Вчера президент России Владимир Путин встретился с членами Общественной палаты и три часа слушал их предложения по переустройству российской действительности в еще более правильном направлении. Специальный корреспондент Ъ АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ согласился только с одним из этих предложений.
Члены Общественной палаты появились в гостевом доме резиденции президента России в Ново-Огареве раньше времени (вовремя здесь появляется, как известно, только один человек) и теперь стояли на крылечке, беспокойно оглядываясь вокруг. Многие из них были здесь в первый раз. Надеялись, думаю, что не в последний.
Беседа проходила за длинным прямоугольным столом. Порассуждав о полезности самого существования Общественной палаты, президент перешел к делу. Он рассказал, что в последнее время государство начало финансировать общественные организации из своего кармана. (Ведь Владимир Путин сделал все от него зависящее, чтобы чужие государства перестали это делать. Вот и получилось, что свято место пусто не бывает.) Президент выразил надежду на то, что Общественная палата подключится к этой работе на этапе независимой экспертизы: кому можно дать, а кому не стоит. Полагаю, на этих словах не один человек, сидевший за столом, подумал о том, что все-таки не зря он стал членом Общественной палаты РФ.
Глава Общественной палаты Евгений Велихов вручил президенту доклад о состоянии гражданского общества в России.
— Очень много мифов на эту тему,— подчеркнул он,— в том числе и за границей, поэтому мы перевели этот доклад на английский язык.
Один этот, прямо скажем, нехитрый прием, видимо, позволит развеять эти досадные мифы.
С мифами, которые даже при помощи доклада академик Велихов развеять все-таки не мог, он решил разделаться прямо за этим столом своими словами.
— У нас общество не архаично,— сказал он,— оно у нас такое, как и в других странах.
Все, одним мифом стало меньше.
— У нас почти нет общественных организаций,— подчеркнул он,— в сфере науки или сельского хозяйства. Об этом надо подумать при формировании новых списков членов палаты (вскоре некоторая часть членов палаты будет уже ротирована, и Евгений Велихов готовится к этому событию).
— Что касается научных организаций в общественной сфере,— откликнулся Владимир Путин,— то это единичный случай (то есть их отсутствие.— А. К.). Вообще-то и у журналистов есть у нас общественные организации...
Очевидно, этот пример был навеян Владимиру Путину многочисленными вчерашними сообщениями о том, как одну из этих организаций, Союз журналистов России, выселяют из здания на Зубовской улице. Пример был настолько яркий и так свеж в памяти, что президент не мог не вспомнить о нем так кстати.
— Но если этого не хватает, то это просто нужно сделать,— добавил он фразу, которой от него так ждал Евгений Велихов. Выдающемуся члену Российской академии наук (которая сама по себе является не чем иным, как некоммерческой организацией, претендующей на то, чтобы распоряжаться колоссальными материальными средствами) как раз одной-двух таких организаций и не хватает, чтобы бросить их в топку войны с Минобрнауки и одержать наконец-то выдающуюся победу прежде всего над здравым смыслом.
— А я не жалуюсь! — на всякий случай предупредил Евгений Велихов, наслышанный, видимо, о том, что президент России не жалует тех, кто жалуется.— Просто в мире есть ведь такие организации...
Он понял, что больше на эту тему говорить не стоит, и так перебор, и перешел к более безобидной.
— Вот есть проект по русскому языку,— продолжил он и достал небольшую книжечку.— Мы просили школьников объяснить какие-нибудь слова. Слово — это же Бог по Евангелию (на этих словах он передал брошюру по назначению, то есть Владимиру Путину.— А.К.)... Важно образование наших внуков!.. Важно, чтобы они правильно относились к современной жизни, чтобы у них был развит дух предпринимательства...
Тем временем Владимир Путин взял в руки брошюру и даже успел полистать ее. Это обогатило его сильными впечатлениями, которыми он поспешил поделиться с окружающими.
— Вот, посмотрел книжку,— признался он.— Издание это подготовлено одним американским центром! Вот поэтому-то там чаще всего и встречаются слова "бизнес" и "дело" и только потом уже — "честность"!
