«В юридическом бизнесе важно держать баланс»
Управляющий партнер «ЭЛКО профи» Елена Козина — о пути от работы в корпоративном секторе до создания собственной компании
Управляющий партнер «ЭЛКО профи» Елена Козина — о тернистом пути из инхауса в консультанты, о сочетании преподавательской деятельности с юридической практикой и об амбициях, неподвластных времени.
Елена Козина
Фото: ЭЛКО профи
Елена Козина
Фото: ЭЛКО профи
— Какое амплуа вам ближе — преподавателя или практикующего юриста? Достижим ли между ними баланс?
— Существует ряд задач, требующих сосредоточения на практике, и задач, где на первый план выходит преподавательский опыт — если речь, к примеру, о выпуске кафедрального учебника, для которого мне нужно написать целую главу. Но есть у меня и третья стезя — я управленец, основной лидер компании и команды. Три этих направления постоянно сменяют друг друга, ведь они были со мной всегда — в моей жизни не случалось периодов, когда я трудилась только преподавателем или только руководителем. «Теория без практики мертва, практика без теории слепа» — наверняка вы слышали это выражение; мне ближе искусство равновесия их обеих. В юридическом бизнесе важно держать баланс во всем, и я научилась его находить.
— Насколько долог оказался ваш путь от работы в корпоративном секторе до создания собственной компании?
— Я всегда знала, что однажды создам свой юридический бизнес, и знала, что приму это решение, когда уже буду достаточно опытна, но все еще молода. Моя карьера юриста началась в консалтинге, но после защиты диссертации у меня случился весьма успешный период работы в инхаусе: долгое время я работала в «Евроцемент групп» (с 2023 года холдинг сменил название на ЦЕМРОС.— “Ъ”), где прошла путь от ведущего юрисконсульта до руководителя департамента. Это был прекрасный опыт — я до сих пор не вижу в правоприменительной практике корпоративных проектов такого масштаба. Но в определенный момент, оказавшись между двумя конфликтующими акционерами, мне пришлось выбирать сторону — и я выбрала себя, покинув компанию.
В тот момент я получила приглашение поработать в качестве независимого консультанта с ПАО «НК "Роснефть"» и СПАО «Ингосстрах»: для первой я разрабатывала внутренние положения, позволяющие через корпоративные процедуры контролировать дочерние и зависимые компании, входящие в структуру, а для «Ингосстраха» готовила правовые заключения и помогала вырабатывать позицию в спорах между акционерами. Уже тогда я подумывала начать свой бизнес. И когда я получила от «Роснефти» предложение возглавить их корпоративно-правовую структуру, то поняла, что не хочу быть маленькой частью огромной машины, где не смогу ни предложить идею, ни увидеть то, как она сработала на практике, ни отстоять ее результат. И я отказалась. Отдельно меня подхлестнули слова бывшего владельца «Евроцемент групп» Филарета Гальчева, который негативно воспринял мое намерение покинуть его компанию и сказал в сердцах, что с идеей собственного консалтинга я «по миру пойду». В итоге мир оказался ко мне очень добр — несмотря на то что на дворе стоял 2009 год, самый пик кризиса.
В тот момент Георгий Леонидович Краснянский, благодаря которому я получила первые заказы, как раз планировал покупать угольную шахту в Кузбассе и предложил мне организовать юридическое сопровождение его бизнеса. Так начался один из первых проектов «ЭЛКО профи», где мы участвовали в структурировании угольного холдинга «КАРАКАН Инвест». Поскольку у холдинга не было штатных юристов, моя компания в этом проекте выполняла роль юридической службы. Я лично поехала в Кузбасс отбирать и собеседовать юристов, первые годы я каждый месяц летала к ним повышать квалификацию и обучала нашим стандартам работы. Проект продолжался 13 лет и год назад благополучно закончился — мы продолжаем сотрудничать уже с новыми собственниками, в основном по бизнесу, не связанному с угледобычей.
— И как ваша компания развивалась дальше?
— Спустя год после создания компании ко мне присоединился мой партнер Анатолий Беседин. Мы давно знакомы: будучи выходцами из общей научной школы, мы защищали кандидатские диссертации в один год у одного научного руководителя — завкафедрой гражданского права профессора Виктора Павловича Мозолина. И когда мой бизнес начал набирать обороты, именно Виктор Павлович «благословил» нас, предложив объединиться. В мае этого года нашему совместному с Анатолием профессиональному творчеству исполняется 15 лет.
Что касается остальной команды, вся она состоит из выпускников магистратуры МГЮА имени Кутафина. Огромный плюс преподавания — помимо того что оно стимулирует меня на непрерывное самообогащение информацией, оно еще и служит превосходным источником кадров. Я преподаю для магистрантов, которые уже имеют базовое образование и практикуют; самых талантливых из них мы приглашаем на стажировку и тех, кто соответствует нашим критериям качества, оставляем в команде.
