Президент Украины Виктор Ющенко вчера дал первую за две недели двухчасовую пресс-конференцию, на которой рассказал, что подчинится любому решению конституционного суда и что готов улаживать конфликт с помощью международных посредников. Впрочем, специальному корреспонденту Ъ АНДРЕЮ Ъ-КОЛЕСНИКОВУ кажется, что они могут и не понадобиться: майдан Незалежности готовится к социалистической революции.
Каждое утро на майдан Незалежности идут бело-голубые колонны. На Майдане для них установлена сцена и страшной, необыкновенной силы динамики. Таких динамиков не было у "оранжевой революции".
— Здравствуйте, защитники конституции! — приветствует их каждое утро ведущий со сцены.
Люди не отвечают ему стройным хором. Не потому, что им не нравится то, что он говорит, и не потому, что они воспринимают его слова как должное. Просто они, по-моему, даже не слышат того, что предназначено именно для их ушей.
— Сегодня в преддверии родительских дней не каждый из вас сможет попасть на могилу ваших родственников,— говорил вчера утром ведущий, тот же человек, который накануне голосом конферансье на боксерском ринге объявлял выход на майдан Незалежности Виктора Януковича.— Но разве в этом ваша вина?!
Ведущий рассказал Майдану, что один депутат верховной рады из фракции коммунистов, Иван Попеску, не смог из-за парламентского кризиса вчера уехать к умирающей матери — и вот она умерла.
Я вспомнил, что вчера в раде депутат Попеску, выступая, отличался от коллег особой агрессивностью. Сначала он поздравил их с тем, что Христос воскрес, а потом рассказал, что Виктору Ющенко не будет пощады ни на этом свете, ни на том. Очевидно, к этому мгновению депутат уже получил из дома печальное известие.
— Мы прощаем,— продолжал ведущий,— президенту вину, которая ложится на нас по его вине.
Уверенность, с которой ведущий распределял вину, перекладывая ее с плеч Бога и участников митинга на хрупкие плечи президента Украины, настораживала.
— "Оранжевые" парламентеры вступили в год Свиньи и решили подложить своим избирателям эту свинью! — говорила со сцены депутат из Партии регионов.— А я всегда с белой завистью смотрю на Белоруссию. Ее президент — вот это, действительно, великая личность! Он думает о благосостоянии своего народа, товарищи!
Я подумал, что этот Майдан верно дрейфует в сторону ценностей, забытых, казалось, уже навсегда. А скорее всего, он с самого начала был таким. Просто ораторы, наконец-то, стали выражаться яснее и прямее.
— К гетманам на Украине никогда не относились мягко. Их сажали на кол, их вешали...— уже подтверждал мою мысль еще один оратор.— И с нашим президентом надо поступить не мягко. То есть как минимум посадить на кол.
В каком-то смысле эту процедуру президенту Украины предстояло пройти через полтора часа. В Украинском доме должна была состояться его двухчасовая пресс-конференция. Он готовился к ней целый день накануне и даже, говорят, отменил встречи, имевшие значение для текущего политического момента.
О том, что он готовился, стало понятно из его вступительного слова. Оно заняло больше получаса. Вглядываясь в очерченные оранжевым маркером слова и по ходу дела размышляя, стоит ли их произносить вслух или надо бы повременить еще, президент рассказывал, что заставило его пойти на такую крайнюю меру, как роспуск парламента.
Этих слов от него ждали две недели.
В общем, сначала выяснилось, что "нет никакой трагедии, Украина идет демократичным путем, а ситуация стабильна и контролируема". Виктор Ющенко оторвался от бумаг, лежащих перед ним, и сказал, глядя куда-то в сторону, поверх очков:
— Президент свои указы отменять не будет.
Было такое впечатление, что у Виктора Ющенко с президентом Украины был долгий трудный разговор, после которого Виктор Ющенко понял: нет, президент свои указы отменять не будет. Виктору Ющенко было при этом ясно, какое непростое это решение для президента Украины.
Виктор Ющенко подробно рассказал, какие события привели его к мысли о неизбежности указа о роспуске рады. Критическая масса депутатов, изменивших своим избирателям и фракциям, переполнила чашу его терпения. 28 марта 2007 года он понял: надо действовать. После консультаций с фракциями в раде он пришел к выводу, что эти консультации не дают результата. И он сказал об этом их лидерам.
