"Россия здесь многое потеряла"

"Брэнд армянского абрикоса очень высок на российском рынке" — такое заявление сделал Сергей Иванов во время визита в Армению 10 апреля. Несмотря на предосудительный цвет, абрикосы обещано любыми способами переправлять в Россию — видимо, для того, чтобы хотя бы в Армении не осталось ничего оранжевого. Навстречу им отправилась спецкорреспондент ИД "Коммерсантъ" Ольга Алленова.

12 мая в Армении парламентские выборы. Кампания уже идет полным ходом. С начала апреля Ереван успели посетить министр иностранных дел России Сергей Лавров, исполнительный секретарь СНГ Владимир Рушайло, первый вице-премьер России Сергей Иванов и министр транспорта России Игорь Левитин. Столь резкое оживление интереса России к Армении могло объясняться только одним — опасением, что парламентские выборы в Армении (а они считаются репетицией президентских, намеченных на весну 2008 года) могут пойти по неблагоприятному для России сценарию. Изучать, есть ли в Армении "оранжевая угроза", я и оправилась в Ереван.

"Кто платит, тот музыку и заказывает — так, кажется, у вас говорится?"

На площади Свободы в центре Еревана звучит громкая музыка, толпа размахивает яркими плакатами, молодежь дружно выкрикивает что-то по-армянски. Это не "оранжевая революция", а концерт популярного джазового музыканта Арто Тунчбояджяна в поддержку национал-социалистической партии "Дашнакцутюн", которая считается близкой нынешним властям. Тремя днями раньше артист собрал такой же концерт в поддержку резко оппозиционной партии "Республика".

— Он и не говорит, что за какую-то партию выступает,— объясняют молодые люди в бейсболках.— Он просто работает. А кто платит, тот музыку и заказывает — так, кажется, у вас говорится?

— Хорошо, что дашнаки наконец поняли, что надо нормальную музыку под свою агитацию подтягивать,— говорит студент Карен Ованесян.— А то надоели уже их столетние гимны типа "Насытимся кровью из печени турка".

— Что, такие песни существуют?

— Ну, практически,— смеются ребята.— А вы их ролики по телевизору посмотрите. Они до сих пор в начале 1990-х живут.

Эти молодые люди неплохо говорят по-русски и поначалу делают вид, что они вне политики. Они говорят, что концерт — это праздник независимо от того, под какими флагами он проходит. Впрочем, если это будут флаги Республиканской партии (не путать с партией "Республика"), народа на площади не будет.

— Это ведь партия Кочаряна,— объясняют мне.— Он столько лет у власти, а ничего не сделал. Только все имущество Армении распродал России. Скоро на его место придет Серж Саркисян, он ничем не лучше. Одна мафия.

Про то, как президент Армении Роберт Кочарян "распродал имущество Армении России", говорят всюду. В оппозиционных газетах пишут, что Россия могла бы отсрочить выплату госдолга Армении, который равнялся $100 млн, но вместо этого Россия потребовала в счет долга Севано-Разданский каскад ГЭС, завод по производству электроники "Марс" и еще несколько предприятий, реальная стоимость которых в десятки раз превышала стоимость приобретения.

— Думали, что Россия хотя бы вложит средства в развитие этих предприятий, запустит их, создаст рабочие места, но они как ржавели, так и ржавеют,— сокрушается студент Карен.

На площади Свободы говорят, что на грядущих выборах большинство голосов наберут Республиканская партия Армении (местный аналог "Единой России"), партия "Процветающая Армения" (по технологии создания сравнима со "Справедливой Россией") и "Дашнакцутюн", которая после выборов войдет в коалицию с правящими партиями и будет участвовать в формировании правительства.

— Вы же говорили, что партиям власти никто не верит,— удивляюсь я.— Откуда такой прогноз?

— Люди не хотят голосовать, потому что не верят, что это что-то изменит,— отвечают мне.— И их голоса будут использованы в поддержку правящих партий. Оппозиция поэтому и призывает всех идти на выборы — тогда подделать голоса будет труднее.

"Это решается уже не в Москве"

Вечером в гостинице я включаю телевизор и вижу предвыборные ролики партии "Дашнакцутюн", про которые мне говорили люди на площади. На экране кадры из хроники войны в Карабахе. Ролики смонтированы неважно. Еще здесь много рекламы "Процветающей Армении", которую возглавляет местный олигарх Гагик Царукян. Оппозиция называет его армянским Абрамовичем и уверяет, что партия была создана полтора года назад именно под выборы и работает "на глобальный подкуп населения, раздавая в районах зерно и муку". Партия "Дашнакцутюн" никому ничего не раздает и считается традиционной и несколько устаревшей. Она устроена по типу коммунистической: у нее есть районные и областные ячейки, а также студенческое звено, она самая стабильная в Армении и всегда имеет 10-15% голосов избирателей.

