Продолжение, от которого трудно отказаться

Решение Владимира Путина о пасхальном перемирии стоит отнести к числу тех внешнеполитических сюрпризов, которые уже давно стали фирменным стилем российского президента.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

После непродолжительного замешательства Владимир Зеленский принял брошенный ему вызов, поддержав идею о прекращении огня и выдвинув встречное предложение — продлить пасхальное перемирие на целый месяц.

Хотя у российской стороны за полтора дня накопилось немало вопросов к тому, как Украина выполняла уже объявленное 30-часовое прекращение огня, идея его трансформации в 30-дневную паузу в конфликте едва ли может быть проигнорирована Москвой как очередная PR-акция киевского руководства.

Конечно, от предложения Зеленского можно отказаться, сославшись на то, что Россию в принципе не устраивает месячная пауза в ведении боевых действий при отсутствии продемонстрированной готовности украинской стороны занять реалистические позиции в вопросах политического урегулирования. Однако, с ходу отвергнув инициативу Украины, Москва неизбежно противопоставит себя не только Киеву и его европейским партнерам, но также и Вашингтону, который в лице Дональда Трампа по-прежнему настаивает на скорейшем прекращении боевых действий. А ссориться с Трампом и содействовать возрождению трансатлантического единства на антироссийской европейской основе, конечно же, не хотелось бы.

Предложение Зеленского можно принять — как из общих соображений гуманизма, так и для того, чтобы не оказаться проигравшим в предельно активизировавшемся в последние недели информационно-пропагандистском противостоянии Москвы и Киева.

Но, согласившись на 30-дневное перемирие, Москва сразу же столкнется с рисками, о которых уже долго предупреждают российские эксперты,— украинская сторона будет в состоянии воспользоваться паузой, чтобы ускорить мобилизацию, провести ротацию военных на линии боевого соприкосновения, подтянуть резервы, пополнить запасы боеприпасов и техники и подготовиться к новому витку эскалации. Да и с учетом имеющегося опыта выполнения украинской стороной соглашения о запрете на удары по энергетическим объектам нет никакой уверенности в том, что Киев будет готов скрупулезно следовать своим обязательствам по любой новой договоренности.

По всей видимости, разумным ответом стало бы принципиальное согласие на продление перемирия при выдвижении ряда встречных предложений, которые были бы направлены если не на полное исключение, то как минимум на существенное снижение рисков возобновления боевых действий в конце мая. Снизить риски новой эскалации возможно, если во время 30-дневного перемирия при американском посредничестве начнутся содержательные переговоры о политическом урегулировании на базе того взаимопонимания, которое уже сложилось в Стамбуле более трех лет назад, с учетом новых реальностей на поле боя.

При этом, разумеется, Москва должна сохранить за собой право выйти из продленного пасхального перемирия в любой момент, если Киев будет намеренно саботировать выполнение договоренностей или если украинская сторона будет уклоняться от начала серьезного разговора о политическом урегулировании.

В этом случае вся ответственность за новый виток эскалации ляжет не на Кремль, а на Банковую улицу.