Президент России Владимир Путин вчера встретился с президентом Туркмении Гурбангулы Бердымухаммедовым. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ считает, что ни о чем, кроме газовых контрактов и проблем, с ними связанных, у участников встречи говорить не было ни времени, ни желания.
Президент Туркмении пробыл в Москве два дня. Это были не лучшие дни не только в его жизни.
Можно было бы сказать, что президенту России сейчас не до него. И это было бы правдой.
Но тем не менее его переговоров с президентом Туркмении никто не отменял. И это тоже было правдой.
Было очень интересно, как президент России, взяв слово, обратится к президенту Туркмении. И дело не только в том, что его зовут Гурбангулы Мяликкулиевич Бердымухаммедов. Главная проблема в том, что эти имя и фамилия постоянно меняются.
Так, после хаджа в Саудовскую Аравию, который президент Туркмении совершил почти сразу после избрания на этот пост, посольство Туркмении в Москве стало настаивать на том, что теперь у президента Туркмении больше нет отчества, а в фамилии пропали две последние буквы и он, таким образом, стал просто Гурбангулы Бердымухаммедом.
В Кремле к такому странному развитию событий были, похоже, не готовы, и намерены были рекомендовать Владимиру Путину называть президента Туркмении все-таки по имени-отчеству. Но туркменские коллеги настаивали. Они предложили даже еще больше упростить президенту России задачу и заявили, что согласны с такой, например, формулировкой: "господин Бердымухаммед".
Стало понятно, что фамилия туркменского президента, таким образом, стремительно мигрирует в сторону имени пророка Мухаммеда, и с этим придется считаться всем, кому по душе (а главное, по карману) туркменский природный газ.
В канун визита в Москву появилась еще одна формулировка. Посольство Туркмении поделилось новым видением фамилии своего президента. К "Бердымухаммеду" достаточно прибавить "аль хадж" — и можно не беспокоиться за судьбу туркмено-российских отношений и долгосрочных контрактов с "Газпромом".
Владимир Путин, надо признать, нашел выход из этой на первый взгляд тупиковой ситуации. Он (по крайней мере за то время, пока журналисты были свидетелями их разговора) предпочел вообще никак не обращаться к президенту Туркмении.
Он решил назвать президента Туркмении, как и всю Туркмению, просто традиционным партнером России, а потом, помедлив, и другом тоже. Я, когда услышал про друга, вздохнул с облегчением, потому что испугался было, что Туркмения теперь так и останется только нашим партнером. А испугался я прежде всего за "Газпром", который, в свою очередь, очень опасается, что Туркмения может не выполнить условий контракта 2006 года на поставку туркменского газа в Россию до 31 декабря 2009 года. Объем этих поставок — 162 миллиарда кубометров, фиксированная цена — $100 за тысячу кубометров. Есть чего опасаться и что терять. Ведь эта цена — явно дружеская, а не партнерская, и если Владимир Путин теперь считает Туркмению только партнером, то эта цена не может не вызвать у партнеров вопросов.
Но Владимир Путин все-таки назвал Туркмению другом, а значит, все в порядке и $100 за тысячу кубометров никаких вопросов ни у кого не вызывают, в том числе и у самих трудолюбивых туркменов.
— Мы вчера обсудили очень много вопросов,— сказал президент Туркмении,— вы дали очень много интересных предложений.
Гурбангулы Бердымухаммедов рассказал, что его особенно заинтересовало предложение проложить ветку прикаспийского газопровода. Это предложение не могло, впрочем, всерьез заинтересовать и самого Владимира Путина, так как является далеко не главным в его пакете. На остальные предложения президент Туркмении между тем вообще не среагировал.
С таким же энтузиазмом президент Туркмении поблагодарил Владимира Путина за то, что тот назначил вице-премьера России господина Нарышкина сопредседателем межправительственной комиссии России и Туркмении. Видимо, для президента Туркмении это были предложения одинаковой силы.
— Правда, есть ряд моментов,— продолжил было президент Туркмении, но Владимир Путин оперативно среагировал на эту фразу:
— Сейчас,— говорит,— только журналисты выйдут...
Журналисты вышли. Президенты остались. Вместе с ними за столом сидели люди, присутствие которых исчерпывающе говорило о том, какие это проблемы: глава "Газпрома" Алексей Миллер, исполнительный директор ТНК-BP Герман Хан и их туркменские коллеги.