Кому мешал Владимир Рыжков?
Никита Белых, лидер СПС:
— У некоторых власть имущих была глубокая личная неприязнь к Владимиру Рыжкову. Это не связано с его политическими взглядами, но недруги пошли по пути наименьшего сопротивления. Снять лидера партии намного сложнее, чем запретить или не зарегистрировать саму партию.
Владимир Кашин, заместитель председателя ЦК КПРФ:
— Только если правящей партии, а так ну кто он такой? Один из первых демократов, который не имел под собой никакого фундамента. Его содержала олигархическая братва, которая позволяла ему пиариться по ТВ. Это, естественно, не устраивало власть. Рыжков нигде не работал, а лишь болтал языком. Давно пора разобраться с этой публикой.
Алексей Митрофанов, депутат Госдумы (фракция ЛДПР):
— Да никому он не мешал. Говоря откровенно, и партии его не было. РПР представляла собой пиранью, которая откусывала у крупных партий 1-2%. Но есть линия на укрупнение партий, и республиканцы в нее не вписывались. Сам Рыжков был способен объединить вокруг себя демократов, не надо его недооценивать как политика. Он гибкий молодой человек, постоянно избирался в Думу, из глубинки и пользуется симпатией народа. Думаю, Рыжков мог бы усилить СПС и принести им несколько дополнительных процентов за счет своего имени. В народе он более популярен, чем нынешние лидеры этой партии.
Гарри Каспаров, лидер Объединенного гражданского фронта:
— Кремлю. Володя имеет свое собственное мнение, которое расходится с кремлевским. И все формальности, о которых говорили в суде,— численность, организация — никакого отношения к реальной ситуации не имеют. Вряд ли кто-нибудь, кроме КПРФ, мог бы сегодня пройти такую жесткую регистрацию.
Михаил Барщевский, представитель правительства в Верховном, Арбитражном и Конституционном судах, член высшего совета партии "Свободная Россия":
— Верховный суд действовал не в связи с тем, что партия Рыжкова кому-то мешала, а в соответствии с требованием закона. Хочется надеяться, что решения судов высшей инстанции являются не политизированными, а исключительно правоприменительными.
Вячеслав Игрунов, председатель партии СЛОН, оспаривающей решение ВС о ликвидации:
— Проблема не в Рыжкове, а в упрощении партсистемы. А кому мешал СЛОН? Сегодня в политике не должно существовать ничего неподконтрольного Кремлю.
Сергей Беляев, в 1996-1997 годах лидер фракции "Наш дом — Россия" в Госдуме:
— Никому он не мешал, и дело не в нем. Суд этим решением завершил этап политической реформы в стране. Кремлю нужны прогнозируемые партии власти и прогнозируемая оппозиция, чтобы с ними выйти на выборы в Думу. Республиканцы не представлены в парламентах, и для власти они непредсказуемы.
Дмитрий Орешкин, руководитель аналитической группы "Меркатор":
— Власти. Сейчас время шестерок, а профессионализм и неподконтрольность — это те качества, которые сейчас не приветствуются. Рыжков пришел снизу, от народа, и поэтому неуправляем. Он всегда действовал сам по себе, и снятие его партии близко к отставке Вешнякова. Это можно назвать "естественным" обновлением политической элиты.