Таксичные отходы

В антиполицейской сатире "Такси 4" продюсер и автор сценария Люк Бессон четвертый раз пропагандирует достижения французского автопрома и проявляет виртуозное умение по новой пускать в дело уже многократно переработанное утильсырье. Почти десять лет отслеживает эту экологичную линию бессоновской творческой биографии ЛИДИЯ МАСЛОВА.

       Одним из факторов, с самого начала определивших безумный кассовый успех "Такси", является не только количество зрелищно покореженных автомобилей, но и ярко выраженное национальное самосознание. В первом фильме фашиствующие немецкие молодчики грабили банки, а белоснежный "пежо" главного героя гонялся за их пошлым красным "мерседесом" и вопреки всякой логике догонял. Во второй серии якудза пыталась омрачить визит японского министра обороны, в третьей — на чудо-такси катали с ветерком Сильвестра Сталлоне, а потом ловили банду Дедов Морозов в преддверии Рождества. Теперь вместо Сталлоне в роли почетного пассажира, которого в виде исключения не заставляют блевать, мелькает перед начальными титрами футболист Джибриль Сиссе, не поспевающий к началу матча из-за пробок.
       Тут не обойтись без знаменитого на весь Марсель белого "пежо", от которого шарахается автоинспекция, и только неопытный стажер-парижанин, беспечно вышедший на обочину кольцевой с радаром, остается в одних трусах, после того как пронесшимся мимо вихрем с него срывает одежду. Футболиста сопровождают закадычные друзья, сошедшиеся по принципу "лед и пламень", — полицейский, который все время тормозит (Фредерик Дьефенталь), и таксист, который не тормозит никогда (Сами Насери). В конце третьей серии бедолаги худо-бедно обустроили свою никак не клеившуюся личную жизнь и готовились стать отцами, а в четвертой — глядя на своих отпрысков, прикидывают перспективы: пойдет ли сын полицейского ловить грабителей, а таксистское отродье сядет за баранку, или вдруг случится наоборот. Третьего не дано.
       Выбирая объект для охоты и насмешек, на этот раз Люк Бессон решил не ходить далеко, а обратиться в соседнюю Бельгию, жителей которой французы традиционно считают глупее себя (хотя успех "Такси" не дает оснований для такого высокомерия). В марсельский участок, возглавляемый уже знакомым по предыдущим сериям невменяемым комиссаром, доставляют лютого бельгийского правонарушителя, следующего транзитом в Конго. Оставшиеся на свободе кореша подменяют в полицейской базе данных его фотографию на атташе по культуре, после чего доверчивые марсельские копы с извинениями выпускают его из клетки. Их комиссар в это время безмятежно спит, неловко всадив себе в ногу приготовленный для преступника шприц с "медвежьей дозой" снотворного. Испугавшись, что начальник проспит полгода и никто не даст им отпуск, подчиненные вызывают ветеринара, который, подивившись неизвестной разновидности медведя, достает противоядие: "Я взял дозу для слона, но медведя, думаю, тоже проберет".
       В решающей части французско-бельгийского конфликта с флангов заходит кавалерия — жена идиота-полицейского, лошадиных габаритов немка, похожая на трансвестита. Она по-прежнему служит в полиции и внедряется в банду бельгийца, побег которого был частью секретной операции, продолжающейся в одном из банков Монако и завершающейся падением бельгийского чудовища в багажник кстати подъехавшего такси. Все ликуют, а больше всех — комиссар, которого никак не отпустит после слоновой дозы стимулятора. Тема наркотических веществ делает четвертую серию "Такси" более смелой по сравнению с предыдущими, где дело ограничивалось нарушением ПДД: полицейский участок постоянно окутан клубами конопляного дыма, а бельгиец обнаруживает гору кокаина на вилле, доставшейся ему от колумбийского коллеги. Не знаю, какие средства для вдохновения употребляет Люк Бессон, нашедший в "Такси" золотую жилу, но, похоже, самое время ему пересесть на таблетки от жадности.