Благочинное (без мордобоя) проведение первомайских мероприятий вызвало у общественности как чувство глубокого удовлетворения, так и чувство глубокой раздумчивости. Председатель Социалистической партии трудящихся Людмила Вартазарова отметила, что "на демонстрацию вышло народу меньше, чем в прошлом году", и задалась вопросом: "Почему? Не удовлетворяет форма протеста?"
Наблюдатели, заметив, что в прошлом году имело место не просто более массовое мероприятие, но массовый мордобой, даже упрекнули ностальгирующую Вартазарову в кровожадности, предположив, что она жаждет чего-то вроде прошлогоднего побоища. Чего в действительности жаждет Вартазарова, сказать трудно, однако даже если ей присуще желание великих потрясений, это желание выглядит несообразным с логикой. Формы протеста действительно могут быть различны. Наряду с мягчайшей формой, т. е. мирной манифестацией, есть и более жесткие: пикетирование, массовая политическая стачка и далее вплоть до вооруженного восстания. Не рассматривая тут вопрос о конкретной уместности различных форм классовой борьбы, следует заметить, что большая жесткость требует от участников борьбы большей дисциплинированности, организованности, самоотверженности etc. Если этих качеств не хватает даже на то, чтобы провести требующую малых усилий массовую манифестацию, странно ожидать, чтобы их хватило на успешную организацию более острых форм классовой борьбы.
Кто действительно находится сейчас в огне классовой борьбы, так это вовсе не коммунисты, а их давний антагонист, столичный мэр Юрий Лужков. Комментируя такой, казалось бы, далекий от проблем приватизации сюжет, как договор Мосгорисполкома с Крымским облисполкомом о сердечном согласии, Лужков вновь коснулся любимой темы: "Чиновники Госкомимущества, как пьянь, все тащат из квартиры, пока не пропьют. Наш опыт противостояния безудержной и распутной приватизации по Чубайсу поможет крымской администрации отстоять свои собственные имущественные права".
Вообще говоря, до сих пор экономическую политику официального Киева обвиняли во всех смертных грехах — за исключением приватизации. Ни в распутной, ни в целомудренной и вообще ни в какой приватизации киевский кабинет замечен не был, и не вполне понятно, каким образом крымский вождь Мешков будет бороться с отсутствующей приватизацией. Вероятно, Лужков пал жертвой распространенной среди отечественных вождей прогрессивной идиосинкразии. Горбачев по всякому удобному и неудобному поводу вспоминал Ландсбергиса, чтобы выказать свою к нему зоологическую ненависть, Руцкой аналогичным образом ко всем явлениям природы и общественной жизни исхитрялся приплести Бурбулиса, а т. Сталин в качестве универсального князя тьмы использовал Троцкого. Теперь выясняется, что очередной реинкарнацией диавола является Чубайс. Но в своих экзорцистских опытах Лужков оказывается более успешен, чем Горбачев и Руцкой. Главный бес Чубайс пока противостоит мэру, но чубайсовой "пьяни" приходится хуже — президиум Совмина рекомендовал снять с должности непосредственно курирующего московскую недвижимость зампреда ГКИ Валентина Сычкина, так что вкусной столичной недвижимостью теперь будут ведать неизмеримо более трезвые и целомудренные мэрские чиновники.
Разобравшись с недвижимостью в духе любимого Николаем II вальса "На сопках Маньчжурии", т. е. "землю русскую, родную нашу никому не отдадим", Лужков, вероятно, возьмется за чиновников МИД РФ. Покуда руководитель российской делегации на переговорах с Украиной посол по особым поручениям Юрий Дубинин утверждает, что "крымская проблема не относится к компетенции межгосударственных переговоров; это фрагмент внутриполитической ситуации на Украине", мэр поправляет дипломата: "Крым всегда был зоной российских интересов. Там столько русской крови пролито".
