Вчера в Новосибирском облсуде на процессе по делу нацболов Николая Балуева и Вячеслава Русакова, обвиняемых в подготовке терактов, был допрошен их бывший единомышленник Дмитрий Казаков. По делу он проходил в качестве третьего обвиняемого, но в связи с деятельным раскаянием был освобожден от ответственности, став главным свидетелем обвинения. По словам свидетеля, его бывший товарищ Балуев намеревался пустить под откос поезд, а Русаков вынашивал планы подрывов еврейских культурных центров и бизнесменов.
С Русаковым, по его словам, весной–летом 2004 года он раз– два в неделю ездил в поселок Пашино, где расположен арсенал военно–морского флота. За полигоном в лесу они собирали неразорвавшиеся после утилизации артиллерийские снаряды. Чтобы их не заметили часовые, Русаков и Казаков надевали неброскую одежду. Те снаряды, где в качестве начинки использовался тротил, они разбирали на месте; снаряды с гексогеном, который, как отметил свидетель, был не таким сыпучим, отвозили в Новосибирск на рейсовом автобусе. В своих квартирах Русаков и Казаков аккуратно просверливали 100– и 30–миллиметровые снаряды, вязальными спицами извлекали из них гексоген. Свидетель рассказал, что течение лета 2004 года они собрали около 5 кг взрывчатки. Могли бы и больше, но помешала осень: листва с деревьев облетела, и их могли заметить.
Хранить дома столько тротила и гексогена, по словам свидетеля, они побоялись. Взрывчатку они втроем закопали в металлическом ящике у 25–й медсанчасти. Пару 150–миллиметровых снарядов оставили поблизости от полигона, забросав тряпками. Несколько граммов тротила и гексогена Русаков оставил себе. Как отметил Казаков, ими они снарядили два самодельных взрывных устройства и провели в лесу два тренировочных подрыва. Впрочем, неудачных. В обоих случаях их подвели пиротехнические гранаты китайского производства, которые они использовали в качестве детонатора.
Как сообщил Казаков, нацбол Балуев планировал взорвать железную дорогу, когда по ней будет проходить поезд, а также здание Новосибирского УФСБ. По его словам, контрразведчиков Балуев невзлюбил после того, как в апреле 2001 года был задержан вместе с Эдуардом Лимоновым на Алтае. Кроме того, Балуев, сообщил его бывший товарищ, высказывался о проведении выездных терактов. Чтобы не попасть в билетные базы данных, надо было на электричке или попутке добраться, например, до Барнаула, совершить акцию устрашения и тем же способом вернуться в Новосибирск. «Режим украл мое будущее, и я буду ему мстить», — якобы заявлял товарищам Балуев.
Второй нацбол — Русаков, который ранее состоял в «Русском национальном единстве» Александра Баркашова, по словам свидетеля, рассказывал ему об идеях подрыва еврейских культурных центров, а также заказных взрывов бизнесменов.
Узнав о намерениях Балуева и Русакова, отметил свидетель, он решил, что ему с ними не по пути. В дальнейшем о планах лимоновцев стало известно сотрудникам УФСБ. Русаков был допрошен в качестве подозреваемого, а затем и обвиняемого. В отличие от своих товарищей он был отпущен под подписку о невыезде, а затем его уголовное преследование было прекращено в связи с деятельным раскаянием. Адвокат Балуева Петр Фисенко считает свидетеля Казакова «провокатором ФСБ», а подсудимых — доверчивыми людьми, которые пошли за ним, как за «попом Гапоном».
Следующее заседание по делу новосибирских нацболов состоится 30 мая.
Константин Воронов, Новосибирск