Оправданная жестокость

итоги подводит Юлия Пешкова

Любой мебельный салон — это довольно сложная конструкция, а Миланский и подавно. В официальных терминах, выставка — это комплекс Rho-Pero, два десятка павильонов, до отказа забитых мебелью и сопутствующими товарами. Считается, что именно ради них вся мировая общественность, хоть как-то причастная интерьеру, стекается на одну апрельскую неделю в Милан. Поспорить трудно, это и есть выставка. Но далеко не все две с лишним тысячи стендов имеют отношение к "главному смотру тенденций", которым славится Миланский салон. Если отсечь классику, всякую сантехнику с фурнитурой и прочие специализированные частности, останутся разделы "современная мебель" и "дизайн". Не надо их путать. К первому относятся производители хорошего среднего уровня, которые звезд с неба не хватают (а если это происходит, то случайно), работают не на славу, а, как говорится, для людей. Тенденций они не делают, а лишь с некоторым опозданием адаптируют их для жизни. В этом году, например, они предлагали сплошной гламур во всей красе: черное, белое, блестящий лак, много монохромных цветочных рисунков и немножко фанеры с неоклассикой. То есть то, что "дизайн" выставлял в прошлом и позапрошлом году. Отсекая "современную мебель", получаем шесть павильонов "дизайна". Из них еще стоит вычесть случайно затесавшиеся в пантеон богов второстепенные фабрики, в результате чего получим в сухом остатке не больше сотни марок, которые, выходит, и представляют современный дизайн, определяя тенденции на ближайший год.

Помимо павильонов Rho-Pero есть остальной город, который всю выставочную неделю живет дизайном. Презентации в шоу-румах, инсталляции на улицах, спецпроекты в палаццо Сфорцеско и центре Триеннале, выставки в музеях и галереях, а также бывший промышленный район зона Тортона, где презентации-инсталляции-выставки сосредоточены в промышленных же масштабах.

Главная особенность последней выставки заключается в демонстрации того, что привычная схема больше не работает. Если продолжать "сверять часы" по Милану, ориентируясь на известные марки, то может показаться, что часы встали. Разумеется, они продолжают исправно выпускать новые коллекции (а как же — профессионалы!), но устало, по инерции. Это относится не ко всем, но ко многим. Из "главных" марок модели, на которых останавливается взгляд, выпустила только Sawaya & Moroni. Все остальные выглядели крайне бледно. Cappellini, Edra, Moooi, Driade, Zanotta — ни одна новинка этих марок не тянула на "вау". То же и с признанными дизайнерами. Про классиков мы не говорим — они по-прежнему в форме, однако стиль их давно сформировался, и ждать неожиданностей от, положим, Гаэтано Пеше или Алессандро Мендини не приходится. Одиозных персонажей вроде Старка или Рашида мы тоже не трогаем: похоже, даже сами заказчики на шедевры не рассчитывают. Увы, повторяться начали даже те, кто совсем недавно считался надеждой дизайна,— Патрисия Уркиола, братья Буруллеки или Кампана. Производители, пока шепотом, заговорили о введении лейблов, как в фэшн-индустрии. Как иначе объяснить покупателям расстановку сил на рынке, если дизайнер продает почти одинаковые модели пяти маркам разной ценовой категории, не говоря уже о явных копиях.

Звучит тревожно, однако дела совсем не так плохи. Напротив, общая усталость пошла всем на пользу. А точнее — то, что производители вовремя ее осознали. Поняв, что нескольких десятков громких имен недостаточно для того, чтобы снабдить новинками всех желающих, они обратили свое внимание на молодежь. И не только производители — свежая кровь сейчас нужна всем. Разумеется, новые имена появляются каждый год, и все нынешние звезды когда-то начинали, но никогда это движение не было таким массовым. Те, кто действительно хочет понять, куда движется дизайн, идут не в павильоны "дизайн" Rho-Pero (хотя и туда заглядывают), а в ту же зону Тортона. Русского языка там пока не слышно, наши байеры ее по-прежнему считают скопищем маргиналов, однако представители ведущих европейских марок прочесывают район довольно активно. И доказательств тому масса. Например, выставка запущенных в производство моделей в рамках проекта поддержки молодых дизайнеров VIA, о котором мы уже писали в рубрике "Объекты". Не успели они выставить прототипы фанерного столика Даниэля Род, странных светильников Франсуа Азамбур и Свана Буротт, войлочного стола Грегори Лакуа и стула Марка Робсона, как вскорости все они обнаружились в коллекциях солидных марок Ligne Roset, Roche Bobois и Sifas. Совершенно официальным образом, разумеется.

