Осеннее обострение

представляет Лидия Маслова

Наступающей осенью голливудские мастера продолжают вырабатывать у зрителей условный рефлекс — лезть в карман при звуке знакомых названий. В предстоящие несколько месяцев кинорепертуар обогатится несколькими продолжениями популярных кинофраншиз, которые можно отличить друг от друга только по порядковым номерам. Не отстают и отечественные продюсеры, уверенно освоившие цифры "1" и "2".

Хотя по-настоящему крутые авторы ставят после известного брэнда не номер, а собственную фамилию, особенно если она сама по себе говорящая — как, например, у режиссера ужастиков "Дом тысячи трупов" и "Отверженные дьяволом", собирающегося порадовать нас фильмом "Хэллоуин Роба Зомби". Перед автором стояла сложная задача усидеть на двух стульях — с одной стороны, остаться верным классическому "Хэллоуину" Джона Карпентера 1978 года, но вместе с тем предложить свое, современное видение. Сначала режиссер возвращается в детство своего героя, Майкла Майерса, в шестилетнем возрасте зверски перерезавшего всю свою семью, включая старшую сестру, мать и ее бой-френда, и пытается проникнуть в его психологию. "Хэллоуин" не претендует на объяснения, как внешние обстоятельства сделали маньяка из нормального на первый взгляд ребенка — по версии Роба Зомби, его психопатология была врожденной, и сам герой не понимает, что заставляет его убивать ближайших родственников. Проведя 15 лет в психушке, Майкл Майерс сбегает на волю и возвращается в свой ничего не подозревающий родной город, чтобы найти еще недорезанную младшую сестричку. За ним по пятам идет его лечащий врач (Малькольм Макдауэлл), который один знает, что его пациент — сущий дьявол во плоти. Счастливцы, которым довелось побывать на предварительных показах картины Роба Зомби, уверяют, что после карпентеровского оригинала это лучший из всех "Хэллоуинов".

И вот с такими монстрами и тяжеловесами предстоит вступить в неравный прокатный бой нашему скромному сиквелу "Бой с тенью 2: реванш": в новой серии боксер Артем Колчин нечаянно забивает на ринге своего противника-мексиканца, который оказывается сыном наркобарона. Безутешный отец собирается жестоко отомстить, убив девушку Артема, врача Вику, так искусно заштопавшую герою поврежденный глаз в первой серии, однако по ряду причин Артем остаться без Вики категорически не согласен и предпринимает ряд решительных действий, уверенно претендуя на титул русского Рокки.

Между тем создатель Рокки американского, Сильвестр Сталлоне, неожиданно успешно выступивший в прошлом году с "Рокки Бальбоа" — шестым томом саги о несгибаемом ветеране ринга,— выпускает под названием "Джон Рэмбо" четвертую серию приключений непобедимого ветерана вьетнамской кампании. Если перерыв между пятым и шестым "Рокки" составлял 16 лет, то между третьим и четвертым "Рэмбо" — и все двадцать, что, однако, Сильвестра Сталлоне совершенно не смущает, несмотря даже на то, что Рэмбо не удалось стать такой киноиконой 1980-х, как Рокки. В четвертом фильме старенький Рэмбо ведет уединенный пенсионерский образ жизни, собирая металлолом в окрестностях Бангкока, однако покой его нарушает компания миссионеров-борцов за права человека, арендующих у него лодочку, чтобы совершить гуманитарный вояж в Бирму, которая уже больше 50 лет является зоной военных действий. Выбирая место действия, Сильвестр Сталлоне якобы лично позвонил в журнал Soldier of Fortune и попросил порекомендовать ему такое место, где творятся самые бесчеловечные беззакония. Доплыв до бирманской деревни, миссионеры попадают в плен к местной военщине, а Джону Рэмбо приходится взять на себя руководство операцией по их освобождению, в которой ему помогают пятеро молодых бойцов.

Еще одного не стареющего душой ветерана — Джеки Чана — этой осенью можно будет увидеть в фильме "Час пик 3", снятом Бреттом Ратнером шесть лет спустя после второй серии. Джеки Чан снова играет гонконгского полицейского, назначенного в напарники к лос-анджелесскому коллеге (Крис Такер) и расследующего убийство китайского посла. По сравнению с 60-летним Сталлоне 53-летний Чан еще, в сущности, мальчишка, и по-прежнему бегает, как ошпаренный, на фоне архитектурных достопримечательностей — большая часть действия третьего фильма происходит в Париже, а в качестве акробатического инвентаря служит среди прочего Эйфелева башня. Тем не менее, годы берут свое, и в новом "Часе пик" у Джеки Чана трюковых сцен поменьше, чем в предыдущих фильмах — актер понимает, что не вечно будет таким прыгучим и гуттаперчевым, и потихоньку пытается освоить амплуа комика.

