"Основа бизнес-образования — обмен опытом"

Экономика и бизнес сейчас изучаются на примере достижений США и Западной Европы. Почему России следует не только ориентироваться на данный опыт, но и создавать собственный, корреспонденту Ъ Елене Алеевой рассказал декан Московской школы управления "Сколково" Андрей Волков.

— Какое влияние, на ваш взгляд, оказывают процессы глобализации на подготовку управленческих кадров для дальнейшего развития экономики страны? Насколько изменились требования к бизнес-образованию и будут ли они меняться в дальнейшем — на пути интеграции в мировую экономику?

— Школы управления оказались первыми, и в дальнейшем именно они будут ощущать влияние процессов глобализации в гораздо большей степени, чем инженерия, филология, юриспруденция и другие сферы. Это связано с тем, что российский бизнес в последние годы все стремительнее и масштабнее выходит на глобальные рынки. Очевидно, что подготовка кадров для управления и в дальнейшем будет находиться под влиянием глобализации.

Что значит подготовить человека для работы на глобальных рынках? Наряду с традиционными функциональными бизнес-знаниями (финансы, маркетинг, стратегическое планирование и т. д.) растет значимость коммуникаций. Поэтому когда мы проектировали школу, мы понимали, что она должна быть global oriented, должна быть ориентирована на людей, способных работать в многокультурной, многоконфессиональной среде. Кстати, все возрастающая международная связь региональных экономик приводит к интересным последствиям для бизнес-образования — все лучшие бизнес-школы сейчас говорят о глобализации, и все они стараются включить этот аспект в свои программы. Но если вы посмотрите, сколько у них, например, case-studies по быстрорастущим экономикам Бразилии, Индии, Китая, то их будет очень малый процент. Основная масса case-studies пишется по крупнейшим корпорациям, таким как General Electric, Ford и прочие.

— Перед школой поставлены весьма амбициозные задачи — воспитать бизнес-лидеров, которые в будущем смогут вывести экономику страны на новый уровень — из развивающихся в развитые. Что в первую очередь необходимо для осуществления этих планов и что уже сделано?

— Для этого необходимо позиционировать школу как ориентированную для работы в глобальном бизнесе и создавать международную коммуникативную среду. Это означает, что значительная доля преподавателей будет не из России. Мы уже получили позитивную реакцию со стороны бизнес-школ, в частности Duke University. Также мы уже подписали соглашения о совместной исследовательской и образовательной деятельности, обмене преподавателями и студентами с китайской бизнес-школой Antai College of Economics and Management (Shanghai Jiao Tong University) и бразильской Fundacao Dom Cabral (FDC). Обе школы входят в число лидеров в своих странах и имеют серьезный интерес к России. Это сотрудничество позволит нам обеспечить высокий уровень экспертизы по нескольким странам, что соответствует нашей стратегической ориентации на BRIC. Мы прекрасно понимаем, что язык преподавания программ МВА должен быть английским, без него невозможно подготовить человека к последующей работе в условиях мирового рынка.

Мы уже начали проводить свои исследования с тем, чтобы программы содержали наши материалы для кейсов, симуляторов и проектно-аналитических сессий. Если школа не сможет стать генератором знаний, то достичь заявленных показателей не представляется возможным. Бизнес-школа — это и тренинговый институт, и исследовательский центр.

— Сейчас понятие "успешный топ-менеджер" предполагает наличие у руководителя степени МВА одной из известнейших международных бизнес-школ. Сможет ли когда-нибудь российское бизнес-образование стать столь же признанным, а отечественный MBA столь же полезным?

— Россия должна и сможет построить у себя международное бизнес-образование. Необходимо, чтобы значительную долю аудитории составляли студенты, например, из Европы, Китая, Индии, а не только из Москвы, Санкт-Петербурга и Новосибирска, вот тогда образование будет международным. Ведь в основу бизнес-образования заложен обмен опытом и знаниями между студентами. Пока же все слушатели российских бизнес-школ — наши соотечественники. То же самое относится и к преподавательскому составу, поэтому мы планируем пригласить к работе заинтересованных в нашем проекте западных профессоров.

Теперь о качестве. Качество знаний в бизнес-образовании определяется легко. Насколько образование качественное, судит сам бизнес, а не бизнес-школа. С другой стороны, само бизнес-образование у нас еще очень молодо — ему всего 18 лет, но двигаемся мы в два-три раза быстрее, чем любая другая страна. Вопрос качества у нас остается открытым: не выросла еще генерация преподавателей, которая соединяет в себе практические знания, аналитические способности и готовность к творческой коммуникации со студентами. Но дефицит таких преподавателей испытывают также все ведущие бизнес-школы. У нас эта проблема оказалась наложена на незрелость всей индустрии бизнес-образования.

— Если даже школы с мировым именем испытывают определенные трудности с преподавательским составом, как вы предполагаете обеспечить долгосрочное участие преподавателей и экспертов с мировым именем?

— Вопрос с преподавателями решается так же, как и в любой корпорации: или приглашаешь, или растишь самостоятельно. У нас есть уже сейчас когорта молодых людей, которые имеют практический опыт, склонны к исследовательской работе, имеют степени.

В классической модели преподаватель — это человек, который и проводит исследования, и преподает. Но именно эта академическая модель и привела к кризису современного бизнес-образования. Он фиксируется как отсутствие связи с практикой. С другой стороны, сколько практиков ни приглашай, их курс будет либо просто пересказанной историей из жизни, либо в лучшем случае мастер-классом. Поэтому форма бизнес-образования должна поменяться. В ядре бизнес-образования должны лежать проекты, которые выполняют студенты, а преподаватель выполняет функцию фасилитатора и модератора, поскольку знания и модели уже есть и в книжках, и в интернете. Преподаватель бизнес-школы не тот человек, кто пересказывает материал из учебника, он создает ситуации, когда эти модели становятся практичными.