действующие лица
В субботу, на первом заседании Центральной избирательной комиссии обновленного состава был избран новый глава ЦИКа. Им стал бывший представитель президента в Конституционном суде ВЛАДИМИР ШАПОВАЛ. В первом интервью на новой должности он заявил специальному корреспонденту Ъ СЕРГЕЮ СИДОРЕНКО, что готов возглавлять Центризбирком до пенсии.
— Можно ли говорить, что вы уже приступили к работе на посту главы ЦИКа? Ярослав Давыдович передал вам дела?
— Передача дел... Да что там, собственно, передавать? Вчера (2 июня.—Ъ) в Центризбиркоме состоялись выборы главы ЦИКа, и с этого момента я приступил к исполнению обязанностей. Вы знаете, мы вчера встречались с Ярославом Васильевичем. Мы, кстати, давно знакомы, и у нас хорошие, дружеские отношения.
— Как господин Давыдович отнесся к своей отставке?— Мне известна позиция Ярослава Васильевича по этому вопросу. Он десять лет работал на разных постах в ЦИКе, а десять лет — это очень большой срок. И, как он вчера сказал, за это время возникает "усталость металла". И вообще, нет вечных людей на таких должностях. Я понимаю тех, кто не вошел в новый состав Центризбиркома. Это может восприниматься как какое-то недоверие к ним. Но на самом деле все гораздо проще. Вы же знаете, что некоторые политические силы до сих пор не были представлены в ЦИКе, и это необходимо было изменить. Так что по отношению к Давыдовичу это (отставку.—Ъ) нельзя назвать недоверием. Ярослав Давыдович решил уйти с этой работы на другую. И, очевидно, ему будет предоставлена другая должность.
— Кем предоставлена, президентом?— У нас (с Ярославом Давыдовичем.—Ъ) был разговор, но... Лучше вы этот вопрос задайте Ярославу Васильевичу. Я могу только сказать, что она будет предоставлена государством. В широком смысле этого слова. И что он останется в политике.
— Согласно действующему указу президента, выборы назначены на 24 июня, хотя все понимают, что эти сроки будут перенесены. Как ЦИК выйдет из этой ситуации? Будете выполнять указ или игнорировать его?
— Я не хотел бы заострять эту тему. Надеюсь, в ближайшие дни, может, даже сегодня, будет подписан соответствующий указ. Очевидно, в нем будет отображена та дата, которая называлась в договоренностях, достигнутых на высшем уровне,— 30 сентября. Но я подчеркиваю: это мое предположение.
— Но ведь если президент подписывает указ сегодня, выборы должны состояться через два месяца, то есть 29 июля...
— Это один из вариантов, есть и другие. И я представляю, как оформить указ президента иначе. Но я не буду вам рассказывать детали, чтобы потом никто не говорил, что президент советуется с Шаповалом по этому поводу. Никто со мной не советовался, в секретариате и так хватает опытных людей!
— А разве это зазорно — советоваться с вами?— Дело в том, что моя должность... Понимаете, многие видят меня как представителя президента в ЦИКе или как представителя каких-то политических сил. Но это ошибочное суждение. Я, кстати, когда работал в секретариате президента, был представителем главы государства в Конституционном суде, а не представителем какой-то политической силы. Потому что надо работать на дело, а не на политическую силу, которая тебя назначила или ангажировала, как любят говорить журналисты.
— И вы можете гарантировать, что не имеете никакого отношения ни к одной политической силе?
— Я могу гарантировать только одно: если у меня будет проблема выбора между применением нормы закона и желанием какой-либо политической силы или политика, которому я симпатизирую, то я выберу закон. Хотя, очевидно, у меня есть определенные политические симпатии. Существует простая истина: репутация создается всю жизнь, а разрушается из-за одного непродуманного действия. И у меня нет времени разрушать, чтобы потом заново создавать.
— Можно сказать, что назначение в ЦИК не стало для вас неожиданностью?— Неужели я похож на человека, которого можно назначить на должность без согласования с ним?
— А кто со стороны Виктора Януковича вел с вами переговоры и принимал решение по этому поводу?
— Я не буду это комментировать. Поймите, не надо от политиков требовать стриптиза. Эта информация касается не только меня, и я не хотел бы становиться человеком, который открывает щелочки для подглядывания. Я могу только сказать, что такие решения принимаются в узком кругу. Обратите внимание: мою кандидатуру в парламенте поддержало меньше депутатов, чем всех остальных членов ЦИКа. Я сидел в ложе, слышал и возгласы, и комментарии в свой адрес. Но я спокойно реагировал, когда некоторые депутаты из коалиции были не очень вежливы по отношению ко мне. Я понимаю, что эти люди не знают всего. А вообще у нас, к сожалению, уже довольно давно с обеих сторон нет юридически безупречных решений. И принимаются решения не правовые, а политико-правовые.
— В пятницу Верховная рада приняла изменения в закон "О выборах народных депутатов". Есть мнение, что с новым законом провести честные выборы будет сложнее.
— Я глубоко убежден, что любой закон о выборах можно исказить и на основе идеального закона провести нечестные выборы. Тут нет прямой зависимости. Хотя, конечно, есть нормы, которые откровенно создают проблемы. А вообще, это мировая практика, что избирательное законодательство очень заполитизировано. И если одна партия считает, что у нее за границей меньше граждан с правом голоса, чем у другой, то она сделает все возможное для того, чтобы усложнить голосование тех, кто находится за границей.
— Не просто за границей, а на Западе...— Мы предположим, что я говорю не об Украине. А вы себе додумывайте. Так вот, если норма о голосовании за границей закреплена в законе — она законная! И ее необходимо соблюдать.
— А что с нормой о голосовании на дому?— Я воздержусь от комментариев. Я не имею права говорить, что эта норма хорошая, а эта — плохая. ЦИК как орган, применяющий закон, не может его комментировать. Но может его толковать.
— А вы для себя уже решили, что пришли в ЦИК надолго, или это работа на время парламентских выборов?
— Я не ставлю перед собой задачу провести выборы и уйти. Если я задекларирую ее, мои коллеги будут понимать, что я временный человек, что я уйду через три или четыре месяца и в ЦИКе начнется внутренняя конкуренция. Зачем мне это? Поэтому я исхожу из позиции, что нужно нацеливаться на работу на полный, семилетний срок. У меня, правда, будет меньше — мне 59 лет, так что до предельного срока госслужбы остается только шесть лет. Давыдовичу, кстати, оставался всего год.