От добра Доброграда не ищут

15 апреля президент России Владимир Путин по видео-конференц-связи (ВКС) провел заседание президиума Госсовета, на котором бренд-шеф ресторанов поселка Доброград Максим Житников провел сеанс беседы с президентом на немецком языке. О том, удалось ли Владимиру Путину поддержать разговор,— специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников.

Президиум Госсовета должен был собраться в Доброграде Владимирской области, который добросовестно готовился к этому событию в своей жизни. Но в последний момент не случилось. Возможно, Владимиру Путину не было нужды и желания выезжать в далекий, хоть и не очень Доброград ради не до конца понятных плюсов публичной жизни.

На заседании беспощадно эксплуатировалось новое понятие «опорный населенный пункт». Нет окончательной ясности, что это такое. Очевидно лишь, что в опорном должно проживать не больше 50 тыс. человек, но не меньше 3 тыс. И что находится он не ближе чем на 50 км от населенного пункта с численностью больше 50 тыс. человек. И что есть круглогодичная автомобильная связь с административным центром.

И чтоб было понятно: будущее на сегодня — за опорными населенными пунктами. Делайте выводы. Возможно, вам просто не повезло.

— Комплексному решению задач должна способствовать поддержка опорных населенных пунктов,— обратил особое внимание Владимир Путин.— В них проживает две трети наших граждан. Такие опорные пункты — всего их 2160 — вместе с крупнейшими мегаполисами призваны укрепить экономический и инфраструктурный каркас России!

Желательно перечислить поименно. Но можно и так.

Где опорный населенный пункт — там и мастер-план его развития. Это стало ясно еще из недавнего совещания в Мурманской области, посвященного развитию чего бы вы думали? Опорных населенных пунктов. И вот опять.

— Развитие опорных населенных пунктов будет идти в том числе на основе мастер-планов,— отметил Владимир Путин.— В них должно быть отражено, каким будет конкретный город, районный центр или село через 6–12 лет, какие предстоят изменения в социально-экономической сфере, какие инфраструктурные проекты должны быть реализованы.

Президент подчеркнул, что «у этого документа (мастер-плана.— А. К.) пока нет четкого правового статуса». Хотелось бы добавить, что четкого мастер-плана тоже пока ни у кого нет.

— При этом,— заметил президент,— нужно наконец внести ясность, как мастер-планы будут соотноситься с генеральными и комплексными планами развития территорий (которые есть.— А. К.).

Насчет этого, впрочем, позже вносил ясность Сергей Собянин.

Господин Путин обратил внимание и на реальную проблему:

— Сейчас, с учетом текущей конъюнктуры и макроэкономической ситуации, есть риски торможения. В целом по стране уже более двух тысяч проектов в сфере строительства жилья реализуются с переносом сроков его сдачи на шесть месяцев. Застройщики сталкиваются со снижением спроса. Он, в свою очередь, падает из-за дорогой стоимости кредита, как известно. Ипотечное кредитование, которое еще недавно достигало рекордных значений, сжимается.

С чего бы это? А, точно, высокая процентная ставка, генерируемая Центробанком и благословленная президентом... Притормозившая в последнее время пока что (в отличие от инфляции).

Ситуация, впрочем, и в самом деле тревожная:

— У застройщиков растут долги,— пояснил президент,— что угрожает устойчивости бизнеса, вплоть до ухода с рынка, и может привести к сокращению занятости в отрасли, негативно сказаться на всей экономике. Очевидно, что правительству совместно с Банком России необходимо принимать адекватные ситуации меры.

Видимо, есть шанс, что процентная ставка может даже начать снижение.

Глава ЦБ Эльвира Набиуллина, впрочем, отступать похоже, не намерена. Она потом выступила и заверила, что спрос на ипотеку будет расти (не объяснила, почему).

Вице-премьер Марат Хуснуллин представил тем не менее все тот же Доброград (не пропадать же добру) и его активных граждан, прежде всего многодетную мать, переехавшую в Доброград из Латвии, и бренд-шефа, переехавшего из Германии.

А основатель Доброграда Владимир Седов презентовал свою главную идею:

— Семья — это градообразующее предприятие.

Когда-то пришлось смириться с тем, что семья — это ячейка общества. Теперь надо привыкать к тому, что это — градообразующее предприятие. Просто семьи у людей как не было, так, наверное, и не будет. Жизнь в семье как подвиг.

