Дом, который построил Хайек

рассказывает Алексей Тарханов

В Токио на Гинзе открылся новый центр швейцарской Swatch Group — первой часовой империи мира, владельца знаменитых в России марок Breguet, Blancpain, Omega. Его построил великий японский архитектор Шигеру Бан, а назван он в честь отца-основателя группы Николаса Г. Хайека. Это третье гнездо Swatch Group после Женевы и Шанхая. Следующее может появиться в Бомбее, Лондоне или в Москве.

80-летний Николас Хайек возвел себе памятник — архитектуры. Иначе в современной Японии невозможно. Рядом Hermes, построенный Ренцо Пьяно, рядом Mikimoto, построенный Тойо Ито, рядом Prada Герцога и де Мерона и Armani Casa Тадао Андо. "Весь современный Токио — это сплошной архитектурный конкурс",— говорит Арлетт-Эльза Эмш. Блондинка с голубыми глазами, представляющая Swatch Group в Японии, преодолела двойные сложности — все, что причитается чужеземцу-гайдзину, плюс то, что достается в Японии женщине. Тем более женщине, обязанной быстро и качественно построить на Гинзе 14-этажный дом.

Участок на Гинзе Николас Хайек купил три года назад. Он объясняет это бешеными ценами на недвижимость в Токио, которые заставили бы выбрасывать деньги на аренду. 475 квадратных метров золотой улицы по сходной цене $25,7 млн за сотку Хайек считает чрезвычайно успешным вложением. К тому же ему не надо было подмазывать городских чиновников, как полагается у нас. Вместо этого, как полагается у них, умилостивили Ками, бога земли. Ритуал освящения провели по всем правилам и начали строить — семь дней в неделю по 24 часа. Шестнадцать месяцев спустя можно было разрезать ленточку.

Гинза — "серебряный ряд", легендарная улица ювелиров, особое место Токио. Горожане не так уж часто ходят за покупками в ее бутики. А когда ходят и что-то покупают, это напоминает скорее исполнение долга, принесение жертвы на алтарь консюмеризма. Японцы, я уверен, отдают деньги на Гинзе как в храме, чтобы умилостивить свирепого и ненасытного бога мужской и женской моды. С той только разницей, что благополучие в синтоистском храме стоит маленькую копеечку, а цены на Гинзе даже москвич не назовет заниженными.

Поэтому очередь, опоясавшая ранним жарким утром целый квартал, казалась чем-то удивительным. Полицейские делали все возможное, чтобы движение по тротуарам продолжалось, но это не очень помогало — толпа стояла насмерть, так, как стояли у нас когда-то за спасительным утренним пивом или билетами на Таганку. Очередь вилась за часами — в ожидании открытия Хайек-центра. А по другую сторону от белой ленточки выстроилась такая же очередь из президентов часовых марок и японских сотрудников центра, которые не отрывали от уха мобильные трубочки, повторяя "хай, хай, хай", Что для русского уха звучало как привычная молитва Хайеку-отцу.

Для всех, кто знает историю чудесного воскрешения механических часов, Николас Хайек — бог и провидец, Суворов, Кутузов и Наполеон в одном лице. Он отбил атаку дешевого японского кварца, вторгшегося в Европу и Америку. Он поднял с колен швейцарскую часовую промышленность, создал Swatch Group, повел ее в атаку и вот пришел послом собственной доброй воли к былым соперникам. И даже утвердил свой столп на токийской Гинзе. Швейцарско-японские часовые битвы, не менее суровые, чем Перл-Харбор или Мидуэй, теперь предпочитают не вспоминать. Мир заключен, он устраивает всех, и прежде всего Swatch Group, для которой Япония — третий рынок после Америки и Китая.

Бородатый Хайек-отец свиреп и независим. Если в глаза назвать его "бизнесменом", можно и по шее схлопотать. Он предпочитает зваться "антрепренером" — в старом, дягилевском смысле слова. Когда он обнаружил, что американские "умные бомбы" в Ираке включают электронные компоненты, выпускаемые на его заводах, он запретил продажу и сорвал поставки, несмотря ни на какие просьбы партии и правительства. Так что когда дом в Токио был завершен, японцы попросили назвать его "Nicolas G. Hayek Center".

"Я был удивлен,— говорит Хайек,— и пытался намекнуть, что хорошо себя чувствую и что назвать центр моим именем еще успеется, но они так просили, что я согласился". На что сотрудники Swatch Group с гордостью говорят: не знаем уж, как у вас, а у нас в Японии культ личности Хайека.

