Курс правовой практики — 2025

В Санкт-Петербурге прошел XVI ежегодный юридический форум «Итоги 2024: законы и бизнес». Организовала мероприятие петербургская редакция ИД «Коммерсантъ». На площадке собралось более 200 гостей: топ-менеджмент российских юридических, консалтинговых компаний, ассоциаций, руководители крупных предприятий региона. На второй сессии представители LegalTech-компаний рассказали о цифровых технологиях и инструментах, которые могут освободить юристов от рутинной работы. А юрисконсульты и адвокаты обратили внимание на громкие дела и ключевые судебные решения, на которые можно опираться в практике. Рассказываем более подробно.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

О рынке LegalTech

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Руководитель коммерческого отдела компании Noroots Сергей Пестриков обозначил направления развития рынка Legal Tech. На пике интереса и спроса — технологии с использованием искусственного интеллекта, такие как большие языковые модели, благодаря которым можно оптимизировать юридические процессы. Активно используются ассистенты на основе чат-ботов для консультаций по справочно-правовой базе, появляются лаборатории LegalTech-решений. «Кроме того, существующие справочно-правовые системы и реестры, такие как "Гарант" и ЕГРЮЛ, интегрируются в новые продукты. Например, наш сервис Noroots уже интегрирован с этой СПС и умеет брать данные напрямую из реестра юрлиц,— подчеркивает Сергей Пестриков.— Примечательно, что конкурс Pravo Tech показал, что интерес к продуктам есть, но качественного ПО в LegalTech, как и новых IT-компаний, не так много».

Непосредственно сервис Noroots помогает автоматизировать договорную работу. «Он позволяет быстро проверять договоры и получать рекомендации по их улучшению. В прошлом году мы стали изучать большие языковые модели и научились с их помощью анализировать договоры на соответствие российскому законодательству, проводить верификацию по внутренним регламентам компании, проводить проверку по отраслевым рекомендациям»,— рассказал спикер.

В 2025 году мы уже выпустили надстройку для Microsoft Word, которая позволяет получать рекомендации от сервиса, не выходя из привычной рабочей среды. А также начали добавлять в сервис плейбуки — инструменты для проверки конкретных типов договоров.

По словам Сергея Пестрикова, в ближайшей перспективе будет происходить оптимизация юридических процессов. В частности, речь идет про внедрение дополнительных сервисов и решений, развитие электронного документооборота и внутренних юридических задач благодаря интеграции с таск-трекерами, интеграции решений в существующие системы и привычную среду, например, в редакторы вроде Word. Также будут разворачиваться такие процессы, как автоматизация судебной и претензионной работы, управление интеллектуальной собственностью и активами, внедрение других типов нейросетей, например, как технология для сравнения графических изображений при регистрации товарных знаков.

Выбор литигаторов

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Евгений Седых, CEO WEBJUSTICE, рассказал о развитии LegalTech продуктов, используемых в досудебной и судебной практике, на примере ПО «Мой арбитр» и ShotApp (программный комплекс WEBJUSTICE). Непосредственно WEBJUSTICE — онлайн-сервис по дистанционному нотариальному обеспечению доказательств, обрабатывает 500 протоколов в год в России.

В целом досудебные сервисы (имеются в виду CRM- системы для юристов, конструкторы документов) сегодня оптимизируют рутинную работу юриста, минимизируют ошибки. Судебные сервисы («Мой арбитр», сервисы судебной аналитики, сервисы фиксации и хранения доказательств) помогают эффективно решить судебные задачи. Досудебные сервисы в LegalTech развиваются медленнее, несмотря на то, что имеют более широкую область применения. Они конкурируют с сервисами общего назначения и бумажной юриспруденцией. Как правило, внедрение требует изменения или даже пересмотра сложившихся сценариев работы нескольких отделов или компании в целом. Судебные сервисы применяются реже и только юристами, поэтому как правило, не нуждаются в интеграции в работу других отделов компании. Узкое назначение, меньше согласований, меньше конкуренции — все это дает быстрый рост в сравнении с досудебными.

«За последние 14 лет "Мой Арбитр" доминирует, и в общем массиве документов, подаваемых в суды, его доля занимает 80%. Естественно, активный рост пришелся на пандемию и продолжился после нее. Наш сервис автоматической фиксации ShotApp за последние пять лет вызывает огромный интерес со стороны литигаторов. Через сервис в 2024 году было обеспечено свыше 60% электронных доказательств, что составляет примерно 40 тыс. протоколов. Для сравнения, согласно статистике Минюста, за 2023 год все нотариусы России совершили лишь 28 тыс. нотариальных действий по обеспечению доказательств»,— подчеркнул Евгений Седых.