О переходе на возрастные роли пока рано думать Милле Йовович, которая демонстрирует отличную физическую форму в триквеле кинофраншизы по мотивам видеоигры "Обитель зла 3: Выжигание". В третьем фильме уже 98% населения земного шара заражено вирусом, превращающим людей в плотоядных зомби, а горстку уцелевших сограждан отважная героиня Миллы Йовович ведет через пустыню Невада в направлении Аляски, куда, по слухам, зараза еще не успела доползти. С не меньшим остервенением, чем отбивающаяся от ходячих покойников героиня Миллы Йовович, продолжает мочить своих врагов и английская королева Елизавета под номером один — в историческом триллере "Золотой век", являющемся продолжением "Елизаветы", семикратно номинированной на "Оскар". Елизавета, которую снова играет Кейт Бланшетт, разрывается между личным и общественным. Кругом по-прежнему козни и предательство: злопыхатели норовят оттяпать трон, а то и вовсе по-тихому пришить королеву, двоюродная сестра Мария Стюарт (Саманта Мортон) возомнила себя претенденткой на престол, а испанский король Филипп II со своей непобедимой армадой собирается насильно вернуть протестантскую Англию в лоно католической церкви. В общем, королеве совершенно некогда заняться своим новым любимчиком Уолтером Рейли (Клайв Оуэн), отношения с которым осложняются еще и тем, что Елизавета из последних сил пытается блюсти обет безбрачия.

Немало проблем и у другого видного политического деятеля, функционирующего в первой части исторического эпоса "Монгол", снятого Сергеем Бодровым, о беззаветной любви будущего Чингисхана, а пока еще Темуджина, к жене, с которой его разлучили враги. Причем мало того, что взяли ее в качестве трофея, так еще и сделали беременной. Несмотря на то, что у брутальных кочевых народов не принято из-за женщин как-то особенно убиваться, герой, сам просидевший всю юность в колодках по милости недоброжелателей, только и думает о том, как воссоединиться с любимой. Вырвавшись после долгих лет заточения на свободу, он, конечно же, освобождает из плена беременную жену, и на удивление легко абстрагируясь от того факта, что она ждет чужого ребенка, решает считать его своим в явочном порядке — таким образом проявляется свобода будущего великого полководца от предрассудков и способность к нетривиальным стратегическим решениям.

Не страдают лишними предрассудками и герои байопика Ридли Скотта "Гангстер". Рассел Кроу играет здесь реально существующего детектива, который выслеживает реально существующего чернокожего наркобарона Фрэнка Лукаса (Дензел Вашингтон). Этот предприимчивый гражданин на рубеже 1960-1970-х покинул бесперспективный расистский юг и, начав с должности шофера у видного нью-йоркского авторитета, сделал карьеру гарлемского наркобарона, наловчившись транспортировать дешевый и качественный героин в гробах солдат, убитых во Вьетнаме. Создавший вертикальную героиновую монополию и ставший одним из самых могущественных людей в Нью-Йорке Фрэнк Лукас предстает в фильме бизнесменом ранга Рокфеллера и Билла Гейтса, только функционировавшим в нелегальной сфере, и вообще довольно неоднозначной личностью, совмещавшей торговлю "белой смертью" с благотворительностью и борьбой за равноправие негров. Впрочем, Ридли Скотта больше интересуют не расовые и политические вопросы, а непростые отношения между двумя мужчинами — наркодельцом и представителем закона,— каждый из которых руководствуется своим индивидуальным этическим кодексом. Тех же, кого мужская дружба интересует в юмористическом разрезе, порадует гомофобская комедия с Адамом Сэндлером "Чак и Ларри: пожарная свадьба", долгое время лидировавшая по сборам в американском прокате. С неполиткорректными шуточками и прибауточками история двух нью-йоркских пожарников, которые притворяются геями из прагматических соображений и заключают фиктивный брак, оборачивается на самом деле пропагандой терпимости к сексуальным меньшинствам, куда более убедительной и искренней, чем "Горбатая гора".