Больше суверенитетов, хороших и разных
Ученые выступили за углубленное изучение природы государственной власти
Государственный суверенитет может быть оборонным, технологическим, образовательным, историческим и даже культурным, и все эти понятия требуют глубокой научной проработки. Об этом говорили 10 февраля участники круглого стола в Институте государства и права РАН, посвященного 80-й годовщине Ялтинской конференции 1945 года. А крах Ялтинской системы международных отношений, по мнению ученых и правоведов, ставит перед научным сообществом задачу по-новому осмыслить пути и приоритеты исторического развития.
Сенатор Андрей Клишас (слева) и ученый Александр Савенков согласны с тем, что исследователям государственного суверенитете пора пойти другим путем
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Сенатор Андрей Клишас (слева) и ученый Александр Савенков согласны с тем, что исследователям государственного суверенитете пора пойти другим путем
Фото: Глеб Щелкунов, Коммерсантъ
Для начала председатель комитета Совета федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас напомнил собравшимся, что сейчас происходит переосмысление самого понятия суверенитета, и сделал небольшой экскурс в историю. По итогам Вестфальского мира в XVII веке, рассказал сенатор, было провозглашено, что субъектами международных отношений являются не правители, а государства, и понятие суверенитета стало ассоциироваться именно с государством. Потом появилась концепция, что суверенитет принадлежит народу, но в разных странах это проявлялось по-разному. Например, в отечественных вузах юристов всегда учили, что суверенитет принадлежит народу, а права и свободы — отдельным частным лицам. Но современная «практическая политика» свидетельствует об обратном, ведь нарушение суверенитета государства в конечном итоге ведет к нарушению прав отдельных лиц.
В то же время изменения на международной арене и навязывание однополярного мироустройства привели к эрозии формы и политического содержания понятия «суверенитет», продолжил господин Клишас.
Современные подходы все менее соответствуют изначальному вестфальскому пониманию суверенитета, а для камуфлирования политической зависимости некоторых государств даже была провозглашена весьма спорная идея так называемого ограниченного суверенитета. Именно для защиты от внешнего вмешательства в России в 2020 году были приняты поправки к Конституции, и с этой реформы фактически «начался новый этап осмысления юридической формы и политического содержания российского суверенитета». Ныне же суверенитет существует в нескольких ипостасях, отметил Андрей Клишас, о нем можно говорить с точки зрения исторического, политического, правового и финансово-экономического контекста. «И здесь мы используем много новых понятий, которые раньше не сопрягали с понятием суверенитета: оборонный, технологический, образовательный и даже культурный. Это уже понятия, которые требуют глубокой научной проработки»,— подчеркнул сенатор.
Представители научного сообщества выводы коллеги горячо одобрили. Новая редакция Конституции прямо обязывает каждого защищать историческую правду, напомнил директор Института государства и права РАН Александр Савенков. Это значит, что вопросы суверенитета и исторической правды стали правовым инструментом и заниматься ими должны юристы, пояснил он. Опасность деструктивного воздействия чужих нарративов ставит на повестку дня необходимость обеспечения исторического суверенитета как опережающей стратегии сохранения собственной государственности, поддержала ученого руководитель Национального центра исторической памяти при президенте РФ Елена Малышева. Исторический суверенитет, разъяснила она,— это категория не только теоретическая, он имеет четкую практическую составляющую, поскольку речь идет об обеспечении национальной безопасности. «Сегодня мы вплотную подошли к пониманию того, что через исторический ревизионизм возможно разрушение и порабощение целого государства»,— подчеркнула историк, приведя в пример судьбу СССР.