Черноземье / Эксклюзив

17.03.2025, 11:06

«Ангелочки помогли»

Как жители Суджи пережили украинскую оккупацию

Едва оккупантов выбили из курской Суджи, волонтеры, рискуя жизнью, начали вывозить из города и окрестных сел людей, которые на протяжении семи месяцев, просыпаясь утром, не знали, доживут ли до вечера. Корреспондент «Ъ-Черноземье» Юрий Голубь пообщался с теми и другими и попытался понять, что дало суджанцам силы выжить.

14 марта в 8:00 у дома на улице Горького в самом центре Курска припаркованы два микроавтобуса. Волонтеры центра «Патриот» готовятся к первой за день поездке в только что освобожденную Суджу. Освобожденную — не значит безопасную: накануне их обстреляли кассетными боеприпасами в Казачьей Локне, к северу от райцентра, рассказывает один из волонтеров. У каждого наготове каска и бронежилет.

«У вас есть?» — интересуются у нас, пожелавших поехать вместе с группой на место как можно скорее. «Да,— отвечаем мы с фотографом в один голос.— А вы сразу надеваете бронежилет и в нем едете?» «Честно? Не надеваю его вообще,— усмехается один из волонтеров.— В нем, в случае чего, из машины выпрыгивать дольше».

Фотогалерея

Ближе к Судже

Смотреть

Нас однако не взяли — темп наступления в последние дни был таким, что к освобождению Суджи мы просто не успели оформить необходимые документы.

По трассам области в обоих направлениях идут военные машины с техникой. Далеко не все здесь разрешено фотографировать, но увидеть можно много интересного — например, трофейные «хаммеры», которые побросал противник.

По оценке волонтеров, всего в зоне украинской оккупации оказалось 1,5-2 тыс. человек. За день, по их словам, удается вывезти около 100 человек, так что работы еще много. Впрочем, неизвестно, сколько из тех, кто остался, выжили: по словам парней, непогребенные тела они видят на каждом шагу.

Большинство из оставшихся под оккупацией — старики, которые не смогли, не успели или просто не захотели никуда бежать.

«Вчера одну бабульку сажаем, а она: “Подержи кролика”. А в другом доме дед и бабка как заспорят! Она: “Давай собаку заберем”. Он: “Нет, пусть остается”»,— с улыбкой вспоминает один из волонтеров.

Александру Прокопову — пожилую женщину с кроликом — мы встретили в тот же вечер, в пункте временного размещения в поселке Тим. «В августе, когда все началось, прохожу мимо зоомагазина и вижу: там все звери брошены. И кролик прямо на меня смотрит, не смогла его не взять»,— рассказала она. Одинокая женщина никуда уезжать не захотела: осталась в своей квартире вместе с Яшкой — так теперь зовут кролика. «И днем, и ночью бахают, такой гул, что вся квартира дребезжит. Вдвоем не так страшно»,— объясняет она.

Помогали и подруги — делились запасами, по очереди готовили друг другу еду: «Ложусь ночью и повторяю: “Ангелочки вы мои, помогите всем. Помогли”».

Иногда опасность была совсем рядом. Так, один из оккупантов сломал дверь в квартиру: «Я как вышла с молотком и матюкаюсь на него на чем свет стоял. Говорю: “Ты мне дверь сломал? Бери теперь молоток и делай”. Починил».

ПВР находится в здании культурно-спортивного комплекса. Условия скромные, но все необходимое есть. У одной стены спортзала стоят раскладушки, у другой, рядом с трибунами, столы. Когда мы приехали, беженцы ужинали: в меню были мясо, картошка с капустой, на десерт — конфеты, печенье, виноград.

Когда российские войска освободили Суджу

Еще одну пенсионерку, Валентину Варушкину, привезли из Казачьей Локни. Местные названия говорят сами за себя: Локню и Русское Поречное, по мнению историков, когда-то основали великороссы, Казачью Локню и Черкасское Поречное — переселенцы с Украины. Больше 300 лет они жили вместе и даже не думали враждовать.

Валентина Дмитриевна говорит быстро, на суржике, не каждое слово удается разобрать. В оккупации она оказалась вместе с мужем, сыном, невесткой и внучкой — студенткой курского университета. 5 августа девушка приехала к родителям и не думала, что останется до весны. 11 марта стало понятно, что село скоро освободят: «Невестка пришла и каже (говорит) — там солдаты бигають (бегают) и, вроде, повязки у них красни (красные)».

Вера Козлова в ПВР приехала вместе с мужем, инвалидом второй группы. В августе их дочь успела уехала.

«Мы не думали, что это настолько затянется,— говорит Вера Алексеевна.— Решили, что несколько дней перетерпим. А потом уже стало не до переезда — и по городу было страшно ходить».

Пришлось выживать — даже на огороде случился неурожай. Добыть еду можно было разве что в разграбленных магазинах: растащив консервы, мародеры оставили крупы, которые разобрали местные жители. «Снаряды били так, что стены дрожали, пострадали все дома — наш тоже: нужно перекрывать крышу, выбиты окна и двери. И не известно, увидим ли мы его целым, когда вернемся,— сокрушается пенсионерка.— Но самое главное — живы. Вы не представляете, сколько там крестов во дворах домов, прямо под окнами. Видели здесь кролика? Женщина — владелица зоомагазина, откуда он взялся,— сгорела: в ее дом попала ракета».

Семь месяцев пожилая пара провела в подвале, в постоянной сырости. За водой приходилось ходить за полтора километра — к колодцу, из которого брала воду вся округа. Спускаться к речке было опасно: того и глядишь, заденешь «лепесток». «И вот утром к нам пришли, мы и не поняли, кто — при свете керосиновой толком ничего не видно,— рассказывает Вера Козлова.— А это русские солдаты! Сколько радости было!»

Фотогалерея

Спасибо, что живые

Смотреть

На соседних раскладушках расположилась большая семья Белобровых: мать Светлана, двое ее сыновей, две дочки и невестка. Они просто не успели вовремя покинуть Суджу: в ночь на 7 августа старший сын Богдан уехал на работу на машине, а, когда вернулся, бежать было уже поздно. «На наших глазах украинский дрон ударил в машину: погибла семья — муж, жена и ребенок»,— вспоминает Светлана.

Семья осталась в своей квартире: мужчины каждый день кололи дрова, женщины пекли хлеб. Самыми сложными были первые и последние дни.

«Наши наседали так, что я не завидую украинцам, которые находились на передовой,— рассказал Богдан.— А потом, когда город освободили, полетели хохляцкие кассетные боеприпасы и FPV-шки».

8 марта в 70 метрах от дома упала ракета — окна вывалились в квартиру. После этого пришлось жить в подвале. «Мы видели, как небольшими группами по нашей улице стали уходить украинцы. А 10 марта муж встретил наших ребят, которые прошли по трубе — разглядел на рукавах красные повязки. Сдержать эмоции было невозможно»,— делится Светлана.

Сразу эвакуировались все, кроме главы семейства Виктора — он вместе с любимым котом приехал уже через несколько дней на собственной машине без лобового стекла. О будущем Белобровы думают мало — счастливы тому, что снова вместе. Но признаются, что вряд ли вернутся в родной город — настолько он разрушен.

Меню сайта

«Коммерсантъ» для Android

«Ангелочки помогли»

Как жители Суджи пережили украинскую оккупацию

Фотогалерея

Ближе к Судже

Когда российские войска освободили Суджу

Фотогалерея

Спасибо, что живые