Дорога в облаках

Вероятные переговоры лидеров России и США стали одной из самых горячих тем нового политсезона. Наблюдатели с обеих сторон наперебой рассуждают о грядущих тектонических сдвигах, стоит только Владимиру Путину встретиться с Дональдом Трампом. Одни ждут саммита с неподдельным энтузиазмом, другие — с плохо скрываемой паникой; алармисты прогнозируют неизбежную катастрофу в случае провала встречи. Напряжение подогревается полунамеками, звучащими из обеих столиц.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Реальность, однако, весьма прозаична. Начнем с того, что подготовка даже не к саммиту, а к телефонному разговору странно затянулась, хотя речь, казалось бы, идет о довольно банальном вопросе. Олаф Шольц, например, нашел же в себе силы просто снять трубку и позвонить в Кремль. А аппарат Белого дома все бьется над решением этой задачи. И это притом, что сам факт разговора вовсе не свидетельствовал бы о некоем прорыве, а, наоборот, мог подтвердить, что позиции сторон диаметрально противоположны. А уж от телефонной беседы до саммита тоже, возможно, дистанция огромного размера.

Переговоры на высшем уровне требуют не только тщательной проработки, но и общего понимания, в чем состоит их конечная цель. А такого понимания, вопреки вроде бы обоюдному запросу на умиротворение, пока не просматривается.

Например, до сих пор никто из представителей команды Трампа не прокомментировал позицию Кремля по украинскому урегулированию. А позиция эта была четко сформулирована. Как видно по выступлениям близких к новой администрации экспертов, многие в Вашингтоне предпочитают не воспринимать условия Москвы всерьез, выдвигая взамен резко контрастирующие, неприемлемые для России идеи вроде ввода в зону конфликта европейских миротворцев.

Такая линия американской стороны обрекает саммит на неудачу еще до его начала. И как тут не вспомнить шаги Трампа на северокорейском направлении, увенчавшиеся конфузом: после всех протокольных здравиц и улыбок выяснилось, что у разговора с КНДР по факту нет содержательного наполнения, подходы кардинально отличаются и сближать их США не готовы. Повторять этот пример в планы Москвы не входит, несмотря на угрозы, звучащие из Вашингтона.

К слову, эти угрозы тоже не добавляют диалогу перспектив. Москва заинтересована не в обмене ультиматумами, а в спокойной беседе о параметрах международной безопасности: от прекращения санкционных войн до договоренностей в сфере контроля над вооружениями.

Российско-американский диалог в принципе находится в столь запущенном состоянии, что банальное рукопожатие не остановит его деградацию.

Если только на уровне общего смягчения риторики, научных, культурных, спортивных контактов (вроде пинг-понговой дипломатии США—КНР) и других символических жестов не изменится сама токсичная атмосфера, нагнетавшаяся с середины 2010-х годов.

Пока новый хозяин Белого дома не осознает, что причина проблем кроется в самом его подходе к коммуникации с Москвой, отношения будут обречены на глубокую заморозку. И только с приходом такого понимания начнется долгий и тяжелый, саботируемый Конгрессом и лоббистами процесс, который поначалу принесет очень скромные плоды. И вполне может завершиться уже в 2029 году, с инаугурацией 48-го президента. Для такой «дороги в облаках» требуются трезвомыслие и сила воли, а есть ли эти качества у администрации Трампа — вопрос пока открытый.

Антон Гришанов, главный научный сотрудник Института актуальных международных проблем Дипакадемии МИД РФ.