— Пересобирать компанию в плане основных участников и практик вам, получается, не пришлось?
— Да, не пришлось. Поскольку мы с партнером первые десять лет преподавали на кафедре гражданского права и последнее десятилетие — на кафедре предпринимательского и корпоративного права, то изначально предполагали, что сосредоточимся на реализации именно корпоративно-правовых проектов. На пике становления «ЭЛКО профи» корпоративные споры были крайне востребованы, и в какой-то момент мы были уверены, что сделаем их основным вектором работы. Но жизнь вносит свои коррективы, и тот же строительный бум принес нам массу девелоперских споров: мы разрабатывали изменения в Градостроительный кодекс, судились за изъятие объектов для государственных нужд, олимпийские объекты, строительство корпоративного университета Сбербанка... Кроме того, мы вели три судебных процесса с Министерством обороны по обеспечению военнослужащих жильем: одно из дел дошло до ВАС РФ, другое рассматривалось в ВС РФ. Мы в числе очень немногих юрфирм, кому удалось отсудить деньги у Министерства обороны и получить их из казны.
Также у нас сложилось отдельное направление по работе с финансовыми рынками — так, мы первые и единственные, кому удалось оспорить в суде решение Банка России об отзыве лицензии у коммерческого банка. Кроме того, у нас в избытке проектов, связанных с трансграничными переводами, договорными отношениями в финансовой сфере и импортными операциями. А обилие дел, связанных с оборотом исключительных прав, сформировало нашу практику интеллектуальной собственности.
Разумеется, мы занимаемся и банкротством — подобные проекты сегодня в пуле практик любой юридической фирмы. В этом году мы защитили от субсидиарной ответственности публичную и весьма влиятельную личность: ее привлекли к ответственности в первой инстанции, но мы смогли отстоять интересы доверителя в апелляции и кассации, и я считаю это победой нашей команды.
— Что вы, как преподаватель, думаете о новом поколении студентов? Многие консалтинговые фирмы жалуются на капризность и эмоциональную хрупкость поколения бумеров. Вы разделяете эту точку зрения?
— На мой взгляд, поколенческая разница, конечно, есть, и весьма существенная. Для нашего поколения были важны авторитеты, собственный профессиональный и карьерный рост, личное удовольствие от хорошо выполненной работы. Помню, как я бежала в метро, держа под мышкой тяжелые папки с делами и думая: «Какое счастье, сегодня успела проанализировать целых пять дел»… И мысли, в каких условиях приходится работать, даже не возникали. В этом смысле подрастающее поколение очень отличается от нас: они более склонны мотивироваться внешней атрибутикой: красивым офисом, признанием компании в медиасфере, возможностью блеснуть на мероприятиях — всем тем, что лично мне кажется второстепенным.
Миллениалы, которым сейчас в районе 30 лет, находятся как бы посреди миров: они со снисходительным пониманием относятся к устремлениям поколения Z и в то же время хорошо понимают нас, людей более взрослых. Эта прослойка 30-летних сейчас испытывает максимальную рабочую нагрузку — они уже знакомы и с усталостью, и с выгоранием. Строго говоря, бег на длинные дистанции русской ментальности не присущ, поэтому молодые специалисты часто ломаются. Ребята после стажировки устраиваются в нашу компанию на работу и уже через год говорят, что устали. Выгоранию в той или иной степени подвержены все, и невероятно важно научиться осознанно и правильно ему противостоять. Но эта способность, к сожалению, у совсем юных юристов представлена минимально.
— Лично у вас с учетом высокой нагрузки по управлению фирмой, юридической практики и преподаванию получается справляться с выгоранием?
— Я стараюсь рационально тратить свои внутренние ресурсы, интуитивно расставляя приоритеты между рабочей и частной жизнью. Когда я понимаю, что моя семья нуждается в моей энергии, в сторону офиса я даже не посмотрю. При этом подключусь к команде в любой момент, если почувствую, что им нужна моя сила, вдохновение или экспертиза.
Устают все, и бремя ответственности давит на каждые плечи, тем более женские. Я гедонист и с уважением отношусь к собственным человеческим слабостям, а кроме того, умею вдохновляться перспективами — как для компании, так и лично для себя: например, в планах на 2025 год у меня стоит написание монографии об одном из институтов корпоративного права. Уверена, все получится.
— Как вы представляете себе свою жизнь и жизнь компании через 20 лет?
— Вижу себя в серебре кудрей и с рюмкой граппы на крыльце своего шале у берега озера Гарда. Но это лет через 40, потому что претендую на рекорд Жанны Кальман. (Смеется.) А если серьезно, то это будет новое время, а значит, новые уровни и достижения. Я внутренне готова к таким перспективам и стремлюсь жить ярко и вкусно, наполняя свой мир еще большим количеством достойных людей, непростых клиентов, интересных событий. Думаю, что мои настоящие амбиции догнали меня только сейчас.