И целого эмира мало

17 апреля президент России Владимир Путин принял в Кремле эмира Катара Тамима бен Хамада Аль Тани. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что это был самый тихий визит главы иностранного государства в Москву за все время наблюдений.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Иногда в Москву приезжают тихие, спокойные люди, и это бросается в глаза. Так было в случае c эмиром Катара Тамимом бен Хамадом Аль Тани.

Бесшумно прилетел, зримо встречен был первым вице-премьером Денисом Мантуровым, а незримо — так же не бросающимся в глаза главой «Роснефти» Игорем Сечиным.

Журналисты, сопровождавшие эмира,— само спокойствие. В отличие, хотел сказать, от тех-то и тех-то, а потом понял, что в отличие от всех. Неуловимыми движениями поставили камеры впереди всех — и сказать им было на это нечего, потому что никому не помешали. Что-то, короче говоря, необыкновенное.

А ведь все торопились, и еще как, особенно катарские журналисты: надо было обогнать эмира, с которым прилетели на одном самолете, хоть очень большом, и приехали одним кортежем.

И российские официальные лица были тихи и немногословны: что Юрий Ушаков, что Дмитрий Песков — сострадательно качали головами в такт вопросам журналистов и отвечали на них в таких деликатных выражениях, что спрашивать ни о чем больше и не хотелось.

Какое-то странное сонное царство обнаружилось в это утро в Кремле, и казалось, что все происходит в рапиде (то есть в замедленной съемке): вот солдаты роты почетного караула медленно поднимают ноги, чтобы дойти до дверей, вот и двери открываются, причем еле-еле, зато не скрипят (неужели вняли пожеланию министра иностранных дел России, высказанному две недели назад через “Ъ”?), вот входят они: Владимир Путин и Тамим бен Хамад Аль Тани, и уж точно не спеша…

Да и говорили, мне уже казалось, чуть не нараспев:

— Ваше высочество, вы были последний раз у нас с визитом, по-моему, в 2018 году…— не торопясь, вспоминал президент России.— Прошло много времени… Помню очень хорошо, как вы, ваше высочество... причем вы лично этим занимались… оказывали нам содействие в получении права проведения зимних Олимпийских игр в Сочи, а потом…— все, что касалось проведения чемпионата мира по футболу…

То есть отплатили друг другу за доброту.

— Мы, со своей стороны,— подтверждал президент России,— пытались, и, мне кажется, у нас это получалось, оказать содействие вам при организации чемпионата мира по футболу в вашей стране…

Вот что нас, оказывается, объединяет с Катаром: футбол.

— Мы знаем, что Катар предпринимает очень серьезные усилия по поводу разрешения израильско-палестинского конфликта,— продолжал российский президент.— К сожалению, выдвинутые, в том числе вами, инициативы не реализованы, продолжают гибнуть мирные люди в Палестине, что является безусловной трагедией сегодняшнего дня, очень серьезной…

Речь-то шла о сорванных соглашениях о перемирии.

И все-таки они лучше, чем вообще не достигнутые.

— Мы, со своей стороны, так же считаем, как и вы — здесь у нас позиции совпадают,— что долгосрочное урегулирование может быть достигнуто только и исключительно на основе решения Организации объединенных наций, в том числе в первую очередь это связано с созданием двух полноценных государств,— добавил Владимир Путин.— Имею в виду в данном случае, конечно, создание Палестинского государства.

Ведь израильское-то, справедливости ради, создано.

— И мы с вами обсуждали тоже вопросы развития ситуации в Сирии,— продолжал господин Путин,— для нас это имеет тоже серьезное значение. Мы хотели бы сделать все для того, чтобы Сирия, во-первых, сохранилась как суверенное, независимое и территориально целостное государство, и хотели бы вместе с вами обсудить возможность оказания помощи сирийскому народу, в том числе и гуманитарного характера. Проблем там очень много: и политических, и с точки зрения обеспечения безопасности, и чисто экономического характера.

