Факультет бездомных вещей
"Дом & предмет" ждут новой тенденции
считает Алексей Тарханов
Салон Maison & Objet, то есть "Дом & предмет", всегда был велик. Сейчас он необъятен. Это целый город, куда приходят поезда, где люди уже начали передвигаться на велосипедах, а при входе расположен детский сад.
"Дом & предмет" поглотил множество мелких декораторских салонов, биеннале и триеннале — теперь все, что есть для украшения дома, везут сюда, и это зрелище бесконечного прикладного богатства приводит попеременно то в восторг, то в ужас. Это как если бы сто томов "Мира животных" воплотились бы в один необъятный зоопарк, где кот домашний мяукал бы рядом с каким-нибудь снежным барсом из Красной книги. Здесь есть все, все фирмы, все уровни цен, все вкусы и все стили.
Конечно, лидируют в общей товарной массе стили пышные, как королевская Франция. В этом году минимализм окончательно пал, оставив на считанных стендах реплики знаменитых конструктивистских вещей. Но более для коллекции, их перестают покупать для интерьера. Времена, когда великие мебельные произведения-скульптуры, до сих пор пишущиеся с большой буквы, вроде кресла "Барселона" Миса ван дер Роэ, или "Кушетки" Ле Корбюзье, или "Стула-яйцо" Арне Якобсена открывали глаза и потрясали основы давно прошли. Мир закидали этими яйцами безымянные и именитые продолжатели. Декораторский мир насытился функционалистской мебелью и предпочитает даже в самом минималистском интерьере ставить буль, чиппендейл, французское рококо — натуральные или стилизованные с легкой руки Филиппа Старка.
По необъятной выставке ходят, как грибники в пригородном лесу, покупатели, которые ищут странные вещи. Это декораторы, получившие наказ "чтоб не как у всех" и готовые прочесывать стенд за стендом в поисках единственной подходящей вещи. Если на стенде таких вещей две, у них гораздо меньше шансов быть купленными. Люди не хотят узнаваемых предметов, за каждой вещицей должна быть история, натуральная или хотя бы придуманная. Только легенды продаются.
Вещи основоположников дизайна были фабричны, теперь на стендах ищут антитехнологичные вещи. Но производить антитехнологичные вещи трудно и дорого. Фабрики стремятся ко все меньшим сериям, к ручной работе и в итоге либо перебиваются с хлеба на квас, либо задирают цены. Чем дешевле труд, тем легче выкрутиться, и здесь берут свое итальянцы, испанцы, португальцы, кустари с маленьких фабричек, на которых гнут шею рядом отцы и сыновья. С одной стороны, они радуются падению минимализма, потому что это дает работу умелым рукам, с другой стороны, рук Европе не хватает, нужна новая индустриальная мода. Так что Maison & Objet живет в ожидании нового большого тренда, который позволит наконец-то запустить машины и наштамповать огромное количество уникумов.
Пока же от хорошей жизни он пенится разнообразием, которое никак не уложить в никакую внятную тенденцию, кроме принципиального отказа от всяких тенденций. Нет на свете такого количества домов, которые вместили бы в себя такое количество предметов, большинству из них на роду написано остаться без дома.