«В России мы видим множество возможностей»

Отток специалистов за границу, изменение конкурентной среды и новые направления работы офисов за пределами страны — все это открывает свежие возможности для юридических компаний, которые стремятся адаптироваться к динамичной реальности и встряхнуть устоявшиеся практики рынка. “Ъ” поговорил с партнером White Square Михаилом Суворовым о том, как текущий кризис влияет на состояние российского консалтинга, о парадоксальных законах роста практик, работе в ОАЭ и цене за хорошего юриста.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Как вы оцениваете общее состояние российского юридического консалтинга на сегодняшний день с учетом влияния на него международной ситуации и внутренних экономических изменений? Какие юридические практики пользуются сейчас в России наибольшим спросом и почему именно они привлекают внимание клиентов?

— В целом для юристов любой кризис всегда неплох, но — и это отличает большинство кризисов — только для одной или нескольких практик. Активный экономический рост обычно позитивно сказывается на развитии рынков капиталов, сфере купли-продажи активов и практик финансирования, а вот банкротные практики и практики разрешения споров в отсутствие кризисной ситуации в экономике чувствуют себя не очень хорошо. При сложных финансовых кризисах банкротство и реструктуризация, наоборот, начинают расти, но на фоне обострения конфликтности падает сектор M&A, уходит рынок капиталов.

А сегодня в России мы наблюдаем, на мой взгляд, уникальное событие, когда в рост идут все практики, кроме, пожалуй, авиационного финансирования. Мы видим огромный спрос на санкционную поддержку, споры, слияния и поглощения, финансирование; даже российских IPO сегодня на рынке беспрецедентное множество. Если говорить про 2024–2025 годы, то «пена» начинает слегка оседать: выходы иностранцев и, соответственно, сектор M&A замедляются, споры перераспределяются между вновь созданными компаниями, количество санкционных кейсов несопоставимо с прежним уровнем — бизнесменов уже не включают в санкционные списки каждый квартал. Но базовый тренд на рост практик не исчезнет, и работы на рынке еще много.

— Каковы, по-вашему, перспективы развития российского юридического рынка на ближайшие пару лет — его основные драйверы и сдерживающие факторы?

— Насчет перспектив — спрос на юридические услуги, безусловно, сохранится, поскольку невозможно локализовать все клиентские запросы в рамках экспертизы каждой отдельной компании. В то же время на фоне спада ажиотажа растет конкуренция и ценообразование на услуги меняется в сторону понижения стоимости, что тоже нормально. Такая корреляция приведет юридические фирмы к необходимости адаптировать свою бизнес-модель к текущей экономической реальности: многие из них в 2022–2023 годах нарастили расходы до того уровня, который, полагаю, им будет тяжело выдерживать сегодня, и зарплаты, доходы и штат им придется оптимизировать. Что касается штата, то происходивший в последние два года массовый отток юристов за рубеж остановился, и многие опытные, высококлассные юристы, вернувшись в Россию, сегодня реинтегрируются в прежние команды. Все это естественный ход вещей — снизившееся предложение юристов на рынке будет возвращаться к нормальному уровню.

— Очевидно, что юридический рынок в РФ продолжает меняться, в том числе в связи со становлением и развитием новых игроков, которые только формируются. Как вы оцениваете уровень конкуренции среди юридических фирм? Насколько удачно они, на ваш взгляд, адаптируются к постоянно меняющимся условиям?

— Конкуренция есть всегда: ни у кого из российских юрфирм нет монопольного положения на рынке или доминирующей доли. Я полагаю, что рынок застыл не окончательно, поскольку история с уходом из России иностранных фирм и формированием новых команд из их российских офисов, ситуативно сложившаяся в 2022 году, еще не завершена. Русской ментальности исторически присуща объективная проблема — отсутствие практики и культуры партнерств, поэтому (сугубо по моему личному мнению) многие партнерства, возникшие в предыдущие два года, ждет переформатирование. И чем больше на рынке подобных фирм, тем сильнее может оказаться воздействие центробежной силы. Поэтому итоговый узор рынка не завершен, картина будет меняться. А дальше, до конца 2026 года, он устаканится по аналогии с тем положением, что существовало на нем до 2022 года: образуется пул из 3–5 премиальных топовых юридических фирм, пул из 10–20 компаний второго дивизиона и за ним — остальная часть рынка, образующая собой третий уровень.

— Офис White Square в ОАЭ: с какими трудностями пришлось столкнуться с момента его создания? Каковы направления работы и каких заметных результатов вам удалось достичь с 2022 года?

