Самое актуальное на неделю с 20 марта

Художник, мистификатор, редактор, трендсеттер из Петербурга предстал перед москвичами многослойным персонажем, радеющим о сохранении культурной памяти.

Конечно, не обошли вниманием его прошлые свершения: участие в первых выставках неофициального искусства в Ленинграде 1970-х, создание журналов «Собака.ru», «Вещь.doc» и проект «Золото болот» в Эрмитаже в 2004 году с повтором в московской галерее «Триумф» в 2006-м.

Для той выставки Белкин придумал цивилизацию болотных карликов с собственной культурой и религией. Выставка показывала вполне реальные артефакты, найденные в результате археологической экспедиции, которая никогда не проводилась. На такие арт-авантюры мало кто мог решиться в российском искусстве нулевых. Сегодня работы Анатолия Белкина хранятся в Эрмитаже, Русском музее, Городском музее Амстердама и других музеях мира.

В AZ/ART исследуют глубокие слои личности художника. Его особые отношения с текстом, в которых он борется с обрывочностью речи и риском утраты языка. Здесь представлена графическая «Азбука», в которой у каждой буквы собственный портрет и свой характер — ни одна не похожа на другую. В разделе «Архитектура» — руины и обломки, к которым истинный петербуржец не мог остаться равнодушным. Старые фотографии, рисунки, записки, щепки и обрывки ткани собраны в личные истории коллажами и фотоальбомами. В запутавшейся веревочке распознаешь «Непростой отрезок», а в семейной хронологии — «Трудные времена».

Белкин по-донкихотовски отвоевывает эпизоды жизни и культуры у забвения. Буквально связывает их с материальной реальностью своими работами. Потому что время сотрет все, если не попытаться хоть что-то сохранить.

«Винзавод» проводит весну вместе с очень разными художниками — от наследников ленинградского андерграунда до предвестников неопределенного будущего. Самое время устроить тур по местным галереям, вход в которые традиционно свободный.

Зрителей приглашают последить за 12-м сезоном «Открытых студий», в которых будут создавать искусство десять молодых художников, отобранных экспертным советом из почти 500 претендентов. В результате своеобразного арт-реалити-шоу к концу сентября мир получит новых восходящих звезд и выставку результатов их творчества.

В галерее Totibadze (до 9 апреля) вспоминают мастеров ленинградской школы живописи XX столетия Александра Некрасова и Анатолия Заславского в работах их учеников из группы «Воздух». Проект «Пластика цвета» — спектрограмма Санкт-Петербурга, от наэлектризованных ночных пейзажей до нежной графики. Она написана тем культурным кодом, которым местные художники связаны из поколения в поколение.

В будущее смотрят в галерее pop/off/art (до 16 апреля), где «Синий» монохром Ивана Новикова хранит в себе бесконечное количество вариантов развития событий. Обернется ли оно ультрамариновым киберпанк-фэнтези, лазоревой ненецкой сказкой или пепельной цифровой поэзией — покажет время. На ту же тему рассуждает в своей монументальной живописи Алексей Каллима в галерее Vladey (до 20 апреля). Его «Почтальон, под которым обрушился мост» имеет все шансы полететь в пропасть или перебраться на другой берег — как повезет.

Ответы на сакральные вопросы внутри себя ищут художники Александр Купалян (проект «Желтая тетрадь» в галерее a-s-t-r-a, до 13 апреля), Кирилл Манчунский («No Parking on Grass», галерея 11.12, до 19 апреля), Анастасия Кузнецова-Руф (галерея Fineart, до 20 апреля).

Отдельного внимания заслуживает выставка «Кунштюк» от фотографа Ольги Пеговой в галерее Pennlab (до 15 апреля). Своей документальной серией с фальшфасадами на зданиях в разных городах России она исследует архитектурные подмены в контексте постправды. А Кирилл Лебедев (Кто) ей в этом помогает.

Эта выставка задевает за живое многих выросших в России второй половины XX века. Около 40 пейзажей с панельками всех мастей, которые сам автор любовно называет «хрущевочками», поднимают волну ностальгии по советскому типовому — домам, гаражам, бетонным заборам.

Новый архетип «родного очага» — панельный дом — вырастает из живописной неустроенности районов детства. И, как когда-то в массовом жилом строительстве, вытесняет с этой позиции деревянную избушку.

Но большинство сюжетов на картинах Гимранова остается вне времени: мальчик с собакой и женщина, везущая на санках ребенка, двигаются куда-то из века в век. Человеческое пробивается сквозь любое окружение, и постепенно начинает восхищать то, что раньше вызывало лишь уныние.

Сейчас подходящий момент для того, чтобы наведаться в Звенигород: он предлагает гостям все лучшее сразу.

В Царицыных палатах Саввино-Сторожевского монастыря открылась выставка «Топ 100 + 5» — к 105-летию музея-заповедника. Первоначально, в 1920-м, его разместили в подмосковной усадьбе Введенское, и только через два года вместе с Музеем церковной живописи и архитектуры XVI столетия он переехал на территорию монастыря. Теперь здесь сплетены крестьянский, дворянский и даже немного царский быт со времен Алексея Михайловича Романова до начала ХХ века. Неплохая коллекция икон и светской живописи как бонус. На юбилейной выставке, конечно, собраны все хайлайты.

