Владимир Михайлов, генерал армии, главнокомандующий ВВС:
— Он один из тех людей, которые запомнятся нам своим ярким творческим талантом. С ним всегда было интересно общаться не только как с профессионалом, но и как с интересным человеком. Смерть Ивана до сих пор кажется какой-то нелепостью, настолько это не вяжется с его жизнерадостным характером. В нашей памяти он останется талантливым, чистым и честным.
Андрей Васильев, шеф-редактор, главный редактор газеты "Коммерсантъ":
— С Иванычем я познакомился, правда заочно, в 1997 году. Я тогда возглавлял программу "Время", а он работал "типа в войсках" и по дружбе консультировал наших журналистов. А тут как раз в космосе сломался какой-то "Союз", и мы по наводке Иваныча обвинили какую-то харьковскую фирму. Оказалось, не по делу обвинили. Они нам за это вчинили иск, еле отбились. Естественно, с унижением. А через два года я вернулся возглавлять "Коммерсантъ", то есть стал начальником полковника в отставке Сафронова (в то время он уже работал в Ъ). Что делают в таких случаях военные? Тупо стоят на своем или хлопают дверью. А Иваныч даже не уволился. Настоящий полковник. Так что я ни в какое самоубийство, хоть убейте, не верю.
Алексей Федоров, президент Объединенной авиастроительной корпорации:
— Говоря об Иване, сразу на ум приходят слова "жизнерадостный", "жизнелюбивый", "откровенный". Он всегда был неравнодушным к тому делу, которым занимался. Всегда очень неформально подходил к тому, о чем писал.
Наталья Тимакова, начальник управления пресс-службы и информации президента, в 1997-1999 годах специальный корреспондент отдела политики "Коммерсанта":
— С Иван Иванычем мы появились в "Коммерсанте" примерно в одно время. Хотя, может быть, он на неделю пришел раньше меня. На меня он произвел странное впечатление, так как успевал заботиться обо всех, что вообще несвойственно в журналистском мире. Он единственный, кто всегда напоминал, что кто-то не пообедал, единственный, кто из заграничных командировок привозил коллегам какие-то сувениры: брелки, колокольчики, тарелки. Это тоже не принято, но Иван Иваныч таким образом проявлял заботу об окружающих. Он всегда открыто считал, что он ответственный за других. Это была его очень положительная черта, даже несмотря на его детскую непосредственность. Помню, когда команда "Коммерсанта" принимала участие в игре "Сто к одному", мы проиграли всего лишь из-за того, что не смогли вспомнить песню на космическую тематику. Естественно, ни у кого из команды даже язык не повернулся в проигрыше обвинить Иван Иваныча, ведь он единственный из нас, кто непосредственно занимался космической тематикой. Более того, всей командой пришлось Иван Иваныча успокаивать и говорить, что это всего лишь игра. Он очень искренне расстроился из-за этого проигрыша. Вообще, мне очень трудно поверить, что все так случилось. Не верю, что мне он больше не позвонит и не скажет какие-то слова, после которых я буду улыбаться целый день.
Максим Ковальский, главный редактор журнала "Коммерсантъ-Власть":
— В любой компании или организации есть такие люди, которые создают среду обитания. Про них рассказывают байки, их цитируют. Они — герои внутрикорпоративных новостей. И Иван Иваныч был именно таким человеком. Он был заметно старше нас, но не помню, чтобы кто-нибудь к нему обращался на "вы". Он не писал на общие темы, поэтому никогда не был "знаменитым журналистом", но специалисты знали его имя очень хорошо. Он был важной частью "Коммерсанта". Тяжело поверить в то, что случилось. Все это очень печально.