— Для того чтобы в семье рождалось больше детей, важно, чтобы жилье было доступным,— настаивал многое повидавший на своем веку Владимир Седов, который построил на основе градообразующего предприятия целый город (на самом деле, учитывая, что живут в нем чуть более 3 тыс. человек, все-таки поселок.— А. К.).

— В Доброграде,— отметил господин Седов,— семья с двумя-тремя детьми считается абсолютно нормальным явлением!

В остальных местах, он, наверное, полагает, это считается ненормальным явлением.

— Среди жителей 35 иностранных семей,— добавил он.— Благодаря вашему указу, Владимир Владимирович (благодаря чему же еще.— А. К.), мы видим резкий рост интереса к переезду в Россию у тех, кто разделяет наши ценности. Сейчас здесь рядом со мной находится Кристина Габдулина и ее супруг Александр, приехавшие из Латвии, и Максим Житников, который приехал в Доброград из Германии. Они уже живут здесь, работают... Максим работает бренд-шефом наших ресторанов...

Кристина Габдулина ничего не стала скрывать:

— Я в 24 года переехала из Латвии в Россию, и мое, наверное, самое важное решение переехать в Россию было обусловлено желанием общаться на русском языке, жить в культуре, которая мне близка по духу, рожать детей в этой стране и давать им достойное образование, непосредственно своим детям!

Все ее идеи были безукоризненными по наполнению.

— Переехав в Россию, я, правда, прошла все этапы периода адаптации для переезжающих,— призналась Кристина Габдулина.— Я очень надеюсь и верю в то, что в нашей стране появится система «единого окна», которая позволит очень легко, очень мягко проходить данную адаптацию переезда иностранных граждан в эту страну!

Видимо, натерпелась.

— Также получить гражданство Российской Федерации меня сподвиг именно непосредственно переезд в Доброград, который дал, скажем так, основу для жизни, для семьи! У нас четверо детей, самому младшему ребенку на сегодняшний момент девять месяцев, и мы очень комфортно чувствуем себя в этом городе, а дети себя чувствуют в безопасности (а вот тут расслабляться все-таки не следует.— А. К.). Они посещают новую открывшуюся школу-гимназию, им очень это все нравится. Инфраструктура таким образом состоит, что позволяет детям проживать достойные годы своего детства, получая все блага, которые можно в принципе в своем возрасте иметь.

Возможно, и дети ее такого уровня сознательности, что только и думают о том, как достойнее прожить годы своего детства. Возможно, и все дети в Доброграде такие.

Да, жалко, что президиум Госсовета в последний момент перенесли из Доброграда в виртуальное пространство. Хоть бы одним глазком посмотреть на все это.

— Наверное,— заканчивала презентацию своей семьи как градообразующего предприятия Кристина Габдулина,— выбирая город в регионе, особенно переезжая из Латвии, из Риги, сначала в Москву, а из Москвы уже в регион, в Ковровский район, то в первую очередь мы выбирали город для жизни, именно для семьи!

Да, в такой ситуации Москва, конечно, никуда не годится.

Владимир Путин интересовался, были ли вообще-то хоть какие-нибудь трудности.

— Моя семья состоит из разных национальностей, и русский язык у нас был в приоритете в семье,— рассказала Кристина Габдулина,— но многие же не знают, например, русского языка, а для многих оформление документов и социализация общества сложны, несмотря на то что, переезжая, они вдохновляются историей и культурой!

Однако этого вдохновения, видимо, не всегда бывает достаточно.

И вот наконец пробил час Максима Житникова.

— Добрый день! Здравствуйте! — сказал он, и это были немногие его слова, произнесенные на русском языке. Вскоре он с облегчением перешел на немецкий, и не потому, что не знает русского — знает, и очень хорошо.

А просто он хотел остаться наедине с Владимиром Путиным.

Но еще несколько слов на русском языке, для всех:

— Мне 50 лет, я гражданин Германии, женат на русской. Она гражданка России. У нас двое детей, двое мальчиков, четыре и два с половиной года. Именно из-за детей мы переехали в Россию. Все знают, что современная Европа, Германия впереди планеты всей, пропагандирует нетрадиционные ценности. Но мы их не разделяем. И не хотим, чтобы эти так называемые ценности навязывались нашим детям. Мы хотим, чтобы наши дети имели возможность, имели шанс сами сделать правильный выбор. Это должно быть их самостоятельное, осознанное решение. Поэтому, когда встал вопрос, куда ехать, убегать, то моя жена сказала: «Мы поедем в Россию, домой». Вот мы приехали в Россию.

