Эпоха невинности
Выставка Сергея Борисова "Люди и время"
приглашает Рита Русакова
Сергей Борисов сфотографировал много знаменитостей. Так что для похода на его выставку существует, во всяком случае, такой повод — вспомнить, как выглядели эти люди молодыми. Жанна Агузарова без огонька безумия в глазах, Борис Гребенщиков без странной растительности на лице, Михаил Боярский без шляпы, зато в кожаных штанах. Правда, рассматривая эти фотографии с такой вот ностальгической целью, рискуешь загрустить. Предаться мыслям типа "вот что время делает с людьми", а перед сном долго и мрачно рассматривать отражение собственного лица в зеркале. Так что лучше приходить на выставку Борисова с другой целью.
С целью уловить дух того времени, которое называется перестройкой, и сравнить его с тем, чем на дворе сегодня. Это дело весьма занятное и, как кажется, совсем не печальное.
С духом того времени — восьмидесятых в широком смысле слова — у Сергея Борисова все в полном порядке, потому что он сам плоть от его плоти. Его взгляду на мир свойственен идеалистический протест и общегуманитарный настрой кухонь, а потом и площадей того времени, пригламуренный впечатлениями от просмотра почти полной подборки французского журнала Photo.
Предельно неофициальные и даже протестные герои Борисова (перед объективом этого фотографа таким становится даже певец Газманов) всегда неестественны и театральны. Но неестественность эта другая, чем лютая парадность, присущая портретам героев предшествующей советской эпохи. Эта неестественность — она какая-то трогательная. Не в последнюю очередь потому, что навыка к позированию перед камерой у этих "селебретиз" тогда еще не было. Но в первую очередь потому, что работающий над созданием некой новой — относительно советской — "красоты" мастер работал над созданием своих образов в чисто литературном ключе. Что неудивительно — дело-то, как-никак, происходило в России.
Вот Жанна Агузарова — антипод "советской девушки". Она странно одета. Она танцует. Вывод — она свободна. Вот неизвестная, но тоже несоветская девушка показательно радуется ветру перемен на фоне Министерства иностранных дел. Она тоже свободна.
Больше всего эта наивная литературность Борисова заметна в тех фотографических сериях, где красивые молодые и вполне анонимные тела эротично изгибаются на крышах сталинских высоток или на фоне знаменитых построек ВДНХ. Здесь все уж совсем четко: вот племя младое, незнакомое — и опять же, свободное — по-своему осваивает обломки старого мира.
Теперь это племя освоило при помощи евроремонта все обломки до последнего, успев за это время стать немолодым, очень знакомым и научиться естественно держаться перед камерой. Правда, это последнее умение так и осталось невостребованным. Потому что жест и маска — вот что выжило с того времени, когда Сергей Борисов фотографировал своих героев, искусно подбирая каждому фон и позу. Тогда эти самые фон и поза казались такими же необычными, как сами персонажи. Сегодня нарочитость оказывается победившим стилем. Так что борисовская форма выглядит весьма современной. В отличие от содержания — общий протестный настрой и культурный ажиотаж остались разве что на этих фотографиях.
Манеж, с 4 по 31 августа
подписи
"Дефиле", 1987г.
"Жанна Агузарова в моей студии", 2005г.
"Олег Газманов", 1993г.
"Борис Гребенщиков", 1995г.