Живи в моем теле

Даша Хмелевских из Старого Оскола умная, красивая, решительная и волевая. Но ее планы на жизнь нарушил тяжелый сколиоз. Девочка чувствует себя запертой в собственном теле, как в пыточной камере. Даше кажется, что родители не в силах этого понять, не могут примерить ее тело на себя и потому тянут с операцией, которую, была бы Дашина воля, надо сделать как можно скорее, вчера, потому что нет никаких сил терпеть эту пытку — эти боли, это свое отражение в зеркале и то, что даже нормально дышать получается только лежа. И ведь можно же сделать такую операцию, вот же предлагает ее московский доктор. Но у родителей нет денег, чтобы превратить пыточную камеру Дашиного тела в уютный дом.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Перед наступлением переходного возраста у многих детей бывает такой короткий период, когда они себе очень нравятся. Особенно если ребенок единственный в семье, особенно если мама с младенчества только хвалила и сдувала пылинки. У Даши так и было. Мама даже в детский сад ее не отдавала, а все раннее детство возилась с дочкой сама. Так девочка и росла в атмосфере гипертрофированной любви.

И надо сказать, и в семь лет, и в десять, и в двенадцать у Даши были все основания нравиться себе. Не только из-за родительской любви, но и объективно: по самым строгим критериям Даша делала значительные, даже выдающиеся успехи.

Она не просто учится в школе, а в физико-математическом классе, с 26 часами физики и математики каждую неделю, и успешно. Она не просто занимается плаванием, а с такими результатами, что впору думать о профессиональной спортивной карьере.

Но в жизнь девочки вмешался сколиоз, и он медленно, но неуклонно раздавливает Дашины успехи. С каждой неделей 26 часов физики и математики становятся для нее все труднее — не потому, что не хватает мозгов для понимания теорем и законов, а потому, что физически тяжело, больно сидеть 26 часов в неделю. И результаты в бассейне становятся все более скромными не потому, что Даша мало тренируется, а потому, что тело день ото дня все меньше может скользить по воде прямо, все больше закручивается на сторону.

— Вы не понимаете,— говорит Даша.— Вы не представляете, как жить в моем теле!

Другие дети, как правило, боятся медицинских вмешательств, а Даша мечтает об операции, даже иногда отчаянно ее требует. И мама пытается вообразить, каково же дочке в ее теле, если она так стремится отдать его хирургам.

Поскольку единственное положение, в котором Даше не больно,— это лежа, Даша много читает. Романтические подростковые книжки: «Чайку по имени Джонатан Ливингстон», «Алые паруса»… И какая же девочка, прочтя «Алые паруса», не вообразит себя Ассолью? А теперь представьте себе Ассоль, которая ждет на пирсе своего принца под алыми парусами, а одно плечо у нее выше другого, и на спине у нее горб, и одета она в мешковатую одежду, лишь отчасти скрывающую несовершенство осанки.

Между тем операция для Даши более чем возможна — ее готовы сделать в московской клинике. На позвоночнике закрепят хитрую конструкцию со скользящими тросиками — она его выровняет и будет расти вместе с девочкой, и в результате кроме нескольких маленьких шрамов ничто не будет отличать Дашу от сверстниц.

Девочка даже верит, что, восстановившись после операции за пару месяцев, сможет вернуться в плавание и опять достигнет результатов, которые позволят всерьез думать о профессиональной спортивной карьере.

— Ну нет, не профессиональная же спортсменка! — говорит мама.

— Почему? — отвечает дочь.— Доктор сказал, я смогу.

И еще одно: Даша собирается перевестись из специального физико-математического класса в специальный медико-биологический. Потому что если врачи и впрямь способны творить такие чудеса, как обещает доктор, если они и правда могут превращать человеческое тело из пыточной камеры в теплый дом, то изучать надо не физику и математику, а биологию и медицину.

Беда только в том… Ну вы понимаете: не хватает денег. Юной Ассоль не хватает денег на то, чтобы ждать и надеяться на предсказанное ей чудо.

Инна Кравченко, Белгородская область