— Как вы помните, с началом 2022 года в ОАЭ уехало довольно много юристов, и что меня удивило в этой динамике — отсутствие стратегического мышления: очень малая часть этих людей предприняла какие-то усилия для развития на этом и близлежащих региональных рынках. Они просто использовали Дубай как некую «дачу под Москвой», продолжая работать из нее на российский рынок.

Открытие нашего офиса в ОАЭ имеет противоположный оттенок — по сути, это классическая предпринимательская история. Мы увидели массу возможностей и растущий спрос: было ясно, что мир русских сужается — их экономические интересы, прежде широко рассредоточенные по таким странам, как Швейцария, Великобритания, Кипр или Монако, резко сконцентрировались в Дубае. Быстро стало очевидным, что Дубай обладает низким уровнем сервиса — и не только юридического, что людям понадобятся привычные интерфейсы и привычные агенты; начав в 2023 году с тестовой небольшой команды, мы быстро расширили ее, поняв, что дела идут хорошо.

На сегодняшний день наш дубайский офис сформирован по целевым моделям, его команда насчитывает более 15 человек и будет увеличена. В ОАЭ мы работаем по трем основным направлениям: по традиционной части, в рамках которой мы оказываем бизнесу с российскими корнями правовые услуги на Ближнем Востоке и по всему миру (то есть для людей, чей бизнес, как и сами они, базируется в России, и русских, имеющих бизнес за пределами РФ). Второе направление, оказавшееся для нас новым,— это корпоративный сервис: создание и администрирование структур, компаний и фондов — не только в Эмиратах, но и на Маврикии, Сейшелах, в Гонконге, востребованное на фоне роста потребностей в структурировании. Третий вектор нашей деятельности в ОАЭ, возникший естественным образом,— работа с частными клиентами, которым мы предоставляем широкий спектр услуг: от получения ВНЖ и открытия банковских счетов до учреждения личных фондов.

— Где вы берете юристов — говорят, они стали стоить дорого?

— На самом деле юристы стали стоить дешевле, и «подешевеют» еще. Рынок юридических зарплат в России ассиметричен и продолжит быть таковым, кроме того, деньги, которые ты получаешь, главным образом зависят от твоего таланта и востребованности. Да, в условиях повышенного спроса и ограниченного предложения двух предыдущих лет многие люди «покупали» юристов задорого, но сейчас, во-первых, всех переведут с валюты на рубли, во-вторых, зарплаты начнут снижаться. Это печальный тренд, поскольку даже до 2022 года зарплаты в московских юридических фирмах были ниже уровня, при котором я в 2004 году начинал свою карьеру в Cleary Gottlieb. Юридическая профессия постепенно обесценивается по всему миру, и партнеры международных компаний сегодня зарабатывают меньше, чем 10–20 лет назад. С другой стороны, хороших юристов всегда было мало, и оптимальный способ достичь высокой лояльности команды я вижу в том, чтобы ковать свои кадры.

— При текущем масштабе фирмы и наличии зарубежных офисов вам хватает людей?

— Это сложная задача. Она всегда была сложной, но раньше она ежегодно решалась гораздо меньшим процентом ротации людей: в Cleary Gottlieb, где я работал ранее, менялось 5–10% состава в год; сейчас мы вынуждены увеличивать состав на 50% в год — это совершенно иные цифры. Найти этих людей в разы сложнее, кроме того, много значит и элемент их интеграции: когда к тебе приходит много людей самых разнообразных культур, то поддерживать важную для фирмы ДНК становится непростой задачей. Но опять же эти затруднения просуществуют до 2026 года, они временны, и их испытывают и остальные участники рынка — это успокаивает. (Смеется.)

— Каковы планы White Square на дальнейшее развитие?

— Мы усиливаем текущие российские направления: центральную для нас практику корпоративного права и M&A, рынки капитала, регуляторную практику, структурирование бизнеса, практику коммерческих споров, интеллектуальную собственность и налоговое право. До конца года мы, возможно, добавим в наш пул банкротную и уголовную практики и усилим финансовую практику в ОАЭ. Кроме того, нам интересен Гонконг: эта юрисдикция сохранит свою важность для россиян, поскольку находящиеся за Уралом территории и компании будут так или иначе тесно работать с Китаем и будут нуждаться в структурировании через Гонконг. Но пока мы видим множество возможностей и в России.

Юлия Карапетян