Владимир Поповкин, генерал-полковник, командующий космическими войсками:
— Ушел из жизни настоящий офицер и талантливый журналист. Человек творческий, энергичный и целеустремленный, истинный патриот космоса, прослуживший более 20 лет в воинских частях космического назначения. После увольнения из военно-космических сил он ушел в журналистику, где в течение десяти лет освещал проблемы российской армии и отечественной ракетно-космической отрасли. Благодаря актуальности и остроте публикуемых им материалов он в короткий срок стал авторитетным журналистом, пользующимся уважением как среди коллег-журналистов, так и в армейской среде. Его замечательной чертой была поразительная увлеченность своей работой. До последнего дня он отдавал себя делу, которому служил, за которое болел душой и сердцем. Располагающий к себе, внимательный к другим, он умел привлекать к себе людей, заряжать их своим оптимизмом. Он был очень отзывчивым человеком. Всегда шел навстречу тем, кто обращался к нему за советом или помощью. Общаться с ним всегда было легко и просто. Будь то служебный или житейский вопрос. С большой любовью он относился к жизни, а его оптимизму и энергии мог позавидовать любой из нас.
Александр Стукалин, заместитель главного редактора журнала "Русский Newsweek", в 2004-2005 годах главный редактор газеты "Коммерсантъ":
— С первых лет работы в редакции Иваныч — всеобщий знакомец и любимец. Весельчак и балагур, душа компании и отец солдатам — совсем юным коллегам, которых в отделе политики всегда хватало. По-человечески эта потеря невосполнима. Как профессионал он был уникален. Я видел много карьерных путей из редакции в пресс-службы и ни одного такого — из кадровых офицеров через пресс-службу в журналистику. Этот шаг был, наверное, самым смелым в его жизни. Хотя смелость потом требовалась ему не раз. Он никогда не переставал гордиться своим офицерским прошлым, но погоны полковника запаса не могли заставить его приукрашивать действительность и врать в пользу некоторых действующих генералов. "Обидно, Саша... Они считают, что я продался..." — говорил он иногда про каких-то очередных военных начальников и шел писать очередную заметку про армию, как она есть. Историю российской армии и российского космоса конца 1990-х--начала 2000-х еще будут изучать по его статьям в Ъ.
Олег Демченко, президент ОАО "НПК 'Иркут'":
— Погиб мой близкий друг. 23 февраля, когда он был на выставке в Абу-Даби, мы переписывались с ним эсэмэсками. Он прислал мне поздравления в своей излюбленной стихотворной форме, с подъ..ками. Ваня был сильный человек. Сам он такое не мог сделать. Он слишком любил свою семью и очень заботился о жене, дочке, сыне.
Сергей Яковлев, главный редактор журнала "Коммерсантъ-Деньги":
— Веселым, искрометным, постоянно порождающим рифмы. Он мог через слово подбирать к нему рифму, причем не как многие, рифмуя их через мат. Он был человеком, с которым всегда было приятно и комфортно. Во время наших посиделок и выпивалок еще в старом "Коммерсанте" он всегда был душой компании. Все это сочеталось с тем, что он досконально знал свою тему. Он несколько раз делал тексты для журнала "Деньги" про нашу армию, и каждая его статья лишь подчеркивала, что он знал материал на таком уровне, про который говорят "профессионал".
Владислав Бородулин, в 2005-2006 годах шеф-редактор издательского дома "Коммерсантъ":
— Иван Иваныч — удивительный человек. Немногие кадровые военные в нашей стране могут, как он, пойти наперекор традициям, установлениям и представлениям о предназначении офицера. В середине 90-х, когда Иван Иваныч ушел с непыльной службы в штабе космических войск, это был поступок мудрого человека. Человека, понимающего, что высшая честь офицера состоит не в том, чтобы защищать всеми правдами и неправдами мундир корпорации, какой бы могущественной она ни была. Это был поступок офицера, понимающего, что говорить правду, даже неприятную, своей стране — гораздо более трудная и полезная работа. Все время, что я его знаю, он это и делал — искал и находил правду.
Сергей Цивилев, заместитель гендиректора-генконструктора РСК МиГ:
— Иван был один из самых грамотных специалистов, освещающих военно-промышленный комплекс. Абсолютно трезво, неангажированно и прямо. Несмотря на лица, он всегда отстаивал свою позицию. Он обладал редким качеством — был своим в самых разных коллективах: среди журналистов, среди армейских офицеров, среди директоров заводов. При этом он сохранял свой журналистский суверенитет: открытый для дружбы, Иван никому и никогда не позволял вмешиваться в свою работу. Неумные люди за это на него обижались. Умные — ценили. Но и те и другие очень внимательно читали.