Хайек-центр построил японец Шигеру Бан — один из лучших архитекторов образцовой в архитектурном отношении страны. Правда, сам усатый зодчий наотрез отказывается от прямых японских влияний. Он говорит, что он типично западный специалист, не зря же столько сил потратил на свою американскую биографию. Уехал после школы учиться в Лос-Анджелес и в Нью-Йорк. И хотя потом на год вернулся перед дипломом поработать у знаменитого Араты Исодзаки, который, в свою очередь, принял лиру от великого Кензо Танге, а тот — от величайшего из великих Кунио Маекавы, но духовными отцами своими считает европейцев и американцев — Миса ван дер Роэ, Ле Корбюзье и особенно Алвара Аалто.

Шигеру Бан знаменит свой "бедной архитектурой". Он придумал удивительные дома из картонных труб, которые возводились мгновенно, не стоили ничего и в свой срок исчезали в пункте приема макулатуры. Эти дома он использовал для беженцев в Руанде и для переживших страшное землетрясение 1995 года жителей Кобе — недаром комитет по делам беженцев ООН держит его бессменным консультантом. И, в отличие от тысяч ужасных лагерей беженцев, уродующих пейзаж, как концлагеря, временные дома, временные залы и временные церкви Шигеру Бана были настоящими шедеврами, хотя и обреченными на исчезновение. Но, в конце концов, замечает Бан, кто сказал, что дом должен жить дольше, чем его хозяин.

— Легко ли после архитектуры для бедных делать архитектуру для богатых? — спросил я его, надеясь поймать на слове.

— Зависит от заказчика,--спокойно ответил Шигеру Бан,— несмотря на то что Swatch Group производит сверхдорогие часы, у них нет ни капли снобизма.

К архитектурному конкурсу Шигеру Бан отнесся так, как отнесся бы презирающий авторитеты Хайек,— сформулировал для себя собственное конкурсное задание и обошел восьмерых конкурентов, среди которых был, например, обладатель "Золотого льва" Венецианской биеннале Тойо Ито.

— Это были прекрасные проекты, очень красивые,— говорит Нколас Хайек.— Они великолепно отвечали программе, они были настоящими произведениями искусства, но проект Шигеру Бана имел собственную идею, отличную от нашей, и вот это нельзя было не отметить.

— Всего 17 метров по фасаду — а нам надо было расположить семь бутиков семи марок,— объясняет архитектор.— Втиснуть их в первый этаж просто невозможно. А если расположить марки на разных этажах, какой-то из марок повезет больше, в нее можно будет зайти с улицы, а какая-то окажется под самой крышей. Поэтому мы сделали иначе. На первом этаже открыли пассаж между Гинзой и параллельной улицей. Мы назвали этот пассаж улицей Времени, Avenue du Temps. Вдоль улицы — семь стеклянных выгородок, прямоугольные, круглые или овальные в плане. На каждой логотип Breguet, Jaquet-Droz, Blancpain или Swatch. Вы входите в нее, и начинается аттракцион — эта стеклянная комнатка оказывается лифтом и переносит вас на нужный этаж.

Новый дом показывает президент Swatch Group 52-летний Хайек-сын. Ник Хайек — по образованию кинорежиссер, и кажется, что движение лифтов напоминает ему движение камеры на операторском кране. Взлет к вершинам часовой славы осуществляется со скоростью 15 метров в секунду. Гидравлические подъемные системы — из тех, что используют в машинерии сцены современных театров.

Фасад удивителен для сплошь застекленной и эйркондиционированной Гинзы. Четырнадцать этажей разделены на четыре яруса, и на каждом ярусе многосветный холл может открыться улице. Стеклянная стена поднимается как театральный занавес, образуя глубокие лоджии-террасы. Вечером занавес опускается. Спроектированный Шигеру Баном огромный дом движется как часовой механизм.

Наверху, под изогнутой, похожей на переплетенные ветки дерева крышей, находится зал Cite du Tems, в котором можно устраивать выставки или показывать кино. С первого этажа снизу вверх уходит "вертикальный сад" — стена, по которой растекается крепкий зеленый плющ и цветы по сезону, окрашивающие сад в разные цвета. А сверху вниз опущен плотный черный гранит, по которому стекает вода. И все это отражается в зеркале на противоположной стене. Оно повторяет сад и расширяет пространство пассажа.

Удивительные вещи происходят сейчас с мировой архитектурой. Модные марки стали главными заказчиками архитекторов, как короли былых времен. Это напоминает старые идеи тотального дизайна — устав одевать знаменитостей, модные марки стали одевать знаменитые города. Придет ли это в Россию, как пришло уже, например, в Китай? Без сомнения. На прямой вопрос, заданный на пресс-конференции, Николас Хайек ответил просто: "Мы готовы открыть такие центры во всех столицах мира при том условии, что это будет удивительное место, единственное в своем роде. Если вы мне предложите такое место в Москве, я заранее согласен. Хорошо бы где-нибудь в Кремле".

подпись

Николас Г. Хайек

Шигеру Бан