Я бы выносил эту фразу эпиграфом к каждой встрече президента России с американскими коллегами. Просто потому, что она дает исчерпывающее представление о его отношении к ним.
Хирург Лео Бокерия рассказал, как только что вернулся из Чечни. Он признался, что "впечатление слишком радостное".
— Грозный превращается в город-сад! — пояснил доктор.— Очень хороший аэропорт!.. Конечно, есть проблемы в связи с тем, что там были военные действия...
То есть этого он все-таки не отрицал. Что было, то было.
— Например, очень большая накопленная заболеваемость (а также накопленная смертность.— А.К.)... Стационары не всегда соответствуют...
— Хочу поблагодарить вас за оценку того, что сделано в Грозном,— от души поблагодарил его Владимир Путин.— Мы же раньше не могли туда вкладывать, потому что мы вкладывали, а потом все разрушалось...
— Он мотается по стройкам! После двенадцати ночи! — перебил президента Лео Бокерия.
— Значит, он на своем месте! — перебил президент Лео Бокерию.
Имени президента Чечни Рамзана Кадырова всуе никто, по-моему, лишний раз не упоминает. Понятно, что с некоторых пор нет другого человека, про которого, говоря о Чечне, можно было бы сказать "Он" — и все стало бы сразу ясно.
Ярослав Кузьминов из Высшей школы экономики с горечью признался, что "реформа образования промахнулась мимо ключевой задачи: разбудить активность массового учителя". А мне кажется, так и слава богу. Боязно даже представить эту активность во всем ее великолепии.
— Но надо не только вырастить талант,— продолжал господин Кузьминов,— но и не пустить его за рубеж!
На мой-то взгляд, ради блага учащихся надо поскорее отпустить на все четыре стороны самого господина Кузьминова. Для этого, впрочем, предстоит, очевидно, сначала подвергнуть его насильственной ротации в Общественной палате.
— В школьных учебниках, по которым еще мы с вами, Владимир Владимирович, учились,— набор лозунгов! — продолжал господин Кузьминов, обращаясь к президенту.— А нужно включать экономику, право, налоговые дисциплины...
Именно последнее замечание вывело наконец президента России из состояния кажущегося равновесия.
— Есть, конечно, и старые учебники,— произнес он.— Но ведь некоторые новые вообще невозможно читать! Они вообще не получили оценки Минобразования! И у меня огромная просьба принять участие в подготовке учебной литературы. Некоторые вещи просто стыдно в руки брать! Хочется в сторонку отложить!
Не очень понятно, впрочем, откуда у Владимира Путина уверенность в том, что после того, как этот процесс возьмут в свои руки члены Общественной палаты, ему захочется подержать эти учебники в своих руках.
Член палаты Владимир Захаров рассказал президенту о тревожном положении в сфере экологии. Из газет он узнал, что смертность от ужасного экологического фона превышает смертность в результате дорожно-транспортных происшествий.
— А вы не слушайте журналистов. Они вас нехорошему научат,— быстро дал искренний и дельный совет президент.
— А я не к ним обращаюсь. Я к вам обращаюсь,— ответил мужественный человек.
Затем господину Путину попытался представиться адвокат Анатолий Кучерена.
— О вашей деятельности вся страна знает,— перебил его президент России.
Адвокат не смутился. Он предложил Владимиру Путину организовать в Брюсселе что-то вроде "общественного Давоса". Об этом, по мнению адвоката, думают многие европейские правозащитники после мюнхенской речи Владимира Путина, в котором они, очевидно, нашли наконец-то того, кого так долго искали: отца родного.
Впрочем, Владимир Путин от этого отцовства открестился.
— Откровенно говоря, я не заметил активности правозащитников накануне событий 9 мая,— заметил он.— Где правозащитные организации-то были? Где морально-этическая оценка?! Может, тогда и дискуссия на эту тему приобрела бы не такой жесткий характер (и не пришлось применять тяжелую артиллерию в виде активистов молодежных движений.— А.К.).
Затем член Общественной палаты Вячеслав Никонов рассказал, что российское гражданское общество должно стать глобальным игроком на мировой арене.