Выставки по национальному признаку пользуются не меньшей популярностью. Именно там обнаруживается, что турки, например, очень даже сильны в дизайне, не говоря уж о японцах, которые активно работают для европейских марок. И совершенно не исключено, что на следующий год эти люди будут стоять на стендах итальянских марок, представляя свои модели, или сами вещи появятся в прогрессивных мультибрэндовых магазинах. Популярность зоны Тортона как символа новой эпохи в дизайне подтверждает и то, что там предпочитают выставляться все большее количество известных марок. Во-первых, именно там сосредоточена почти вся техника, которой нет места в Rho-Pero: от Sony до Toyota. Во-вторых, именно там показывают свои проекты, выходящие за рамки обычной деятельности, гиганты вроде Bisazza, DuPont, Swarovski и пр.

Другой эмоциональный полюс выставки обнаружился внутри нее самой. SaloneSatellite ("спутник" Салона, где выставляются молодые дизайнеры) существует давно, и всегда считался эдакой кузницей кадров. В отличие от далекой зоны Тортона, представителям марок было несложно заглянуть в соседний павильон, чтобы своим цепким взглядом уловить подающих надежды дизайнеров. Однако отследить, насколько эта затея работает, было довольно сложно. У мировой общественности SaloneSatellite всегда был на последнем месте: если останется время, то можно посмотреть. Сейчас, когда "спутнику" исполнилось десять лет, организаторы Салона устроили выставку под названием "Мечта становится реальностью", где показали все представленные в SaloneSatellite прототипы, впоследствии запущенные в производство. И, надо признать, это впечатляет. Оказывается, немало работ, оказавших влияние на дизайн последних десяти лет, были придуманы вчерашними студентами. Собственно, именно они определяют настоящее дизайна. Именно настоящее, а не будущее, как было недавно. Благодаря подвижности марок и новым технологиям путь от идеи до магазина (а уж тем более до выставки) заметно сократился. Определяют и в прямом смысле — своим участием в создании коллекций известных фабрик,— и в переносном. Более взрослые коллеги вынуждены подстраиваться.

Производители будто бы поняли, что главные тенденции последнего времени развивать дальше некуда, и остановились в задумчивости. Гламур во всех его проявлениях дошел до высшей точки и пал под грузом собственного величия. Цитаты из прошлого невозможно продолжать до бесконечности: дизайнеры закончили 80-ми, принялись были за 90-е, но поняли, что укусили себя за хвост.

Общее впечатление от последнего Миланского салона выражается в том, что дизайн помолодел. И обеднел — не в смысле конечной цены, подозреваем, но по ощущению. Материалы, формы, приемы — все словно встряхнулось и сбросило лишний груз. Где все эти красивости, дорогие материалы, фактуры, которые нам предлагались недавно? Нету их (точнее, есть, но мы уже объяснили, у кого). И в этом есть влияние молодежи. Что они могут сделать при своих возможностях? Придумать новую конструкцию, форму, необычный поворот сюжета, но никак не предложить очередную потрясающую отделку кожей зародыша экзотического животного или вроде того. Если поделить мебель на два типа — мягкая и корпусная (а так, собственно, и есть), то коротко можно сказать, что первая как-то распустилась, а вторая, наоборот, подсобралась. В первой стала очевиднее ее мягкая сущность. Твердых каркасов либо нет, либо они незаметны, форма держится непонятно за счет чего, швы вывернуты наружу. Диваны и кресла кажутся своими собственными схваченными на грубую нитку прототипами, но никак не готовыми моделями. Меж тем они абсолютно готовы, и не стесняются их предлагать не только марки с фантазией вроде Moroso и Meritalia, но и оплоты здоровой роскоши вроде Minotti и Baxter. Взрослый человек Марио Беллини придумал для Meritalia и вовсе студенческий проект: серию сидений из сетки, набитой надутыми полиэтиленовыми пакетиками и подсвеченной изнутри. "Твердая" мебель — стулья, столы, стеллажи и т. п.,— напротив, забросила заигрывание с мягкостью и стала, как ей и полагается, малой архитектурой. Дерево присутствует, но главным материалом выступает металл. Стекла и бетона, к счастью, нет, но и без них столы и стулья кажутся похожими не то на небоскребы, не то на нефтяные вышки. И это не возвращение минимализма. Возможно, он проявляется в материалах, но не в сути. Давно уже не появлялось таких четких и выразительных работ, как сейчас, к тому же в таких масштабах. Лучшие из них мы выбрали для иллюстрации этого материала. Обо всех остальных новинках, а также наиболее ярких событиях Салона, мы расскажем в рубриках "Вещи" и "Объекты".

Кстати говоря, итальянцы по-прежнему считают российский рынок самым перспективным и собираются продолжить традицию "московского Миланского салона". Грядущей осенью они снова приедут на I Saloni WorldWide Moscow в "Крокус Экспо" и привезут свои новинки. Впрочем, что они покажут и будет ли это похоже на миланский Милан, пока неизвестно. Возможно, они поскребут по сусекам и, стараясь учесть "специфику рынка", представят у нас самые богатые и нарядные из имеющихся моделей. И, возможно, настоящее доберется до Москвы в виде, несколько искаженном представлениями о местных деньгах и вкусах.