Комплексы в обед

Кулинарная мелодрама "Вкус жизни" в оригинале называется "No Reservations", что с натяжкой можно перевести как гостеприимную табличку "Мест нет". Примерно к такой формулировке сводится жизненное кредо героини Кэтрин Зеты-Джонс, ревниво охраняющей свой статус лучшего шеф-повара на Манхэттене, но в итоге обнаруживающей непочатый запас душевного тепла. Давилась этой сахарной ватой ЛИДИЯ МАСЛОВА.

       У Кэтрин Зеты-Джонс, пожалуй, слишком правильное, положительное лицо для роли немного чокнутой кулинарной феи, которую взяли на работу в понтовый ресторан с условием, что она будет посещать психоаналитика и мало-помалу, возможно, отучится бросаться на людей. Психотерапия, однако, продвигается через пень-колоду: аналитику никак не удается сбить пациентку с профессиональной тематики, то есть с пересказов кулинарных рецептов и с жалоб на дороговизну трюфелей. Когда же доктору все-таки удается осторожно вставить личный вопрос, когда у девушки последний раз были "отношения", то выясняется, что последние отношения она прекратила два года назад, потому что бойфренд хотел поселить ее у себя. "А какой смысл, если бы он все равно потом меня бросил?" — спрашивает героиня Кэтрин Зеты-Джонс, и со стороны женщины с такой картинной внешностью подобное юродство и упаднические настроения выглядят неубедительно.
       Хозяйка ресторана побаивается своей шеф-поварихи и иногда заискивающе просит ее выйти к гостям на поклоны, чего та терпеть не может, зато с удовольствием выскакивает из кухни в зал на разборки с клиентами, которые периодически имеют наглость быть чем-то недовольными. Так, когда кто-то отваживается поставить поварихе на вид, что фуа-гра неважно приготовлена, она с полным сознанием своей правоты предлагает ничего не понимающим в высокой кухне лохам пойти за угол и съесть по хот-догу.
       Неудивительно, что такую злюку дома ждет только пустой автоответчик, а поцеловаться ей предлагают лишь продавцы на рынке, у которых она покупает рыбу. Есть, впрочем, у неврастеничного шеф-повара и немногочисленные родственники, которых становится еще меньше, когда сестра погибает в автокатастрофе, оставив на попечение героини восьмилетнюю дочку (Эбигейл Бреслин, номинировавшаяся на "Оскар" за роль "Маленькой мисс Счастье").
       В соответствии со своим гастрономическим складом ума повариха пытается проложить путь к сердцу травмированной племянницы через желудок: то подъезжает к малютке со своим авторским сибасом, то — по совету психоаналитика — с мерзкими крабовыми палочками, которые так обожают дети, но племянница неожиданно снисходит только до макарон с кетчупом, которыми завалил весь ресторан новый су-шеф, взятый на время отпуска героини по семейным обстоятельствам. Увидев на кухне, где она царила безраздельно, какого-то шута горохового (Аарон Экхарт), мастера итальянской кухни и фаната итальянских опер, шеф-повариха приходит в привычное бешенство. Но прикормленная племянница становится буфером между тетей и ее потенциальным конкурентом у плиты, всячески демонстрирующим чистоту намерений. Тем не менее подозрения героини, что жизнерадостный и дружелюбный до навязчивости любитель спагетти все-таки хочет выжить ее с любимой кухни, только усиливаются после неминуемого секса между ними, предваряемого двусмысленной фразой: "Ты еще не пробовала мой тирамису".
       Напробовавшись тирамису, королева сковородок становится несколько мягче и нежнее, но перед окончательным подобрением закатывает на прощание сцену капризному клиенту, который дважды отвергает стейк за то, что он недостаточно кровав. В ответ разъяренная повариха выносит на вилке кусок сырого мяса и швыряет перед ним на скатерть: "Что, крови захотел?" В этот момент не то чтобы начинаешь верить и сопереживать происходящему на экране, но хотя бы успеваешь удивиться реакции остальных посетителей ресторана, встречающих дикую выходку аплодисментами, а также пофантазировать насчет того, что мясо можно было бы швырнуть зажравшемуся негодяю в морду, вилку воткнуть в руку и на этом месте мелодрама могла бы трансформироваться в судебную драму. Но это было бы уже непозволительное отступление от проверенных рецептов: если три секрета французской кухни, как можно узнать из фильма, — масло, масло и масло, то три секрета голливудского кино — сахар, сахар и еще раз сахар.