Событие недели — "Ангелы с грязными лицами" (Angels With Dirty Faces, 1938) Майкла Кертица (1888-1962), венгерского иммигранта, автора легендарной "Касабланки" (30 марта, "Культура", 11.00, ****). В середине 1930-х голливудские борцы за нравственность испугались, что экранные гангстеры слишком привлекательны для молодежи, и начали контрпропагандистскую кампанию. "Ангелы" — ее часть и, как ни странно, притча о "политтехнологиях". Начало напомнит современному зрителю "Однажды в Америке": двое мальчишек, только не евреи, а ирландцы, воруют на улицах. Уильям попался и стал гангстером. Джерри убежал и стал священником. Спустя годы Джерри обеспокоен тем, что уже новое поколение уличных пацанов тянется к Уильяму. И, когда того приговаривают к смерти за двойное убийство, уговаривает его на эшафоте выказать себя жалким трусом и тем самым скомпрометировать образ гангстера. Крайнюю двусмысленность этой коллизии придает то, что Уильям-то убил двух отпетых негодяев, чтобы спасти Джерри, на которого они готовили покушение. В роли одного из подонков — Хамфри Богарт: звездой он станет через три года, а в 1938 году, казалось, был навечно обречен играть скользких гнид второго плана, которым доверялись на экране особо циничные преступления, вроде убийств священников и инвалидов. Еще один криминальный фильм, интересный не только и не столько своим текстом, сколько контекстом, — "Афера в Тринидаде" (Affair in Trinidad, 1952) "второстепенного" Винсента Шермана (31 марта, Первый канал, 2.20, **). Герой расследует на экзотическом Тринидаде убийство своего брата и пылает страстью к его вдове, певичке из ночного клуба. Певичка же, как выясняется в финале, ведет собственную игру и собственное следствие. Интерес фильма в том, что ее сыграла секс-бомба Рита Хэйуорт (1918-1987), богиня нуара, "Гильда" и "Дама из Шанхая". Начало 1950-х — не лучшее для нее время. Выйдя в 1948 году замуж за богатейшего человека планеты Ага Хана, она разорвала контракт с Columbia. Разведясь, вернулась, униженная, на студию; ее взяли обратно, но роли давали лишь в таких второстепенных поделках, как "Афера в Тринидаде". Она по-прежнему блистательно поет и танцует, но ее музыкальные номера кажутся трагичными. Хэйуорт пытается нагнать свою потерянную славу и откровенно повторяет пластику своей Гильды. Образец неонуара — "Черная вдова" (Black Widow, 1986) Боба Рафельсона (30 марта, Первый канал, 2.20, ***). Ему удалась непростая затея: сконструировать убедительную, современную "роковую женщину". Героиня, меняя имена и цвет волос, колесит по США и окрестностям, выходя замуж то за нью-йоркского миллиардера, то за почему-то очень богатого антрополога. А потом, причем непременно, когда она находится в отъезде, ее мужья умирают. То выпьют рюмку коньяка и задохнутся, то почистят зубы и загнутся от приступа аллергии на подмешанный в пасту пенициллин. Со всеми этими "черными" страстями выгодно контрастируют "Ромео и Джульетта" (Romeo and Juliet, 1968), лучший фильм напыщенного Франко Дзеффирелли, да и вообще, едва ли не лучшая экранизация трагедии Шекспира (4 апреля, НТВ, 1.05, ****). Романтическую лихорадочность и чувственность — вполне в духе бушевавшей тогда сексуальной революции — придают каноническому тексту отличные молодые актеры Леонард Уайтинг и Оливия Хасси. А Меркуцио вообще ведет себя как какой-то разбушевавшийся панк.