Лидер "Дашнакцутюн" вице-спикер парламента Армении Ваган Ованнисян встречает нас в офисе партии. На картинах в его кабинете — гора Арарат и древние армянские храмы, находящиеся теперь на территории Турции. Он говорит, что эти памятники истории — непреходящая боль армянского народа. Разговоры о геноциде 1915 года во многом и сделали партию популярной.

Важность предстоящих выборов вице-спикер объясняет коротко: от того, какие партии пройдут в парламент, зависит, кто будет избран президентом Армении в 2008 году.

— Разве не Серж Саркисян будет президентом? — спрашиваю я.

Совсем недавно сменивший кресло министра обороны на премьерский пост Серж Саркисян считается преемником Роберта Кочаряна, который досиживает второй и последний срок, и главным фаворитом будущих президентских выборов. Его откровенно поддерживают российские власти.

— У него есть шансы, но это еще не факт,— уклончиво отвечает вице-спикер.

— А у меня сложилось ощущение, что в Москве уже решили, кто будет президентом Армении.

— Ну, это решается уже не в Москве, Россия многое потеряла в регионе за последние годы,— отвечает вице-спикер и объясняет, что армянскому обывателю до сих пор непонятно, почему Россия списала долг в $6 млрд Ирану и не простила $100 млн долга Армении; что скоро Азербайджан может вступить в НАТО, и Армения может оказаться незащищенной; что на общественное мнение влияют не заверения России в дружбе, а, например, цена на газ.

— Но Армения платит гораздо меньше, чем, скажем, Грузия,— возражаю я.

— Это потому, что мы не могли столько платить и вынуждены были пойти на уступки. Мы отдали России все наши распределительные сети, всю нашу инфраструктуру в обмен на то, чтобы цена на газ у нас оставалась $110 за тысячу кубометров. Но разве это разговор двух добрых соседей?

"Из меня специально делают антироссийского политика"

В современном офисе оппозиционной партии "Оринац еркир" ("Правовая страна") шумно и оживленно. Новенький лифт поднимает нас к лидеру партии Артуру Багдасаряну. Еще два года назад оппозиционный лидер был спикером парламента Армении и успел съездить в Киев и выступить в поддержку Виктора Ющенко. Теперь баннерам с рекламой его партии не дают места в Ереване. Он говорит, что его партия — самая крупная в Армении (107 тыс. членов), что власти его боятся и поэтому называют "то армянским Ющенко, то армянским Саакашвили".

— А я ни тот, ни другой,— смеется Багдасарян.— Я за свободную и независимую Армению, в которой не будет бандитов и коррупционеров. И я за то, чтобы с Арменией считались везде. Вот российский депутат Затулин как-то сказал: какое право имеет спикер парламента Армении выступать на Майдане? А какое право имеет депутат Затулин осуждать спикера парламента другого государства? Вот это отношение нам не нравится.

— А вы зачем выступали на Майдане?

— Я ездил по государственным делам, и Ющенко назначил мне встречу на Майдане, я поехал. Ющенко попросил сказать два слова, я сказал. Что в этом плохого? Мы не против России, поймите!

— А я слышала, что вы хотите привести Армению в НАТО.

Багдасарян отвечает, что не стремится в НАТО, он всего лишь хочет, чтобы Армения вошла в Евросоюз.

— Посмотрите, как живут наши граждане,— объясняет Багдасарян.— 80% населения на грани нищеты. Мы окружены государствами, с которыми у нас нет дипотношений. Я имею в виду Турцию и Азербайджан. Другой наш сосед — Грузия — имеет плохие отношения с Россией, и поэтому мы лишены сухопутного транзита с Россией, у нас нет нормальных торговых отношений. Фактически мы оказались в изоляции. Будущее Армении — в Евросоюзе, это главная цель нашей деятельности.

Багдасарян уверен, что его партия, оказавшаяся на прошлых выборах на втором месте, в этот раз будет на первом, если, конечно, не будет фальсификаций. Я говорю, что, наверное, именно его партию как "оранжевую силу" и боятся в Кремле.

