Сквозь мутное стекло
Вышла драма из ирландской жизни с Киллианом Мерфи
До российского проката добрались «Мелочи жизни» Тима Милантса — непростая премьера, разобраться с которой поможет знание традиций святочного рассказа и британского социального кино. Это экранизация одноименного романа Клэр Киган, исторического фикшена о приютах Магдалины, где под конец XX века творились всякие зверства под предлогом перевоспитания падших женщин.
Кадр из фильма «Мелочи жизни», режиссер Тим Милантс, 2024
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Кадр из фильма «Мелочи жизни», режиссер Тим Милантс, 2024
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
1985 год, ирландский городок Нью-Росс. По утрам от склада до котельной местного монастыря тут ездит грузовичок с углем. За рулем — Билл Ферлонг (Киллиан Мерфи), отец пятерых дочерей, примерный семьянин, тишайший добряк. Однажды он становится невольным свидетелем, как незнакомую девушку насильно тащат от родительской машины на порог монастырского приюта. Мог бы пройти мимо — и... прошел. Но потом не уснул.
Семья Билла еле сводит концы с концами — старших дочерей скоро отправлять в колледж, а пока даже на празднование Рождества еле хватает,— но в доме тепло и уютно, елка уже наряжена. Спрятаться бы от чужих бед за собственный быт, но на душе противно. Отчего-то вспоминается детство: Билл был сыном молодой матери-одиночки, которую выгнали из родного дома, но взяли пожить и поработать у богатой землевладельцы, на семейную компанию которой Билл по-прежнему и трудится. К чему эти воспоминания, он сам едва понимает. Зритель тоже может не сразу разобраться, что здесь к чему, если словосочетание «прачечные Магдалины» ни о чем ему не говорит. Серые будни длятся и длятся. Билл все возит свой уголь и все больше боится этого монастыря. Да подмечает, насколько юные послушницы боятся сестер-настоятельниц. А в другой раз и вовсе встретит ту самую девушку из машины в чулане, куда ее, забеременевшую в шестнадцать и отданную «на перевоспитание», отправят ночевать за какой-то неведомый проступок. Биллу тошно, Биллу страшно.
Все это в общем реальная история. Роман «Мелочи жизни» написан как исторический фикшен (когда в реальные события помещаются вымышленные герои), но опирается в том числе на Чарльза Диккенса, добавившего в жанр святочного рассказа социальную проблематику конкретного места и времени действия. И «Мелочи жизни», что книга, что фильм,— это и есть по сути святочный рассказ о чуде спасения жизни. В мире, где уже никто не верит в чудеса.
Иронично, что речь тут идет прежде всего о верующих людях. Билл ходит в церковь, а его семья знакома с настоятельницей монастыря (Эмили Уотсон). Но это вера привычки, догматов, безропотное служение. Существовавшие с конца XVIII и до конца XX века во многих христианских странах приюты Магдалины предназначались для перевоспитания «падших» женщин. Первоначально они были добровольными, а в последние десятилетия своей истории превратились в нечто среднее между тюрьмой, пыточной и... «прачечной», куда сплавляли проституток, нерадивых дочерей, строптивых жен и любовниц-разлучниц. Последнее такое заведение закрыли в Ирландии в 1996 году.
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Авторы фильма не вдаются в подробности того, что происходило в этих приютах,— всю справочную информацию дадут скупым титром в финале. А то, что до него,— кроткий взгляд на ад по соседству. «Мелочи жизни» не живописуют ужасы застенков, а показывают их глазами чуткого человека, который сам хотел бы развидеть даже случайно промелькнувшее.
Книга строилась на монологах-размышлениях героя, фильм же радикально отказывается от лишних слов. Для такого молчаливого наблюдения нужен актер силы мастерства и выразительности взгляда Киллиана Мерфи, умеющий сыграть и работу мысли, и физическое ощущение горя, и полное оцепенение. По большому счету мы тут видим только то, как его персонаж живет с грузом не его ответственности и как не может смириться, отвернуться, закрыть глаза на зло рядом.
Билл при этом вот совсем не герой в смысле подвигов. На его месте легко представить рубаху-парня, который снес бы ворота монастыря и, не вынимая сигареты изо рта, освободил бы всех узниц. Или же можно вообразить правдоруба, в одиночку борющегося с несправедливостью словом и делом. Билл же даже с женой боится поделиться мыслями — куда уж ему восстания поднимать. Самая страшная сцена фильма — ночное чаепитие с настоятельницей — пугает сильнее иных хорроров именно тем, что мы вжимаемся в спинку стула вместе с Биллом.
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Фото: Artists Equity, Big Things Films, Irish Film Board
Впрочем, он кроток, но не слаб. Знакомые, как минимум подозревающие о происходящем за стенами приюта, советуют жить своей жизнью. Он так не может.
Такой же тихой силой наполнена вся лента — минималистичная, неторопливая, пропитанная нежностью, теплом и мощной энергией. Поначалу «Мелочи жизни» напоминают что-то из Кена Лоуча, классика британского социального кино, снимающего про униженных и деклассированных, затем лента кажется чуть ли не фильмом ужасов, чтобы в конце обернуться человечной сказкой про лучшее в людях.
Работавший над сериалами «Острые козырьки», «Террор», «Ночные вызовы» режиссер-постановщик Тим Милантс знает толк и в суровом реализме, и в жанровом погружении к сердцу тьмы. Камера Франка ван ден Эедена («Холли») снимает лицо Киллиана Мерфи как горный ландшафт, замирает у запотевших стекол машин и простуженных улиц, живописует суровый, но по-своему уютный быт маленького ирландского городка, который ближе к концу фильма кажется зрителю всю жизнь знакомым. Но стоит Биллу заглянуть в монастырь, как стены освещаются караваджевским кьяроскуро, который, однако, не возвещает ни о каком божественном присутствии, а вызывает удушающую тревогу.
Бога тут нет? Еще как есть. Это кино не про приюты, не про власть и ее злоупотребление и не про ужасы католической церкви. Самое впечатляющее в «Мелочах жизни» — это собственно мелочи. Например, в том, как Билл возвращается в финале домой и мнется на пороге. В этом моменте сосредоточено больше веры в человека, чем в десятках духоподъемных примеров побед одних над другими. Эта история про победу над собой.