премьера опера
Продолжая курс на внятную авторскую режиссуру, "Новая опера" обратилась к питерскому постановщику Юрию Александрову, который одновременно известен своей любовью к операм Доницетти и умением повеселить. В результате на премьере "Любовного напитка" вместе со всем залом смеялась ЕКАТЕРИНА Ъ-БИРЮКОВА.
"Любовный напиток" — легкий и очаровательный шедевр Доницетти, написанный им за две недели и с момента своей премьеры в 1832 году беспрестанно путешествующий по оперным подмосткам всего мира. Простодушный сюжет сплетается, как и положено в комическом жанре, из столкновения многочисленных неожиданностей (приход и уход отряда солдат, появление лекаря-шарлатана, смерть богатого дядюшки) и в итоге приводит капризную красотку и ее незадачливого воздыхателя к счастливой свадебной развязке. Даже удивительно, что отправным пунктом для такого хеппи-энда послужила прочитанная обоими персонажами книжка про любовное зелье Тристана и Изольды, которая, буквально через несколько десятилетий прочитанная Вагнером, привела к совершенно другим результатам.
Невероятно плодовитый режиссер и руководитель театра "Санктъ-Петербургъ Опера" Юрий Александров (некоторую часть своих двухсот спектаклей он поставил в Мариинском театре, а также в Большом, "Метрополитен", "Ла Скала" и "Арене ди Верона") обращался к этой опере уже несколько раз и явно с ней на "ты". Данную постановку он использовал как возможность подшутить не только над героями оперы, но и над зрителями и вообще надо всей оперной режиссурой.
Первую часть спектакля зрители наивно радуются вампучным прелестям тосканских поселян, которые стараниями художника Вячеслава Окунева выглядят героями роскошного карнавала — причем скорее бразильского, чем венецианского. Дирижер Эри Клас тоже поддает жару (оказываясь и темпераментнее, и тщательнее, чем в своей прошлогодней "Волшебной флейте"). И только с криками "Хватит! Довольно! Товарищи, занудно, старомодно!", которые зычным басом поет человек в партере (это Олег Диденко в роли лекаря Дулькамары) зрители понимают, что их дурачат. Пошлая красота в момент сменяется грамотным убожеством, достойным актуального оперного театра: серый двор-колодец, сумасшедшая старуха в кимоно (только что она была богатой японской туристкой с фотоаппаратом), бочка с надписью "Пиво", мерзкие бабы в мини-юбках, такие же мерзкие мужики в тельняшках, а под видом любовного напитка, как доверительно сообщают нам титры, Дулькамара продает дешевый портвешок.
Доступный русский язык тут вполне уживается с итальянским, а кульминацией этой неоперной правды жизни служат рискованные частушки, которые распевают прямо под музыку классика бельканто: "Полюби меня, девица / Я народный депутат / У меня высокий рейтинг / И внушительный мандат / С депутатом я не против / С депутатом все мы за / Но боюсь, что только рейтинг / У него не поднялся". Самому классику, кстати, там тоже достается: "Вешать на уши спагетти / Все мужчины мастера / Сам маэстро Доницетти / Это делал на ура".
Сложно не заметить, что если унылый двор-колодец навевает воспоминания об одной из сцен поворотного для новейшей отечественной оперной режиссуры "Китежа" Дмитрия Чернякова, то уж весь антураж романса забритого в солдаты Неморино (шапка-ушанка, снег, задница грузовика, высовывающегося из-за кулис) — это большой привет черняковским "Онегину" и "Аиде". Но, в общем, вполне добрый такой привет.
Кажется, других особо серьезных смыслов в постановке не обнаруживается, хотя бразильский карнавал, постепенно мутирующий в сторону классического балета, нет-нет да и возвращается, намекая, надо думать, на призрачность границ мечты и реальности. Вопрос о загадках женской души красавицы Адины, из двух кавалеров выбравшей неспортивного увальня Неморино (качественная и трогательная работа Михаила Губского), остается, в общем-то, без ответа. Впрочем, с мужскими побудительными мотивами никаких вопросов нет — вместе со своими героями режиссер откровенно любуется Адиной со всех сторон.
В сущности, россыпи гэгов и редкий набор достоинств исполнительницы главной роли — вот главные ценности новой постановки. На первом ее показе (который в "Новой опере" традиционно дается для пап, мам и прессы) Адиной была молодая Ольга Мирошникова, которую впору назвать открытием. Яркий голос, хорошая техника, модельная фигурка, стервозная пластика Пенелопы Крус и полная раскрепощенность, позволяющая танцевать канкан на столе,— все при ней. А если учесть, что в театре есть еще два состава и в каждом, надо думать, имеется по певице, готовой петь колоратуры в нижнем белье, то получается, что Анне Нетребко (Адина — одна из ее фирменных партий) растет достойная смена.