То есть его детям, будем говорить прямо, были навязаны традиционные ценности.

— А почему Доброград? — спросил себя Максим Житников.— Мы же такие не одни, кто хочет убежать от этой чумы! Все соцсети заполнены чатами, где люди обмениваются информацией о возможностях переезда!

Кто бы мог подумать, что в Германии сейчас так тяжко. Вот когда все выясняется.

— Моя жена там увидела рекламу Доброграда и сказала мне: «Тебе там понравится. Там так, как ты говоришь про Германию, которая была 30–35 лет назад».

То есть когда сам Максим Житников был ребенком. Неудивительно, что он захотел вернуть детей в свое детство.

И ему это удалось:

— Все хорошо, безопасно, чисто, для детей все сделано. Не просто огороженное поселение, а создана вся инфраструктура: детские садики, школы, спорткомплексы, все для семьи, семейного отдыха...— продолжал Максим Житников цитировать жену.— Еще сказала, что там помогают с оформлением документов, что для нас тоже немаловажно.

Это было последней каплей, переполнившей чашу терпения Максима Житникова в Германии.

Тут-то он и перешел на немецкий:

— Владимир Владимирович, могу я вас кое о чем попросить? Я хотел бы вас кое о чем попросить...

Господин Путин удивился, но тоже перешел на немецкий:

— Bitte!

— Я знаю, что вы меня понимаете,— предположил господин Житников.

Многие так думали.

— Понимаю,— не стал разочаровывать его Владимир Путин.

— Я хотел бы получить гражданство Российской Федерации,— прямо сказал бренд-шеф всех поваров Доброграда.
— Сделаем,— пожал плечами президент.

Стоило ли, мол, из-за этого переходить на немецкий?

Однако с немецкого Максим Житников не ушел:

— Но очень много проблем с бумагами! Я подумал, что если я вас попрошу, то вы могли бы мне помочь. Кроме вас, меня здесь, вероятно, никто не понимает (возможно, это было не только про немецкий язык...— А. К.)... Я бы хотел отказаться от немецкого гражданства и получить гражданство России!

— Будем на связи и решим эту проблему,— предложил президент.— Это не проблема!

— Danke schon! — благодарил Максим Житников.

— Nichts zu danken! — отвечал господин Путин.

Не за что то есть, по-нашему.

Отчего Максим Житников, если хотел отказаться от немецкого гражданства, продолжал усиленно разговаривать на немецком языке, мне было не до конца понятно.

— А где вы жили в Германии? — поинтересовался наконец-то на русском президент.

— В городе Эссен,— неумолимо по-немецки отвечал бренд-шеф. Северный Рейн—Вестфалия.

— Промышленный район, хороший,— одобрил Владимир Путин.

— Рурская область...— вздохнул господин Житников.— Раньше был (хорошим.— А. К.)... Больше нет...

Ясно уже, что ничего нет хорошего в Германии. А если и было, то лет 35–40 назад.

— Почему нет? Что случилось? — всполошился было президент.

— Почему?..— переспросил Максим Житников по-немецки.— Они все портят!

И он нервно засмеялся.

Да, немцы испортили Германию. Но все-таки, видимо, не смогли или, скорее, пока не успели испортить немецкий язык, от которого Максим Житников, в отличие от гражданства, не в силах еще отказаться.

— Желаю вам всего наилучшего,— тепло попрощался президент с бренд-шефом.

— Danke,— вздохнул тот.

А потому что немецкое гражданство еще отягощает, не дает вздохнуть человеку свободно в Доброграде.

Затем еще примерно полтора часа обсуждали особенности городской инфраструктуры. Содержательными оказались два выступления: мэра Москвы Сергея Собянина с историями про единые правила устройства городского и сельского пространства вдоль дорог (если следовать им, то в городах следует не мостить тротуары, а устраивать обочины, ставить вдоль дорог шумопоглощающие экраны и т. д.), а также министра финансов Антона Силуанова («Необходимо исключить ситуации, когда каждый год меняют бордюры и ремонтируют дороги по цене капитального ремонта»).

А в целом по итогам заседания было дано главное поручение — провести дальнейшее обсуждение вопросов.

Замглавы администрации президента Максим Орешкин, впрочем, пообещал, что в течение месяца будут оформлены и другие поручения.

То есть, может, Максим Житников и правда оформит российское гражданство.

Андрей Колесников