Михаил Трофименков

Событие недели — "Сирийская невеста" (La fiancee syrienne, 2004), поставленная израильтянином Эраном Риклисом по сценарию журналиста-палестинца: далеко не единственный, кстати, пример содружества интеллектуалов из, казалось бы, непримиримо враждебных друг к другу лагерей (15 февраля, "Культура", 23.55, ****). По жанру, естественно, комедия: дела на Ближнем Востоке идут так плохо, что режиссерам остается только взахлеб смеяться, удерживаясь, впрочем, на грани истерики. Так смеются, например, известные во всем мире израильский режиссер Асси Даян и палестинец Элиа Сулеймен, так смеется и Риклис. Арабская девушка Мона должна выйти замуж за звезду сирийского телевидения: свадьба договорная, жених и невеста никогда не видели друг друга в жизни. Но Риклис высмеивает вовсе не патриархальные обычаи — к ним он как раз относится с теплотой. Счастливый день свадьбы обещает стать самым несчастным в жизни Моны вовсе не потому, что она, например, любит другого. Дело в том, что она из числа 17 тыс. арабов-друзов, оказавшихся на оккупированных Израилем сирийских Голанских высотах. С юридической точки зрения они никто. Уехав в Сирию, Мона, скорее всего, никогда уже не увидит свою семью: ее больше не пустят в Израиль. Но и сирийцам она не нужна: в ее паспорте стоит израильская печать, следовательно, она потенциальный враг. Оказавшись на "ничейной земле" закона, она рискует провести жизнь на вполне реальной ничейной земле, где с разных сторон колючей проволоки осыпают друг друга насмешками сирийские и израильские солдаты. Но вместе с тем Риклис живописует удивительный, космополитический мир. Достаточно сказать, что персонажи говорят на иврите, по-арабски, по-французски, по-русски, по-английски: это вносит лепту в комический эффект, тем более что сама Мона, в отличие от говорливых соплеменников, почти ничего не произносит за весь фильм: этакий белый призрак, играющий лицом, телом, а не словами. Она медиум, предоставляющий зрителям доступ к множеству историй, столь же безнадежных и нелепых, как и ее собственная. Например, истории ее старшей, эмансипированной сестры, собачащейся с мужем, который не хочет отпускать ее в университет. Отца, антиизраильского агитатора, которому не позволяют попрощаться с дочерью. Брата, отвергнутого отцом, недовольным, что тот на восемь лет укатил в Москву и вернулся с русской женой. Другого брата, бизнесмена, в свою очередь отвергнутого любовницей-француженкой, сотрудницей Красного Креста. Все они заложники ближневосточного бреда, как и солдаты, как и бюрократы с обеих сторон, которые, возможно, и хотели бы помочь героине, но это уже не в их силах.
       К выходу в прокат очередного "Рокки" телевидение приурочило показ эталонного голливудского фильма о боксе, поставленного по автобиографии тезки героя Сильвестра Сталлоне знаменитого Рокки Грациано. Почувствуйте разницу между чистой воды мифом, который уже тридцать лет сочиняет Сталлоне, и гораздо более невероятной реальной историей. Благодаря фильму Роберта Уайза "Кто-то там наверху любит меня" (Somebody Up There Likes Me, 1956) взошла звезда Пола Ньюмена (9 февраля, "Культура", 20.45, ****). Вообще-то главную роль должен был сыграть "бунтовщик без причины" Джеймс Дин, но он погиб в аварии, и продюсеры рискнули пригласить никому не известного Ньюмена. Кстати, первую свою роль сыграл здесь и Стив Маккуин. Естественно, фильм закончится триумфом героя на ринге, но до того ему предстоит пройти такие круги ада, которые никакому Рокки Бальбоа и в страшном сне не привиделись бы. Отцовские побои, участие в уличных бандах, тюрьма, где Рокки Грациано бунтовал против любых авторитетов. Попытка начать новую жизнь, призыв в армию, дезертирство, начало боксерской карьеры, первые победы. Арест за дезертирство, год в исправительно-трудовом лагере, возвращение на ринг, шантаж со стороны тюремного дружка, разоблачение криминального прошлого, изгнание из профессии, новая попытка подняться со дна жизни. И так до бесконечности.
       Но вообще теленеделя пройдет под знаком психиатрии. В гран-гиньоле Матье Кассовица "Готика" (Gothika, 2003) женщина-психиатр, которую до того навещал призрак пылающей девочки, жертвы маньяка, в одно ужасное утро оказывается в палате собственной психушки: она якобы убила мужа, директора клиники (11 февраля, Первый канал, 21.50, ***). Теперь у нее есть шанс лично познакомиться с дьяволом, который, по уверению одной из пациенток, регулярно и истово насилует ее по ночам. Женщина-психиатр — героиня и фильма ужасов молодого испанца Давида Каррераса "Гипноз" (Hipnos, 2004) (11 февраля, "Россия", 2.00, ***). В странную психушку, где пациенты один за другим кончают с собой, кажется, по вине инфернального директора, она попадает тоже из-за девушки, правда, не мертвой, но впавшей в глубокую амнезию после убийства своей матери. И Кассовиц, и Каррерас стараются поразить зрителей. Но Голливуд накладывает на Кассовица определенные моральные ограничения: о насилии и сексе там больше говорят. Каррерас чувствует себя гораздо свободнее: его героиня часто разгуливает по экрану нагишом. А финал позволяет говорить о нем, как о далеко не бездарном ученике Дэвида Линча. Еще один испанец — ветеран Висенте Аранда в "Безумии любви" (Juana La Loca, 2001) на удивление пресно пересказал душераздирающую страницу испанской истории также клинического свойства (14 февраля, "Культура", 23.55, **). В начале XVI века королева Хуана сошла с ума на почве патологической ревности к мужу, королю Филиппу, заворожившему ее в первую же брачную ночь, но оказавшемуся неисправимым женолюбом. Когда же Филипп умер, возможно отравленный очередной пассией-мавританкой, Хуана отказывалась смириться с его смертью и оказалась в итоге там же, где герои "Готики" и "Гипноза".