В Звенигородском манеже гремит «Иван Шишкин. Мастер эпического пейзажа». Выставка показывает становление художника в 40 живописных полотнах из собрания Русского музея — от первых произведений до масштабных работ 1890-х. Организаторы обещают «торжество лесного пейзажа» с мультимедийным продолжением. Прогулка по окрестностям города, которые как будто сошли с картин Шишкина, сделает опыт еще реалистичнее.

Брусникина — один из главных специалистов по работе с прозой на сцене. Она выпустила множество постановок по современным и классическим текстам, которые очень редко появляются в театре,— начиная с нашумевшего спектакля «Пролетный гусь» по рассказам Виктора Астафьева в МХТ им. А.П. Чехова. В этот раз Брусникина взяла автобиографический роман Ивана Шмелева «Лето Господне».

Шмелев писал его в эмиграции в Париже. И с ностальгией рассказывал о своем детстве, подробно описывал патриархальный быт купеческой семьи, построенный на годовом цикле христианских праздников. Как всегда в режиссуре Брусникиной, проза превращается в стройное коллективное многоголосье — без единого повествователя. А из воспоминаний маленького мальчика рождаются сюжеты, полные жизни, юмора и игры.

По-своему с темой эмиграции работает Яна Тумина — режиссер-визионер, тяготеющая к предметному и визуальному театру. Пьесу Михаила Булгакова «Бег» она трактует как «сюрреалистическую трагикомедию» и создает причудливый мир сновидений, где прошлое и настоящее срастаются друг с другом. Об относительности понятия времени зрителям с экрана сообщает «кибердева» — искусственный интеллект.

Персонажи в спектаклях Туминой далеки от привычного психологизма, прежде всего это образы порой загадочные и пугающие. Так, главный герой «Бега» генерал Хлудов тут щеголяет в жутковатой маске, словно из голливудских хорроров, а иногда у него появляется кукольный двойник. И все здесь зыбко, тревожно и неопределенно — как во сне. Да как и в нашей действительности тоже.

Мировая премьера Багановой деконструирует и собирает заново архетипический образ роковой красавицы Кармен. Кто она — символ свободы или жестокий игрок без правил, легко ломающий чужие жизни? Разрыв шаблонов начнется уже на уровне партитуры: вместо шлягерных мелодий Жоржа Бизе прозвучит совершенно новая музыка, написанная композитором и пианисткой Настасьей Хрущевой. А сценография Ларисы Ломакиной — это пространство внутри головы художника или зрителя, бесконечная лестница голландского графика Маурица Эшера, его «невозможный объект», ведущий одновременно и вверх и вниз. И только красный цвет в декорациях и костюмах Гали Солодовниковой останется как маркер и непременный атрибут жгучей испанки.

Шелли (Памела Андерсон) тридцать пять лет выступала в роскошном танцевальном шоу в Лас-Вегасе. Теперь оно закрывается, так что приходится задуматься о пенсии и наладить общение с дочкой. Печальная и светлая мелодрама о старости, наступающей на пятки.

Айко (Лаура Турсунканова) мчит из Москвы, где у нее все хорошо, в родной казахстанский аул на похороны ненавистного отца и... остается с семьей на всю зиму. Тончайшая драма, получившая приз за лучший режиссерский дебют на фестивале «Маяк».

Недавно вышедший из тюрьмы чиновник (Тони Сервилло) помогает полиции поймать скрывающегося на Сицилии босса мафии — своего крестника. Ироничная криминальная драма из программы Венеции с любимым актером Паоло Соррентино в главной роли.

Питерская театральная актриса (Александра Киселева) летит в Индию искать мать, много лет назад пропавшую без вести и, возможно, ушедшую в некую секту. Новый фильм-сновидение писателя, математика, философа и режиссера Романа Михайлова.

Это прозаический опыт итальянского поэта. Он описывает места из своего детства, а получается неореалистичная раскадровка — неслучайно автор будет сотрудничать с Федерико Феллини. Прощание с родной землей, измененной тоталитарным режимом и войной, все же дарит надежду. Мир, которого нет, пересобирается из уцелевших обломков в новое целое. Будь то воспоминания о случайных встречах, отрывки из дневников — жанры переходят друг в друга, отражая неуверенность времени. Элегический тон блестяще передан по-русски Анной Ямпольской.

Роман начинается как горькая ирония героини по поводу семейного кризиса, но постепенно оборачивается путешествием женщины вглубь себя и в свое прошлое, в попытку разобраться в собственной судьбе, которая кажется уже написанной. Это важная деконструкция современного личного и семейного опыта с тонкими языковыми играми, показывающая нашу зависимость от истории и идеологии — и напоминающая, что мы все-таки можем выйти из их тени, а точка в конце одного периода — лишь отметка в начале другого.

В классическом сюжете о рукотворном монстре происходит важная перестановка: теперь причудливое создание человеческой фантазии может спасти людей от вымирания. Химера — образ из древнегреческой мифологии, первоначально враждебный человеку, и писатель напоминает о возвращении к истокам именно на пороге катастрофы. Очередная надежда на спасение человечества возлагается не на научный прогресс и не на новый ковчег, на создание иной формы жизни. Но, разумеется, сотворенное тело порождает новые чувства. Открыть их и сделать выводы и предстоит читателю.