современное искусство
Нарушив более чем столетнюю традицию, дирекция Венецианской биеннале решила не объявлять на церемонии официального открытия в воскресенье обладателя "Золотого льва", вручаемого лучшему национальному павильону, отложив оглашение своего вердикта на осень. Одной из причин такого решения стало рекордное количество участников и, вероятно, желание подольше сохранить интригу. О возможных претендентах на получение приза рассказывает СЕРГЕЙ Ъ-ВАСИЛЬЕВ.
На нынешней Венецианской биеннале, кроме ста художников, на главной выставке в Арсенале свои национальные павильоны представляют 76 стран. Чтобы их осмотреть, нужно иметь не только терпение, но изрядную физическую выносливость. В садах Джардини, где старожилы биеннале имеют собственные здания, размещена 31 экспозиция. Остальные участники нанимают для своих выставок помещения по всей Венеции. Более расторопные, богатые и удачливые абонируют палаццо на Гранд-канале или церквушки в районе Сан-Марко. Иным приходится искать себе пристанище на окраинах исторической части города, куда добираются только самые любознательные туристы. Внимания и славы, однако, жаждут все без исключения.
Впрочем, надо учесть один существенный момент. Стараясь показать в своих павильонах оригинальные проекты, большинство стран, участвующих в биеннале, руководствуются отнюдь не соревновательным азартом. Цели выглядеть безупречными и добронравными никто также не преследует. Обычно национальный павильон отдается одному, от силы двум-трем художникам, демонстрирующим там не усредненный или обобщенный образ своего государства, а сугубо индивидуальный взгляд на мир. Этим, к слову, большинство национальных экспозиций отличается от украинской. В нашей "Поэме о внутреннем море", снайперски рассчитанной на успех и международным составом авторитетных участников, и разнообразием художественного меню (фото, лайт-боксы, объект, кинетическая скульптура, видеоинсталляции), и даже расположением выставки в упоминающемся во всех путеводителях палаццо Пападополи, как ни странно, меньше всего внутренних, личных переживаний. Зрителю, скорее, предложена субъективная картина жизни страны, диковатой, не всегда опрятной, но живой и горячей, как сексуально снующая раскаленная труба в видео "Вагина — моя родина" Сергея Браткова. Мы словно хотим доказать, что тоже люди. Кстати, такую же цель, по всей видимости, ставят перед собой создатели экспозиции коллективного центральноазиатского павильона. Рекламу ему обеспечил английский комик Саша Барон Коэн, больше известный личиной казахского журналиста Бората. Видео красивых азиатских ландшафтов и молящихся людей в сопровождении медитативной суфийской музыки, судя по всему, должно, по мысли кураторов, опровергнуть гнусные боратовские инсинуации и убедить мир в том, что казахи и их соседи не пьют лошадиную мочу и не развлекаются охотой на цыган и евреев.
В других национальных павильонах обнаруживаются идеи и переживания простые, личные, интимные, не претендующие на глобальные обобщения и не эксплуатирующие зрительское сочувствие. Здесь зрителя сходу пытаются взять в оборот и хотя бы на несколько минут втянуть в художественное приключение. Иногда в буквальном смысле слова. Кореец Хунг-Ку Ли, к примеру, открывает экспозицию инсталляцией двух миниатюрных скелетов, а продолжает ее витринами с костями, видеоповестью о патологоанатоме и макетом его лаборатории. Принцип представления идеи разнообразными средствами вообще довольно популярен. Мысль дублируется в картинке, тексте, видеоизображении, звуке. Правда, атакованный со всех фронтов, невольно задумываешься: то ли художник не верит, что зритель уловит его месседж, то ли сомневается в его значимости. Скажем, автор одной из самых резонансных экспозиций нынешней биеннале француженка Софи Колле поручила прокомментировать послание от своего любовника двумстам дамам. Теперь их монологи демонстрируются на десятках мониторов, размножены на сотнях графических листов, зафиксированы во множестве книг и брошюр. Просто удивительно, сколько сил и денег вбабахано в иллюстрацию банальности "сколько людей, столько и мнений".
Скандально знаменитая англичанка Трейси Эмин, получившая когда-то приз Turner за выставленную в качестве экспоната постель, на которой предавалась любовным утехам, остается верной своей теме, усеяв залы британского павильона крохотными фривольными картинками тушью. Апофеозом воплощенных на них девичьих эротических грез является оседлавший пенис воробышек. Страницами личных дневников кажутся и многие другие заметные проекты биеннале — анимационный триллер "I love my family" эстонца Марко Маетамма, изящная экологическая инсталляция канадца Дэвида Альтмейда, дотошное, в сотнях офортов и фрагментах гербария исследование изменений ландшафта и природы Хиросимы японца Масао Окабэ, видео "Дворники" россиянина Александра Пономарева, в котором, стирая навязываемые медиа образы, художник открывает вид на венецианскую лагуну, словно призывая зрителя воспринимать мир без посредников. Даже тех, кто творит новую художественную реальность, надеясь получить главный приз биеннале.