— Но пока,— подчеркнул он,— недостаточно, чтобы оно стало "мягкой силой" (то есть не грубой государственной.— А.К.) в мире. Вот в США внешней политикой занимаются 15 тыс. неправительственных организаций, у них созданы глобальные сетевые системы влияния в мире... Кстати, вообще-то Брюссельский общественный форум уже существует, правда, под эгидой НАТО... Так вот, без сетевых структур мы будем проигрывать. Вопрос: как их создать? Как в США сделать уже не успеем (они нас победят до этого.— А.К.). Но может, подумать над нацпроектом создания своих инструментов "мягкой силы"? Правда, внутри страны есть мнение, что общественная дипломатия не нужна. Вы, может, Владимир Владимирович, не знаете, но запрещено оплачивать членам палаты участие в командировках, форумах, конкурсах... Так решил Минфин!
Это глобальное выступление потребовалось господину Никонову, оказывается, только для того, чтобы пожаловаться на Алексея Кудрина. Который не просто отказался оплачивать из кармана государства командировочные членов Общественной палаты (за что ему искреннее спасибо), но и должен был выглядеть теперь в глазах всех людей доброй воли человеком, вставшим поперек национального проекта создания "мягкой силы".
Очевидно, впрочем, что речь господина Никонова произвела должное впечатление на президента России. Он пообещал снять "бюрократические барьеры". Господину Никонову удалось-таки опутать сознание Владимира Путина своей сетевой системой.
Детский доктор Рошаль рассказал, что он вернулся из-за границы (за свой счет, надо полагать, ездил).
— Там прекрасные поля, лошади, коровы... Я подумал: может быть, Гордеев (министр сельского хозяйства России Алексей Гордеев.— А.К.) прав?! Они там пьют такое количество молока! И вы знаете, Владимир Владимирович, у них там очень много двойняшек рождается! И детей там в воду бросают прямо в одежде, и они так учатся плавать, а у нас — в трусиках бросают, поэтому смертность от утопления высокая (то есть наши люди не умеют плавать в одежде и автоматически утопляются.— А.К.). Вот я не люблю Америку!..
— Напрасно,— засмеялся господин Путин.— Они там за 300 лет многого добились.
— Да в гробу я видел их систему здравоохранения! — признался доктор Рошаль.
— В гробу — систему здравоохранения? — уточнил господин Путин.— Это сильно сказано.
После этого доктор Рошаль обрушился на систему российского здравоохранения.
— Народ, Владимир Владимирович, открыто не понимает, почему вы держите Зурабова?! — возмутился господин Рошаль с такой страстью, что нельзя было не подумать о том, что народ понял бы только одно решение: если бы на месте Михаила Зурабова оказался доктор Рошаль.— Он вам только мешает! Меня любой шофер спрашивает: почему он сидит?
— А он не сидит,— ответил господин Путин и кратко отчитался о деятельности господина Зурабова на его посту.
Из отчета выходило, что положение с лекарствами все лучше и лучше, а "министры и ошибки совершают, и критикуют их часто, но если я начну тасовать их, как колоду карт..."
Теперь осталось, чтобы люди, которые жалуются на отсутствие лекарств, поверили бы этим объяснениям.
Напоследок выступил руководитель Института этнологии и антропологии Валерий Тишков, который в Общественной палате воглавляет комиссию по толерантности и свободе совести. Он предложил не новый, но, как всегда, безотказный способ решить демографическую проблему: "Надо приглашать мигрантов из соседних стран, из Украины, например. И через несколько лет от их украинскости останется только фамилия — типа Христенко или Матвиенко".
— И еще одно предложение, Владимир Владимирович,— просительно произнес господин Тишков.— Необходимо по дипломатическим каналам повлиять, чтобы "Россия" в английском языке звучала не как "Раша", а как "Россия". То есть английскую букву "u" надо поменять на английскую букву "о".
Господин Тишков наконец-то нашел настоящее дело для Общественной палаты, которому она может посвятить всю себя без остатка и без ущерба для окружающей среды.