После этого президент Украины сказал главе верховной рады Александру Морозу, что есть три варианта выхода из кризиса. Первый: немедленно принять закон о статусе народного депутата. Этот закон должен был запретить депутатам их безнравственное поведение, способное привести к импичменту президента Украины. В пакете, который Виктор Ющенко предложил вниманию Александра Мороза, было еще несколько нерадикальных предложений.
— Я сказал,— продолжил Виктор Ющенко,— что, если рада их не примет, она должна принять решение о самороспуске.
Это был уже второй вариант. Третьим вариантом стал указ президента о роспуске верховной рады.
Александр Мороз в восемь часов вечера 28 марта сказал президенту, что проводит экстренное заседание рады и что через 15 минут они будут принимать решение.
— Потом я узнаю, что никакое решение не принимается,— рассказывал Виктор Ющенко, жестикулируя так отчаянно, что казалось, он занимается еще и сурдопереводом — прежде всего для тех, кто на Европейской площади, где стоит бессрочный "оранжевый" митинг из 150-200 человек, плохо слышит его.
На площади, впрочем, не было даже признаков оживления в связи с этой трансляцией. Здесь было открыто круговое движение автотранспорта, но машины даже не притормаживали перед огромными мониторами. Не останавливались и прохожие, изредка поднимая головы, когда слышали знакомый голос.
На другой стороне площади, у гостиницы "Днепр", еще за час до пресс-конференции расположилась группа людей с флагами Украины. Когда я спросил их, откуда они (на них не было ни оранжевых, ни бело-голубых шарфов, ни вообще каких-нибудь знаков отличия), юноши долго хмурились, прежде чем признаться, что они из Донецка и Луганска.
Это было сильное признание. Дело в том, что Европейская площадь и майдан Незалежности разделяют 500 метров улицы, в середине которой, на тротуарах круглосуточно стоят спецназовцы в бронежилетах, с дубинками и с большими железными щитами, лежащими на асфальте. Этими щитами высотой метра полтора можно в течение минуты перегородить улицу и изолировать, таким образом, "оранжевых" от "бело-голубых".
Бойцы честно несут свою вахту и не позволяют "бело-голубым" проникать на территорию "оранжевых", и наоборот. То есть они заставляют прохожих прятать любые оранжевые или бело-голубые части их одежды при переходе из одной зоны в другую. Проще всего с шарфами. Проблемы с куртками. Я видел, как прохожие вынуждены были выворачивать их наизнанку.
Так вот, группа "бело-голубых" перед пресс-конференцией просочилась на чужую территорию. Выглядели они, изо всех сил стараясь не бросаться в глаза, довольно-таки мрачно и однозначно. Они сказали, что близко к "оранжевым" подходить не будут, но понаблюдают за ними пристально.
На самом деле им, видимо, дали задание послушать, что скажет про них президент Украины на своей пресс-конференции. Еще до ее начала они расселись на тротуаре возле "Днепра" как грачи и начали ожесточенно лузгать семечки.
— В 8.45 вечера я узнаю, что рада готовит отставку центризбиркома! — тем временем говорил президент Украины.
Голос его звучал монотонно и даже убаюкивал, несмотря на возбуждающее содержание его речи:
— В 8.50 я сказал ему (Александру Морозу. — А.К.), что я приду на заседание. Он говорит, что для этого нужно решение парламента. И в 9.00 я сказал: "Вы поступаете, как вам велит ваша совесть, а я поступлю так, как велит конституция".
После этой фразы, которая даже при поверхностном рассмотрении казалась произнесенной специально для внесения во все учебники новейшей истории Украины, Виктор Ющенко подписал указ о роспуске Верховной рады и досрочных парламентских выборах.
После этого президент долго объяснял, почему этот его указ конституционен как никакой другой. Он все время употреблял два полюбившихся ему выражения: "узурпация власти" и "политическая коррупция". Позже он даже решил посвятить несколько минут их подробной расшифровке. Он привел пример политической коррупции:
— На наших глазах забирают ключи от сейфа главы Печорского суда, открывают сейф, забирают документы... Нам ничего не страшно, да?! Ключи забирает депутат от Партии регионов господин Кивалов (бывший председатель центризбиркома. — А.К.) и три депутата. Я снял главу Печорского суда... А одному члену центризбиркома дали два миллиона долларов, чтобы он захворал!.. И он захворал!
После этого президент привел еще один пример коррупции — уже даже без высокопарных прилагательных.
