В пламенном бреду
О новых романах Кадзуо Исигуро — Григорий Дашевский
Одновременно с последним, шестым, романом Кадзуо Исигуро "Не отпускай меня" (2005) издательства "Домино" и "Эксмо" переиздали его предпоследний, пятый, роман "Когда мы были сиротами" (2000; перевод Ирины Дорониной). В нем постоянные темы Исигуро — самообман, добровольно выбранная несвобода, искушение ответственностью — образуют максимально мрачную комбинацию. Действие протекает в исторических декорациях. Сперва — в Шанхае начале века: отец рассказчика, Кристофера Бэнкса, служит в английской фирме, торгующей опиумом. (В первом издании романа эта фирма имела название реальной фирмы "Баттерфилд и Суайр", во втором его пришлось заменить на вымышленное.) Родителей Кристофера (как он думает) похищают — и осиротевший Кристофер приезжает в Англию.
Вторая часть действия — в межвоенном Лондоне: Кристофер становится "знаменитым сыщиком" и вращается в высшем обществе. Но в рассказе нет ни грана того беспечного цинизма, который мы знаем по Олдосу Хаксли или Ивлину Во. Кристофер, как и все рассказчики Исигуро, бесконечно серьезен. Он расследует "громкие дела" (о сути которых мы ничего не узнаем) и верит, что его долг — спасти мир от зла.
Ради этого спасения и чтобы наконец отыскать родителей, он возвращается в Шанхай. Туда уже месяц как вошла японская армия, и всего три месяца остается до "нанкинской резни", в которой погибнет 300 тысяч китайцев. Международный квартал Шанхая ждет, что Бэнкс разрешит кризис. Но вдруг светская авантюристка Сара Хеммингс зовет его с собой в Макао. "Ее слова удивили меня, но более всего я был ошеломлен, как теперь припоминаю, почти физическим чувством облегчения, которое тогда испытал. Ее предложение, сделанное, насколько я мог судить, под влиянием настроения, было логично и несло в себе своего рода избавление, на которое я никогда и надеяться не смел". В самую минуту отъезда Бэнкс вдруг узнает адрес дома, где будто бы держат его родителей,— "я выйду ненадолго" — и бросается на их спасение. Идти к дому приходится по руинам нищих кварталов, где идут бои между китайцами и японцами. Родителей он не находит, но узнает наконец тайну их исчезновения. Их никто не похищал — отец ушел к любовнице, мать стала наложницей китайского разбойника.
Исигуро поставил себе почти неразрешимую задачу — изобразить непроницаемую иллюзию, сквозь которую почти нигде не просвечивает реальность. По ходу чтения мы все яснее понимаем, что похищение родителей, роль великого сыщика и спасителя мира — это фантазии, защищающие героя от свободы, от собственной жизни. Фантазии, построенные скорее из оболочек детективных, светских и авантюрных романов, чем из их сюжетов. Даже разоблачение в финале больше похоже на скачок от приключенческих детских фантазий к эротическим подростковым, чем на откровение истины. Но у нас нет дополнительной перспективы — нереальный рассказ не с чем сравнить. Поэтому примерно три четверти романа оказываются довольно плоскими, безжизненными. Плохо и то, что в обстоятельном, серьезном, педантичном повествовании (по словам одного злобного рецензента, здесь слышен не великосветский сыщик, а полицейский) тонут ключевые реплики — вроде той же фразы "я выйду ненадолго", сказанной перед окончательным погружением в мир детской вины.
Но остается одна четверть, где фоном для иллюзий героя становится шанхайская резня. Персональному самообману здесь противопоставлена не персональная же реальность, а коллективный бред истории. Когда герой, думая, что пробирается к дому, где спрятаны его родители, идет по руинам мимо искалеченных тел китайцев и японцев, все темы книги входят в замечательный резонанс. Ради этих страниц, по характеру воздействия больше похожих на кино, чем на литературу, стоит книгу прочесть.
"Когда мы были сиротами"
М:; Домино, Эксмо, 2006