Юрий Байков, пресс-секретарь генерального директора ОАО "Концерн ПВО 'Алмаз-Антей'":
— Дико и несправедливо, когда из жизни уходят люди в полном расцвете сил, такие как Иван Сафронов, или Иван Иванович, как его шутливо-уважительно называли коллеги и друзья. Настоящий профессионал, полный жизненной и творческой энергии. Остроумный собеседник, настоящий товарищ, любящий муж и заботливый отец. Не хочу говорить эти слова об Иване в прошедшем времени — "был".
Андрей Колесников, специальный корреспондент ИД "Коммерсантъ":
— Недавно меня вызвали на допрос в ФСБ, и я, конечно, рассказал Иван Иванычу об этом сразу. Больше-то не с кем в таких случаях посоветоваться. Он говорит: "Ты же тему-то не знаешь пока?" — "Да нет,— говорю,— но догадываюсь. Что-то связанное с какой-то публикацией, разглашение каких-то госсекретов". Он говорит: "А ты на меня все вали".— "То есть?" — "Ну что это я тебе все секреты рассказал. Я себя с ними вести умею. Я даже люблю с ними разговаривать". Я был поражен этой готовностью к самопожертвованию. Он под статью себя, можно сказать, хотел подвести. И ни на секунду не задумался, прежде чем это предложить. Я, правда, не воспользовался все-таки предложением. Хотя соблазн, конечно, был.
Вероника Куцылло, заместитель главного редактора журнала "Коммерсантъ-Власть", в 1997-2000 годах начальник отдела политики "Коммерсанта":
— Когда в 97-м году мой зам по отделу политики Илья Булавинов предложил взять Ивана Сафронова на работу, я немного испугалась. Как я, без году неделя начальник отдела, буду руководить подполковником военно-космических сил, который еще и старше всех в отделе на добрый десяток лет? Но пришел Иван Иваныч, Ваня — огромный, голубоглазый, ужасно уважительный, с очень смешными "армейскими" выражениями (обычно, заглядывая в кабинет, он осведомлялся, может ли он нарушить сложившуюся "идиллию" или, более того, "интим"). И несмотря на это, Ваня как-то сразу стал своим. Он добывал информацию из самых закрытых источников, а на вопрос, как ему это удалось, отвечал улыбаясь: "Ну, мы с ним подпили..." Однажды Ваня разговаривал по телефону со своим знакомым из Минобороны, не зная, что я сижу в кабинете за приоткрытой дверью. Я не удержалась и включила диктофон: более виртуозного дружелюбного мата я не слышала никогда. Потом я восхищенно сказала ему об этом, а Ваня страшно смущался. Он всегда оставался офицером. Когда Ваня получил звание полковника запаса, он пришел на работу в форме, и все коммерсантовские девицы не могли отвести от него глаз. Он очень любил жизнь, и я никогда не поверю, что он мог умереть по своей воле. Ваня и самоубийство — абсолютно несовместимые понятия.
Илья Булавинов, заместитель главного редактора газеты "Коммерсантъ":
— За десять лет я отредактировал сотни заметок Иваныча. У нас был отличный тандем, хотя он на меня, конечно, иногда обижался, но на то ведь я и начальство. А сейчас я сижу и редактирую первую заметку про Иваныча. Это я придумал не писать дежурный некролог с дежурными фразами, а сделать эту "Прямую речь". Иваныч, конечно, любил все эти официозные условности, чтобы было "как положено". Но я уверен, что простые слова хорошо знавших его людей ему в тысячу раз приятнее. Это последнее, что я могу сделать для него. Хотя нет. Глупо было бы обещать узнать правду о том, что случилось в пятницу на Нижегородской, 9,— возможно, это не в наших силах. Но можно хотя бы постараться. Потому что сам Иваныч, конечно, никуда не уходил. Слишком хорошая у него была семья, слишком он обожал свою дочь Ирочку и сына, Иван Иваныча-младшего. Слишком много у него было дел, чтобы вот так все бросить. Но ты не переживай там, Иваныч, мы постараемся кое-чего доделать.