Россия, давал, кажется, понять Владимир Путин, все еще может помочь Сирии.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Тамим бен Хамад Аль Тани говорил дольше, при этом, я обратил внимание, не всем членам российской делегации (а были тут и глава Центробанка Эльвира Набиуллина, и министр финансов Антон Силуанов, и глава Чечни Рамзан Кадыров, похудевший и, такое впечатление, посвежевший) понадобились наушники. То ли не чужой была арабская речь, то ли пока что все тут было для кого-то не очень важно.

— У нас отличные личные отношения,— тем не менее рассказывал эмир Катара.— Вы упоминали о том, что товарооборот пока не соответствует уровню нашего сотрудничества — я согласен с вами, господин президент.

Впрочем, не сказать что в инвестициях и торговле в конце концов был достигнут какой-то прорыв, что ли. Нет, ничего такого громкого. Просто встретились. Просто позавтракали. Просто обсудили цены на нефть. В тишине. Ее любит и нефть тоже. И даже особенно нефть. И даже больше, чем ее любит газ.

— Мы с нашими русскими друзьями прекрасно сотрудничали по подготовке чемпионата мира 2022 года! — единственный раз, кажется, оживился эмир.— Россия предоставила огромную поддержку, и это способствовало успешному проведению чемпионата мира в Дохе! Сотрудничество было на очень высоком уровне! Вы нас поддерживали на протяжении всего подготовительного периода, мы с вами все время на контакте. И, слава Богу, нам удалось на отличном уровне организовать чемпионат мира!

Да, все и тут было хорошо.

— Господин президент,— вздохнул Тамим бен Хамад Аль Тани,— мы также продолжаем сотрудничество в горячих проблемах, по горячим точкам в регионе, по тем проблемным ситуациям… То, что мы видим в Газе… Продолжающаяся агрессия…

Да, это можно было бы и послушать с переводом.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Мы достигли соглашения несколько месяцев назад, но, к сожалению, Израиль не соблюдает, не придерживается этого соглашения,— пожал плечами эмир Катара.— Но мы как Катар продолжаем наши посреднические усилия с точки зрения сближения позиций сторон и достижения соглашения, которое бы облегчило страдания палестинского народа… Мы с Россией, позиция наша четкая и устойчивая: невозможен мир без создания независимого Палестинского государства в границах 1967 года.

Россия тоже за создание независимого Палестинского государства, но один момент: никогда не уточняется, что в границах 1967 года. Ведь Палестинского государства в границах 1967 года и не было.

То есть не стоит объединять позиции двух стран именно на этой основе. Хотя попытка была хорошая.

— Вы тоже упомянули, господин президент, о том, что касается Сирии,— продолжил эмир.— Несколько дней назад Ахмед аш-Шараа, президент Сирии, находился в Катаре. Мы много с ним говорили, мы обсудили с ним и исторические связи между Сирией и Россией, которые носили и носят стратегический характер. И он настроен на продолжение этого сотрудничества, выстраивание взаимодействия на основе взаимного уважения и соблюдения интересов двух народов.

То есть эмир Катара поговорил с коллегой из Сирии и за Россию, за что ему, без сомнения, отдельное спасибо. Возможно, российские базы в Сирии в конце концов и уцелеют.

— Сирия, без сомнений, проходит очень сложный период, и конечно, нужно поддержать это стремление новых властей Сирии, с тем чтобы обеспечить территориальную целостность и суверенитет этой страны,— заключил Тамим бен Хамад Аль Тани.

И это была еще одна хорошая попытка. Возможно, она станет более успешной.

Подписанных соглашений было не много: здравоохранение, спорт… А заявления и вовсе, кажется, не были предусмотрены. Так уж, президент сказал два слова и эмир потом тоже.

— Уверен, все поставленные цели будут достигнуты,— произнес Владимир Путин.— Шукран! (Спасибо! — А. К.)

То есть цели успели поставить все же, пока обедали.

— Надеемся в скором времени увидеть вас в Катаре,— отозвался Тамим бен Хамад Аль Тани.— Спасибо! (Шукран! — А. К.)

И разве это не цель?

Андрей Колесников