Восточное христианство переезжает в Париж

Лувр объявил, что приобрел для своего отдела византийского и восточнохристианского искусства «исключительную коллекцию икон, собранную в Ливане Жоржем Абу Адалем и дополненную его сыном Фредди Абу Адалем». Это известное по публикациям и выставкам собрание насчитывает 272 иконы — критские, греческие, балканские, трансильванские, валашские, русские, левантийские и мелькитские. Такая широкая география иллюстрирует разнообразие центров производства и культурных обменов в регионе с XV века до начала XX века. Зачем и без того богатейшему Лувру такое значительное вливание, размышляет художественный обозреватель «Ъ» Кира Долинина.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Лувр, конечно, очень большой музей. И в нем, как в Греции, вроде бы «все есть». И правда, если ходить по нему с учебником по истории искусства, вряд ли найдется хоть один раздел, где лакуны были бы вопиющими. Однако хрестоматиями богатство музея не оценивается. Для «великого музея» куда важнее иметь не только (и не столько) отдельные шедевры, сколько некий набор вещей, которые способны сложиться в связный рассказ на любые интересующие этот музей темы. В этом смысле дела с восточным христианством в Лувре были не очень.

Во-первых, долгое время в музее не было специального подразделения, занимающегося этой темой. Отдел византийского и восточнохристианского искусства был создан 4 октября 2022 года, став девятым научным департаментом музея. Решение об этом было оглашено впервые директором Лувра Лоранс де Кар, которая заявила о своем желании вскоре после своего назначения, в 2021 году. Следующие несколько лет ушли на бюрократические согласования, планирование экспозиции нового отдела (3 тыс. кв. м в центре крыла Денон). Во-вторых, несмотря на то, что номинально, по инвентарным описям, в Лувре хранится около 12 тыс. произведений восточнохристианского искусства, распыленных по семи отделам музея, четкой картины нет. Более того, эта впечатляющая цифра может обмануть только тех, кто в музейном деле ничего не понимает: в эти тысячи входят как действительно уникальные вещи, так и сотни монет, археологических находок (каждый керамический фрагмент — это отдельная единица хранения), тиражная графика.

В этой ситуации покупка для нового отдела даже нескольких значительных уникальных произведений может уточнить акценты в будущей экспозиции.

Так, например, с этим прицелом в 2022 году Лувр купил русскую икону-триптих, изображающую святителя Николая, святую Александру и святого Алексия (работа золотых дел мастера Кузьмы Ивановича Конова, нач. XX века) и модель Гроба Господня в Иерусалиме второй половины XVII века.

Покупка огромного собрания семьи Абу Адаль меняет картину очень сильно. Если собственно византийское искусство (от раннехристианского, предвизантийского до самого позднего, так называемого Палеологовского возрождения, то есть от I века н. э. до середины XV века) в Лувре представлено отлично, то о том, как оно распространялось уже после гибели Византии, как менялось, как впитывало чужеродные элементы, как при этом сохраняло единство, рассказывать было трудно. В инвентаре Лувра на слово «иконы» выдается всего 41 результат, и это с разнообразными пластинами и скульптурными фрагментами, которые иконами не являются. Собственно икон совсем мало, поступление их было случайным (среди русских икон, например — что-то поступило от французской таможни, что-то вывезли белые эмигранты, несколько вещей куплены были при продаже их советской властью через торгсины в 1920-х годах, в том числе так попала в Лувр и одна икона из знаменитого собрания Ильи Остроухова).

На этом фоне вливание 272 икон категорически меняет картину восточнохристианского искусства в Лувре.

Ливанский бизнесмен и коллекционер Жорж Абу Адаль родился в 1920 году в состоятельной семье арабов-христиан в Бейруте. Окончив школу у иезуитов в Ливане, он переехал в Марсель, чтобы изучать химию. Летом 1939 года он приехал домой на каникулы, а вернуться во Франции уже не смог — началась война. Пару лет он преподавал химию в лицее, а затем занялся бизнесом. Выгодно женился (на Соне Николас Каттан, которая происходила из известной греко-католической семьи, владевшей кинотеатрами по всему Ливану), использовал связи тестя, расширив свои дела в регионе. Фармацевтика, представительство ведущих парфюмерных и часовых фирм Европы в Ливане, Сирии, Египте и Ираке, быстрый импорт всего, чего не хватает в данный конкретный момент, от шариковых ручек до бумаги. Сегодня его бизнес называется Holdal Group и он все еще заметен в Ливане.

«В 1952 году г-н Жорж Абу Адаль купил свою первую икону и повесил ее в своей гостиной. Несколько дней спустя, во время вечера с друзьями, он с гордостью продемонстрировал свое новое приобретение. Его друг детства, священник-иезуит, отвел его в сторонку и ласково прошептал, что "Дева Мария" XVIII века — подделка! Уязвленный своей гордыней, он купил много книг и начал проводить некоторые исследования...» Так перед выставкой в Музее в Карнавале в 1993 году Фредди Абу Адаль рассказывал о зарождении коллекции, которая за два поколения стала одной из самых важных в мире, остававшихся в частных руках. Она создавалась в основном в период с 1952 года по начало 1970-х годов, а затем периодически пополнялась вещами, приобретениями на публичных аукционах в 1990-х годах.

Христианское искусство — не самое привечаемое в мусульманских странах.

Многие иконы были буквально спасены: Абу Адаль купил редкую коллекцию икон, созданных в контексте возрождения Греческого патриархата Антиохии в XVII веке, в частности в Алеппо; покупал у арабоязычных христиан Сирии, Ливана и Иерусалима.

Есть в этом собрании иконы из Сербии и Македонии, есть старообрядческие православные иконы. Особая гордость — мелькитская школа живописи, выделенная в 1967 году профессором Вирджилом Кандеа малоизвестная ветвь греко-католической иконы, распространившаяся в XVIII веке на землях от Сирии до Иордании. Большая часть этого собрания будет показана в постоянной экспозиции отдела византийского и восточнохристианского искусства, который откроется в 2026 году.