«Художник всегда оставался романтиком»
Дмитрий Буткевич — о творчестве Артура Фонвизина
Обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Буткевич рассказывает о выставке, открывшейся в Выставочных залах Государственного музея им. А.С Пушкина.
Фото: Государственный музей А.С. Пушкина
Фото: Государственный музей А.С. Пушкина
Очень «весенний», подходящий погоде и общему настроению проект открыт в Выставочных залах Государственного музея им. А.С Пушкина в Денежном переулке на Арбате. «Художественные миры Артура Фонвизина»: более 50 тончайших акварелей этого текучего и трудноуловимого вида искусства, находящегося на грани живописи и графики. Серии «Цирк» и «Наездницы», «Портреты актрис», «Обнаженные», — самые известные в творческом наследии мастера, а также неожиданные для меня пейзажи с изображением дачного домика в деревне Пирогово и карандашные портреты друга художника К.К. Зефирова и сельских жителей Тамбовщины, датированные 1920-ми годами.
Куратор выставки, коллекционер Сергей Александров раскрыл интересные детали этого проекта: «К выставке издан каталог, половину которого занимают уточненная биография Артура Фонвизина, выверенная историком-архивистом Татьяной Николаевской. Она для этого изучила всю переписку из архивов Третьяковской галереи друзей художника — Михаила Ларионова и Константина Зефирова, а это порядка 150 писем. Были уточнены важные даты, детали. И поэтому биография живописца в каталоге читается как художественное произведение».
В рамках этого важного исследования (каталог называется «Arthur Wilhelm von Wiesen. Артур Фонвизин. Жизнь и творчество») архивист столкнулась с любопытным фактом: она была первой (!), кто расписалась в книге посетителей этого архива за все годы его существования. Сделать фотофиксацию переписки друзей ей не позволили, не положено. Пришлось переписывать от руки. В результате в официальную «википедическую» биографию художника были внесены значительные коррективы. И в Мюнхен на учебу он поехал на два года позже, в 1906-м, а там у него случился роман с красавицей-мулаткой, который долго длился в эпистолярном виде. Та звала его в Париж, вслед за другом Ларионовым, а он выбрал Тамбов вдогонку другу Зефирову. Однако в 1942-м по доносу соседей по коммунальной квартире его действительно отправили в Караганду как этнического немца.
Жизнь была нелегкой и бедной, отсюда часты работы перевертыши, двусторонние. При этом художник всегда оставался романтиком, а его «мокрая акварель» виртуозно передает какое-то постоянное весеннее настроение.