— Это абсурд,— говорит он.— Из меня специально делают антироссийского политика. Я неделю назад был в Москве, сижу, смотрю телевизор с друзьями. И вот они показывают "героя войны Карабаха" Сержа Саркисяна и "слабую оппозицию" в моем лице. Причем из моей речи вырезают все, кроме того, что недавно я был в Вашингтоне и Брюсселе. А я и в России часто бываю. Вот такой грубый пиар.

"Чисто армянская революция"

В симпатичном сквере, который называется площадь Франции, студент Карен Ованесян рассказывает мне анекдот, родившийся после референдума о конституции Армении в 2005 году. К пожилому армянину приходят друзья и зовут его на кладбище, где похоронены их родители. "Арам,— говорят мужчины,— ты должен с нами пойти, там ведь и твой отец похоронен". "Нет,— отвечает Арам.— Я на него обиделся — в прошлое воскресенье он на выборы пошел, а домой не зашел".

— Видите, "мертвые души" — это не только про Россию,— говорит Карен.— Люди знают, что выборы будут такие, какие нужны власти, и что ради этого проголосуют даже мертвые.

— А вы за кого пойдете голосовать? — спрашиваю я Карена.

— Может быть, за "Республику". Может быть, за "Оринац еркир". Но точно не за партии власти.

Офис партии "Республика" находится совсем рядом, и я отправляюсь туда. Старенькое здание и видавшая виды приемная, где тесно от людей, ждущих встречи с лидером партии Арамом Саркисяном, дают понять, что денег у этой партии немного. Может быть, поэтому социологи не называют ее в числе фаворитов предвыборной гонки. Лидер партии говорит мне, что для него не столь важно, наберет его партия пять или 10% голосов, гораздо важнее, чтобы выборы были честными.

— А если они будут нечестными?

— Тогда я не исключаю революционный вариант,— спокойно отвечает Арам Саркисян.

— То есть в Армении возможна "оранжевая революция"?

Мой собеседник закуривает длинную сигару и объясняет:

— Термин цветных революций для нас неприемлем. В Армении может произойти бесцветная революция, другими словами — чисто армянская революция. За этой революцией никого, кроме армян, не будет. Это будет не цветная революция, а крик души. И я приложу все усилия, чтобы эта революция состоялась, если власти попытаются опять обмануть людей.

Саркисян говорит, что Россия окончательно и бесповоротно потеряла свой авторитет в Армении, и объясняет почему.

— В 2003 году, когда российские власти нагло и откровенно вмешались в предвыборную кампанию и поддержали Роберта Кочаряна, стало ясно, что Россия не считает нас самостоятельным государством,— говорит мой собеседник.— Кочарян уже тогда был непопулярной фигурой в Армении, он уже тогда прирос к своему креслу, как будто у него кровоснабжение через это кресло происходит. Он и премьер Серж Саркисян ведут себя недостойно — как вассалы, как российские губернаторы. Они продали имущество Армении за бесценок, только чтобы Путин их поддержал. А ведь именно Россия не позволила построить газопровод Иран--Армения с большим диаметром трубы. Это позволило бы Армении стать транзитной страной, но этот газопровод пошел в обход России, а ей это невыгодно. Ну что, продолжать?

— Продолжайте.

— После каждых выборов российские наблюдатели объявляют, что выборы прошли легитимно. Они объявляют эту неправду, будучи совершенно пьяными, и все это сильно бьет по имиджу вашей страны. Так что визиты российских чиновников сюда еще больше дискредитируют их протеже.

Перед отъездом я звоню своему знакомому правозащитнику — директору НКО "Сотрудничество и демократия" Гагику Авакяну.

— Кажется, я нашла "оранжевых революционеров",— говорю я ему.— Но, честно говоря, мне они страха не внушили.

— Они и здесь никому особенного страха не внушают,— говорит Гагик.— Два года назад на референдуме по конституции проголосовало около 200 тыс. человек, это по подсчетам независимых экспертов. А власти превратили эту цифру в 1,5 млн. Понимаете? Они все равно проведут эти выборы так, как им это нужно, и оппозиция им не помеха.

— Но тогда будет революция?

— Я не думаю, что революция возможна из-за выборов,— отвечает Гагик.— Все-таки армяне немного отличаются от своих соседей. Но если Запад признает выборы нелегитимными, то будет приостановлено членство Армении в ПАСЕ, а заодно закрыты финансовые счета Армении по всему миру. И вот тогда массовые волнения у нас возможны. Потому что люди не хотят скатываться в прошлое ради того, чтобы угодить России.