Также спикер отметил взрывной рост сервисов онлайн-заседаний в пандемию и в последующие годы. «Нотариальное обеспечение доказательств растет за счет количества судебных дел, а ShotApp растет за счет того, что это удобно, рождая новый спрос»,— подчеркнул Евгений Седых. Также он отметил, что в сервисе нотариального обеспечения большую долю занимают доказательства по спорам о заключении и исполнении договоров, а в сервисе ShotApp преобладает фиксация доказательств по спорам, связанным с авторским правом и товарными знаками. Сейчас приложения ShotApp установлены более чем на 35 тыс. устройств при количестве активных пользователей более 6 тыс. Команда преследует цель выйти с сервисом ShotApp на европейский и американский рынки и для решения этой задачи ищет партнера.

В разговоре со следствием

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Артем Яблоков, адвокат консалтинговой компании «Братья Яблоковы», поднял тему дискреции бизнеса на стадии предварительного следствия. По его словам, от появления уголовных дел никто не застрахован и, кроме того, сейчас часты случаи, когда добросовестный бизнес становится участником уголовного процесса из-за недобросовестных контрагентов.

Дискреция, или «право на усмотрение», в рамках производства по уголовному делу обнаруживается у каждой стороны-участника: стороны обвинения, защиты, потерпевшего, свидетелей,— но, очевидно, в разном объеме.

Дискреция стороны обвинения выражается в том, что именно за ней стоит право наполнения и направления расследования уголовного дела. Если мы говорим о делах экономической направленности или преступлениях с имущественной природой, то следственные органы обычно применяют такие инструменты, как обыск, выемка, арест, наложение запретов на движение средств по счетам. При этом УПК РФ не ограничивает сторону обвинения ни в количестве следственных действий, ни в том, что в силах, а что не в силах обосновывать и мотивировать ее (стороны обвинения) деятельность,— главное, чтобы такая деятельность соответствовала закону, то есть не содержала в себе самостоятельный состав правонарушения (преступления).

Бизнес нередко «упрощает заданные условия» при проведении следственных действий. Поэтому в условиях неочевидности, в условиях «тайны следствия» весьма рационально перемещать внимание с усмотрения на предусмотрение.

«На момент, когда бизнес подключает к помощи адвоката, практически в девяти из десяти случаев заказчики не могут ответить на простые вопросы: где протокол, кто приходил и так далее. Хотя представители имеют свои права: на ознакомление с постановлением обыска, право на снятие копий с электронных носителей, бумажных документов и прочее»,— подчеркивает Артем Яблоков.

Господин Яблоков констатирует, что внимание следственных органов к экономическим преступлениям только усиливается. Согласно статистике судебного департамента при Верховном суде РФ, количество осужденных по экономическим статьям (по ч. 1/2 ст. 165 УК РФ, ч. 4 ст. 159 УК РФ и др.) значительно растет год к году.

«В целом следует знать порядок проведения следственных действий, задаваться вопросами о порядке возбуждения дела, о производстве обыска (выемки), знать принципы уголовного судопроизводства и его допустимые пределы, чтобы разговаривать со следствием на одном языке, если придется. Следует развивать готовность применять свои права, сопоставляя свою дискрецию с дискрецией следствия, сознавая суть следственного действия, его возможные причины и последствия»,— подытожил Артем Яблоков.

Когда грозит деприватизация?

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Взгляд на приватизацию за последние 30 лет сильно поменялся, однако добавилась ли справедливость в этом процессе — вопрос дискуссионный, отмечает Виктор Сыренко, младший партнер VINDER. По словам спикера, у приватизации сегодня много имен: «национализация», «расприватизация», «экспроприация», «конфискация» и прочее, что можно объединить условно термином «деприватизация». Подаваемые в рамках этих процессов иски прокуратуры направлены на изъятие активов в пользу РФ. Основанием для исков служит нарушение антикоррупционных законов («антикоррупционные» иски). Например, они адресуются бывшим чиновникам, по отношению к которым есть подозрения, что они свои активы приобрели коррупционным путем. А также несоблюдение порядка процесса приватизации — «антиприватизационные» иски.

