерица вынимает заготовку из огня. И начинается самый зрелищный этап — превращение «пульки» в шар.
Наверное, проще всего сравнить этот процесс с выдуванием мыльного пузыря через соломинку. Ирина выдыхает в «ус», одновременно прокручивая его пальцами так, чтобы воздух давил одинаково и шар получился идеально круглым. Все это звучит очень сложно, но у профессионального стеклодува весь процесс занимает меньше минуты. Волей-неволей задумываешься о происхождении фразы «и в ус не дует».
Стол перед стеклодувами заставлен «гольем» — прозрачными шарами с длинными тонкими хвостиками.
Движения Ирины и Тамары отточены, их руки плывут над горелкой, словно в японском танце буто.
Кажется, ничего не изменится, даже если они закроют глаза. Каждую минуту на столе появляется новый — с пылу с жару — шар. Приглядевшись, я замечаю, что у женщин разная техника: одна крутит «ус» подушечками пальцев, а другая раскатывает его по ладони. Ирина кивает: «Мне отпайку видно внизу, а напарнице вверху». Понятнее, если честно, не становится.
Положив на стол очередной шар, мастерица смеется: «У нас, у стеклодувов, у каждого стекла в организме, наверное, по килограмму». Стеклодувное производство считается вредным и дает право досрочного выхода на пенсию. Риски серьезные: от ожогов и порезов до отравления газовыми парами. Да и сама профессия не каждому дается, предупреждает Ирина: «Чтобы крутить тонкий стеклянный ус, нужна особая моторика рук. Нужно понимать стекло. Нужно чувствовать, как оно плавится, когда его из огня вытащить». Она утверждает, что стеклодувы работают «на глаз и наощупь» — и при этом выдают «заводской стандарт». На фабрике к каждому столу прикреплен калибратор — звучит серьезно, но на деле это дощечка с круглым отверстием. Стеклодувы должны опускать туда каждый шар — проверять диаметр. Но хватает нескольких минут, чтобы убедиться — это просто формальность. Все шары идеальны.
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Такой результат приходит не сразу. Ученик стеклодува первые месяцы будет выдавать только брак, предупреждает Ирина. Ее «горячий стаж» насчитывает уже 45 лет. За это время она обучила около сорока человек, но только шесть остались в профессии: «Нас мало в России — и все самоучки».
Свежие шары покрывают лаком — так получается глянцевая или матовая основа для будущего рисунка. Его наносят в цехе росписи. Здесь трудятся одни молодые девушки; когда я захожу, в зале фоном играет радио с песней «Happy New Year» группы ABBA. Об ноги трется одноглазый белый кот Сайлос — питомец приюта, с которым фабрика делит помещение. Мне говорят, что из всех животных только его одного пускают в цех: «Он умный и не бьет шары».
Задачи у художниц разные. Одни делают «потоковые» игрушки стоимостью 600–700 руб. за шар — тут рисунок попроще, поэтому и времени требуется меньше. Другие работают над премиум-сегментом — это всегда небольшой тираж и сложная, детальная роспись; на один шар может уйти несколько дней. Стоить он будет от 1,5 тыс. руб., а особенно уникальные — от 10 тыс. руб. Сейчас в работе несколько таких серий: герои русских сказок, виды Москвы — белокаменной, советской и современной, а еще сцены чаепитий — царских, императорских и советских времен. Сюжеты придумывают сами художницы. Их, как и стеклодувов, хронически не хватает. Дело в том, что поверхность шара отличается от холста — не у каждого выпускника художественного училища получается работать с таким объемом. Мастерицам приходится держать игрушку за петельку и наносить краски почти на весу. Девушки признаются, что иногда стекло лопается прямо в руках — и тогда работа нескольких дней пропадает зря.
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Евгений Разумный / купить фото
Российским стеклодувам сложно конкурировать с китайскими елочными игрушками.
Те охотно покупают из-за небольшой цены: в интернете или сетевом супермаркете набор штампованных шаров может стоить всего 300 руб.— не жалко сломать, потерять, уронить, отдать на растерзание коту. Поэтому отечественные производители осваивают новые каналы сбыта. Например, игрушки «Винтажного шара» с этого года можно купить на маркетплейсах. А нижегородская фабрика «Ариель» разработала систему предзаказа — анонсируют лимитированный тираж и принимают заявки от желающих. Цена на такую игрушку редко бывает ниже 5–6 тыс. руб., а разлетаются они мгновенно. Тем, кто не успел, остается торговаться с перекупщиками за фигурки прошлых лет: «Змея Богатея» в интернете стоит от 7 тыс. до 11 тыс., «Мишка-пилот» — около 15 тыс., «Мари с Щелкунчиком» — от 27 тыс. до 32 тыс. руб.
Это можно считать выгодной инвестицией: последние годы регулярно появляются новости о том, что советские елочные игрушки продаются на «Авито» или «Мешке» за 200–300 тыс. руб. А полные коллекции тех лет могут стоить несколько миллионов. Вполне возможно, что шары 2024 года станут в будущем коллекционной редкостью. Если их не разобьет белый кот Сайлос.
Ель — и ничего другого
После Октябрьской революции елка уже не могла символизировать религиозный праздник. Елка — а с ней и елочные игрушки — претерпели в XX веке немало смысловых изменений. Так, Вифлеемская звезда сменилась на пятиконечную Красную звезду. А в конце 1920-х годов правительство СССР и вовсе отменило елку — как «буржуйский» праздник, наследующий запрещенному к тому времени Рождеству. Кустарей-стеклодувов, продолжавших подпольно делать игрушки, подвергали репрессиям, пишет антрополог Дарья Радченко в публикации «Спутник на дереве: советский Новый год между идеологией и семейной памятью». Но уже в декабре 1935 года на страницах газеты «Правда» второй секретарь ЦК КП(б) Украины и секретарь Харьковского обкома Павел Постышев предложил вернуть елку — только уже советскую — «во все города и колхозы».
Вот только игрушек не было. Нехватка сырья и налаженного стеклянного производства привели к использованию полуфабрикатов, отмечает доктор исторических наук Алла Сальникова. Во второй половине 1930-х годов в магазинах можно было найти шары, изготовленные из электрических лампочек. Их «раскрашивали изнутри», «цокольную часть спиливали и запаивали, а сверху наносили рисунок». Такие модифицированные лампочки было легко узнать: они имели слегка грушевидную форму.
После Великой Отечественной войны игрушки выдували небольшие артели и кооперативы. Они были достаточно детальными и вполне реалистичными, а их раскраска отличалась проработанностью: у фабрик тогда не было задачи наращивать производство. Все изменилось в начале 1960-х: граждане СССР уже не могли позволить себе дорогие игрушки «свободного выдува» с художественной росписью. Поэтому фабрики начали движение в сторону минимализма и стандартизации.
Расцвет стеклянной игрушки пришелся на короткий период с 1950-х по начало 1960-х годов, пишет госпожа Радченко. Елочные украшения прославляли военные, космические, культурные и даже сельскохозяйственные достижения советского государства. Но сейчас вряд ли кто-то воспринимает старые коробки с потускневшими фигурками как символ пропаганды. Многие годы Рождество, а потом и Новый год были исключительно детскими праздниками. Елочные игрушки стали «местом памяти»: связью с детством, которая хранит все радостные моменты.