— Я сегодня выезжаю на работу, смотрю — стоят четыре хлопчика с бело-голубыми флагами. Я попросил остановить машину и спросить их, зачем стоят. "Не знаем,— сказали они,— кто нас поставил, но обещали, что вечером дадут по 100 гривен!" Я хочу сказать этим людям: "На что вы тратите свою честь и совесть?! Это не потребно вам! Не продавайте ни за 50, ни за 100 гривен свою совесть!".
После этих слов первый и последний раз за всю пресс-конференцию чрезвычайно оживились студенты с оранжевыми флагами, стоявшие на Европейской площади. Веселье их было неподдельным. Каждый за день получает как раз 100 гривен.
После этого президент высказался насчет конституционного суда, заседание которого по делу о роспуске рады отложено, как известно, до 17 апреля.
— Я напомнил,— сказал Виктор Ющенко,— что я уважаю закон. Решение конституционного суда — не для двух Викторов, а для 48 миллионов граждан Украины. Я призываю членов суда быть мужественными. Я подчинюсь любому решению суда.
Это была главная новость дня. До сих пор президент заявлял, что примет решение суда к сведению, а в секретариате президента считают, что при неприятном для него решении суда надо будет найти способы обойти это решение.
Виктор Ющенко рассказал, что направил Виктору Януковичу пакет документов, который позволяет выйти из кризиса и не чувствовать ни побежденной, ни победившей ни одну из сторон конфликта, и добавил, что договорился с премьер-министром не комментировать этот пакет публично. Интересно, что накануне на Майдане незалежности Виктор Янукович говорил о том, что это он направил президенту именно такой пакет документов.
Журналисты выстроились в длиннейшую очередь к микрофону. Выстоять ее до конца пресс-конференции было нереально. Тогда я написал президенту Украины записку с вопросом: "Возможна ли ситуация, когда вы, как два с половиной года назад, выйдете на сцену Европейского майдана все вместе: Тимошенко, Порошенко, Луценко... и с тем же настроением?". Я хотел еще дописать фамилию "Мороз", но подумал, что тогда вопрос сразу превратится в риторический.
Этот вопрос пресс-секретарь президента зачитала почти сразу. Я думал, что президент расскажет о том, что во-первых, идеалы оранжевой революции до сих пор святы для него, а во-вторых, не исключив возможности, что он будет стоять на Европейском майдане с тем же настроением, то есть не будучи президентом страны.
Возможно, именно этот смысл и уловил Виктор Ющенко, потому что сразу сказал:
— Президент — это не оппозиция.
Он добавил, что рада не хочет диалога с ним и что там "идет шабаш". В этот момент он казался обиженным человеком.
Потом он снова повторил:
— Я хочу жирными буквами написать: "Силового решения на Украине не будет".
Он неожиданно сказал, что согласен на переговоры с участием международных посредников — но только после решения конституционного суда. Раньше он публично отказывался от услуг международных посредников.
Напоследок он рассказал трогательную историю про свою дочку, которая еще не умеет читать, но знает буквы, правда все время их забывает. Папа ехал с ней и с другой дочкой по улице, как вдруг младшенькая прочитала на растяжке: "Ющенко". Та, что постарше, поправила ее: "Там же нет никаких букв. Это просто герб Украины".
Виктор Ющенко, таким образом, дал понять, что даже в умах детей, пусть и собственных, он ассоциируется с высшей государственной властью в стране.
Виктор Ющенко попрощался с журналистами, вышел на крыльцо украинского дома, сел в машину и уехал. Он проехал мимо своих оранжевых сторонников, не подойдя к ним. Между тем, в пресс-службе президента намекали, что, скорее всего, он остановится, чтобы пожать им руки. Очевидно, президент решил, что пока не за что. Или он слишком хорошо знал, что имеет в виду, когда говорил про честь и совесть, которые нельзя продавать за 50 или даже за 100 гривен.
На Крещатике я встретил культовую бабу Параску, идущую нарасхват у журналистов после оранжевой революции. Я спросил ее, как она оценивает выступление президента.
— Все отлично! — сказала она.— Все очень здорово!
Я спросил, не показалось ли ей, что Виктор Ющенко был недостаточно энергичен.
— Он послан Богом,— строго сказала она,— поэтому без разницы, энергичный он или нет.
Я подошел к майдану Незалежности и услышал очень энергичного оратора:
— Да здравствует великая советская социалистическая Украина! — говорил он.— Ура, товарищи!
Майдан Незалежности впервые за несколько дней взорвался, кажется, искренним восторгом и аплодисментами.