Одно из последних громких дел — подача иска к собственникам аэропорта «Домодедово». Официально суть не раскрывается, но, как правило, в подобных исках прокуратура требует обратить активы компаний в доход государства из-за нарушений. В частности, речь может идти о том, что часть бенефициаров имеют иностранное гражданство, тем самым нарушают законодательство, отмечает Виктор Сыренко.

«В целом сейчас несколько сотен резонансных дел, оснований масса, по которым прокуратура изымает активы»,— рассказывает спикер. Он выдели пять показательных. «Дело садоводов», где рассматривается возврат в собственность РФ отчужденных обычным гражданам земель Сочинского национального парка (подано 1700 исков на сумму 850 млрд рублей). Дело Башкирской содовой компании — одно из первых, связанных с нарушением порядка приватизации, и положившее начало этому тренду. Дело Соликамского магниевого завода, в рамках которого было изъято у четырех бенефициаров порядка 85% акций, а теперь по иску отвечают сотни обычных граждан, купивших в свое время акции предприятия на Мосбирже. «Согласно ГК РФ, у добросовестных граждан акции отбирать нельзя, но суд этот факт не остановил. Дело настолько резонансное, что даже Центробанк и Московская биржа предъявили свои жалобы на решение»,— акцентировал Виктор Сыренко. Также он назвал дело агрохолдинга «Покровского» как пример изъятия активов у тех лиц, которые подозреваются в коррупционном поведении.

Существуют процессуальные особенности ведения подобных дел, которые ставят под сомнение вопрос справедливости процесса. Например, подаются иски в отношении имущества, приобретенного более 10 лет назад, заседания назначаются в пределах месяца (были прецеденты, когда назначались в течение недели), что сокращает время для подготовки защиты, дела рассматриваются в одно заседание и в рамках принятых решений исполнение происходит немедленно, несмотря на то, что ответчик еще не исчерпал возможность апелляционного обжалования. Кроме того, процессы, как правило, закрытые, что не дает возможность оценить их характер.

Прокуратура может подавать иски в рамках «деприватизационных» дел, несмотря на то, что прошли сроки исковой давности, ссылаясь на то, что надзорный орган выступает в защиту нематериальных интересов народа (ст. 208 ГК РФ). В 2024 году Верховный суд РФ создал прецедент и в одном из решений указал, что отказ в удовлетворении требований из-за исковой давности применяется и к искам прокуратуры по имущественным спорам. Однако точку в этом вопросе поставил Конституционный суд РФ, который в конце 2024 года обозначил свою позицию в этом вопросе, что может привести практику к единообразию. В частности, исковая давность не распространяется на антикоррупционные иски, но распространяется на антиприватизационные иски на земли Лесфонда. А на антиприватизационные иски на ЗООПТ давность распространяется, но участок изымается, при этом ответчику выплачивается компенсация.

Структурирование активов

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Санкционное давление (и в целом нестабильная геополитическая ситуация) побуждает бенефициаров вести бизнес более закрыто, и, как следствие, возрастает спрос на конфиденциальность в структурировании активов. О том, какие есть возможности, рассказал советник и руководитель практики «Сделки и корпоративное право» АБ Nordic Star Антон Борисюк.

«Классическая структура ООО или некоторые варианты АО не подходят под новые задачи, так как, во-первых, информация об участниках и акционерах отображается в открытом доступе в ЕГРЮЛ, во-вторых, бизнес ищет структуры для оптимальной налоговой нагрузки и совершения инвестиций, в-третьих, есть задачи и по сохранению и передаче активов. В частности, среди популярных рабочих инструментов сегодня личные фонды, ПИФы и договоры инвестиционного товарищества»,— отметил Антон Борисюк.

К концу 2024 года наблюдался бум открытий личных фондов, несмотря на то, что этот инструмент был введен еще два года назад. Однако это обусловлено рядом нововведений в отношении данной формы. Например, к личным фондам перестали применяться нормы об НКО и они перестали регистрироваться через Минюст РФ — регистрация происходит в налоговом органе и занимает несколько дней. Минимальный капитал составляет 100 (500) млн рублей, возможно «тестирование» при жизни учредителя, и, что очень важно, личный фонд недоступен для иностранных структур. В России, по последним данным, насчитывается около 100 личных фондов, и в текущем году рост только продолжится, уверен Антон Борисюк.