Опыт некоторых частей ex-СССР и ex-Югославии показывает, что указания на количество где-то когда-то пролитой крови имеют не столько ретроспективный, сколько проспективный смысл — усердное поминание пролитой крови приводит к тому, что она начинает литься вновь. При взгляде на то, сколь исправно Лужков воспроизводит любимые тезисы Жириновского (на что, кстати, сам Жириновский недавно справедливо указывал), невольно возникает крамольная мысль: триумф правильной приватизационной модели ("все, что ни видишь по эту сторону, все это мое, и даже по ту сторону, весь этот лес, который вон синеет, и все, что за лесом, все мое") с уготованным Чубайсу последующим торжественным auto da fe может быть далеко не худшим исходом кипуче-энергической деятельности крепкого хозяйственника. Особенно если ее подкрепит не менее энергическая деятельность дружного с Лужковым еще по временам МТБ предпринимателя за новую Россию. Председатель думского комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин, сообщив, что он — "поклонник империи", указал далее: "Маленькая страна должна быть счастлива, что она находится в сфере влияния большой державы... Нельзя признавать территориальную целостность государств (ближнего зарубежья. — Ъ)... Многие из них обречены стать нашими сателлитами или умереть — ровно до этой степени я признаю их территориальную целостность".
В оправдание поклонника империи и осчастливливателя маленьких стран можно заметить, что как семейные традиции (отец — генерал погранвойск КГБ), так и личный жизненный опыт (руководство комсомольским оперотрядом) склоняют Затулина к роли не столько выдержанного дипломата (которым по идее должен быть председатель внешнеполитического комитета), сколько горделивого стратопедарха, каковым он себя и явил. Тем не менее и семейные традиции, и личный опыт вряд ли будут приняты во внимание судом, а опасность предстать перед лицом Фемиды всерьез угрожает Затулину. Разумеется, конечно, не ст. 71 УК РФ ("Пропаганда войны"), по которой малоплодотворно пытались тягать Жириновского, а частный иск со стороны поднаторевшего в судебных тяжбах самого Жириновского. Рассуждения Затулина буквально воспроизводят (и притом без ссылки на первоисточник) геополитические тезисы лидера ЛДПР, и движимый естественным авторским самолюбием либеральный демократ вполне может затеять дело о плагиате. Конечно, к предстоящей тяжбе можно отнестись по принципу "что ему Гекуба?" — от того, что один любитель бросков на Юг обогатится за счет другого любителя того же, в жизни нашей мало что изменится. Тем не менее одна мелкая деталь заставляет отнестись к данной коллизии с несколько большим любопытством. Члены ЛДПР не занимают правительственных постов, а саму партию принято считать нереспектабельной. ПРЕС, одним из лидеров которой является Затулин, есть партия двух вице-премьеров и множества министров с замминистрами, которую принято считать правительственной и респектабельной. Если высказывания Затулина, сводящиеся к объявлению войны российским соседям по всем азимутам, не противоречат требованиям респектабельности, простейшее чувство справедливости требует немедленно снять с Жириновского клеймо остракизма, признав его политиком столь же почтенным, сколь и Затулин.
Вероятно, полная запутанность, наблюдающаяся в проблеме почтенности, склонила разом двух признанных кронпринцев к мудрому решению "удались от зла и купи козла". Сергей Шахрай прилетел в Казань, дабы объявить татарам, что он отнюдь не метит в президенты России, а его соперник в борьбе за престол Григорий Явлинский объявил о том не одним татарам, но даже всем россиянам. Явлинский готов домогаться трона только в том случае, "если среди приоритетных в 1996 году будут оставаться такие проблемы, как благосостояние, экономика, федерация, государственность... Если же все скатится на какие-то новые полумафиозные разборки, то всплывут иные фигуры. Мне в этом делать нечего".
В заявлении Явлинского смущает неоправданная логическая дизъюнкция "или — или". Недавние президентские выборы в Крыму отдавали не то "полумафиозными", но даже и вполне мафиозными разборками — что, однако, никак не мешало их участникам с пеной у рта обсуждать "такие проблемы, как благосостояние, экономика, федерация, государственность". Впрочем, такое несколько надуманное противопоставление дает Явлинскому удобную свободу рук. Если по каким-то причинам он раздумает баллотироваться, то основательно укажет на гарантированно полумафиозный характер грядущих выборов. Если не раздумает — не менее основательно укажет, что "благосостояние, экономика, федерация, государственность" находятся в центре дискуссий и, стало быть, все в порядке.
МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