Кроме того, наблюдается «ренессанс» паевых инвестиционных фондов (ПИФов). «Сейчас инициативы создания ПИФов идут от инвесторов, которые создают структуру, назначают управляющую компанию и привлекают/приобретают активы, формируя имущественный комплекс. У ПИФов есть важное преимущество: пайщики являются прямыми владельцами имущества и их личности не раскрываются. Также сейчас есть возможность выпуска паев с разными правами, инвесторы могут выкупить паи первыми при их продаже»,— подчеркивает спикер.

Еще одна структура — инвестиционное товарищество. Но стоит понимать, что она носит договорный характер и, по словам спикера, в нее нужно вложить большое количество дополнительных инструментов для эффективного управления. Также она не имеет самостоятельной юридической обособленности, что дает определенные ограничения в структурировании актива.

Споры стейкхолдеров

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

О показательных корпоративных спорах 2024 года рассказал советник корпоративной практики коллегии адвокатов Delcredere Роман Жирнов.

Прецедентным спором об исключении из общества участника с 50-процентной долей стало дело ООО «Меридиан». Общество было создано двумя партнерами, и в целом такой союз уже порождает вопросы о том, как могут быть решены корпоративные конфликты через медиацию, правовую дипломатию, долгие споры в судах.

«Практика раньше убеждала нас в том, что исключить участника с 50% долей практически невозможно. Ведь есть разные взгляды участников на ведение бизнеса, и мы не можем сделать подход одного из них предпочтительней. Но история здесь заключается в том, что мы в данной ситуации должны учитывать интерес не участников, а Общества. И если один из участников препятствует ведению деятельности Общества, а именно, как в данном деле, отказывает в финансировании, блокирует операционную деятельность и пытается вывести имущество через банкротные процедуры, то такого участника можно исключить. Это новый подход в разрешении данных споров. Посмотрим, как он развернется в судебной практике 2025 года»,— рассказывает Роман Жирнов.

Применительно к доктрине «прокалывания корпоративной вуали» спикер выделил как пример дело МКАО «Распериа Трейдинг Лимитед» против общества STRABAG SE и его акционеров. В частности, к ответственности по долгам STRABAG SE привлечено российское АО «Райффайзенбанк» из-за косвенного участия одного из акционеров STRABAG SE (RHNW) в уставном капитале RBI (материнской структуре АО «Райффайзенбанк») на 25%.

«В целом по ситуации с прокалыванием корпоративной вуали мы ожидаем решение Верховного суда по делу Ситибанка, который выскажет свое мнение относительно того, можем ли мы снимать в обратную сторону корпоративную вуаль, можно ли применять к спорам по санкционным вопросам нормы солидарной ответственности?» — подчеркнул Роман Жирнов.

Также продолжается «война юрисдикций», и российские суды стали чаще отказывать в признании решений судов из «недружественных» государств. Пример тому дело с ВГТРК и АО «РТР-Сигнал» против нескольких кипрских компаний. В январе 2025 года Арбитражный суд Москвы отказал в признании решения кипрского окружного суда в РФ: по нему ВГТРК должна была передать долю в вещательной компании АО «РТР-Сигнал» кипрским структурам. Сейчас последние в американском суде требуют вернуть убытки в $84 млн по неисполненному решению кипрского суда.

Обратил внимание Роман Жирнов и на дело «Винного дома Фотисаль», которое показывает, как работает инструмент заверений и гарантий. Один из двух участников ООО «Винный дом Фотисаль» выкупил долю у второго участника. Помимо прочего, в договоре продавец «заверял и гарантировал», что финансовая отчетность ООО, включая данные о кредиторской задолженности, достоверна. После исполнения сделки выяснилось, что отчетность недостоверна: с общества дополнительно взыскали 200 млн рублей. Покупатель, ссылаясь на заверения и гарантии продавца, потребовал уменьшения цены на всю эту сумму. Суды его поддержали, однако ВС РФ отправил дело на новое рассмотрение в Арбитражный суд города Москвы. «Кратко суть в том, что мы не можем полагаться на инструмент заверений и гарантий в полной мере, игнорируя участие покупателя в бизнесе, его осведомленность о состоянии дел и возможность проведения due diligence. Вопрос, кто кого добросовестней, становится одним из ключевых в российских судах»,— отметил спикер.

Алла Михеенко