На вчерашней редколлегии, когда обсуждалась отставка правительства, я оказалась едва ли не единственным человеком, который лично видел будущего премьера. И даже несколько раз. И каждый раз не в России. А все потому, что я часто бываю на международных финансовых конференциях, которые столь же часто посещал Виктор Зубков. По долгу службы ему приходилось бороться с "легализацией доходов, полученных преступным путем", и улучшать имидж России в международном сообществе. И Виктор Зубков четко исполнял свои обязанности.
"За прошедшие полгода КФМ (комитет финансового мониторинга, который теперь называется Федеральная служба по финансовому мониторингу.— Ъ) вскрыл три-тыщи-пятьсот-восемьдесят-девять финансовых схем, инициировал возбуждение ста-восьмидесяти-пяти уголовных дел, обнаружил двадцать-пять-тыщ-семьсот-восемьдесят-три незаконные финансовые операции и направил в Банк России четыреста-тридцать-пять предписаний",— примерно так докладывал господин Зубков, и у меня создавалось ощущение, что я нахожусь на партсобрании. Сбить его вопросом или втянуть в дискуссию практически невозможно. "Да, да...",— немного рассеянно отвечает чиновник и продолжает про свои "сто-восемьдесят-пять уголовных дел и двадцать-пять-тыщ-семьсот-восемьдесят-три финансовые операции". И ничего лишнего, вообще без эмоций.
Несколько лет назад в Ново-Огареве Владимир Путин посоветовал Виктору Зубкову аккуратно относиться к информации, которой располагает его ведомство. "У вас очень большие полномочия. Очень много информации, и ее защита должна быть одной из основных составляющих вашей деятельности",— сказал тогда президент. Мне кажется, что Виктор Зубков до сих пор это помнит.
У него почти всегда белая рубашка и иногда — в особо официальных случаях — темно-синяя. И простой узел "селедкой" на галстуке. И никаких вам туфель на замену, запонок, розовых рубашек или разноцветных галстуков. Все по-советски скромно. Наверное, и костюм у него фабрики "Большевичка", но врать не буду, не проверяла.
А еще Виктор Зубков из тех редких чиновников, которые за годы госслужбы не были замечены в так называемых конфликтах интересов, в отличие, например, от наших ключевых министров. Они бьются во внутриправительственных интригах, не здороваются друг с другом в коридорах, обмениваются язвительными замечаниями на согласительных совещаниях. А господин Зубков — нет. Все, кто его знает, говорят, что Виктор Зубков со всеми общается ровно, невзирая на звания. На совещаниях ведет себя спокойно. Дали слово — рассказал, причем не по бумажке и всегда укладываясь в регламент. Спросили — ответил. Не спросили — промолчал.
Казалось бы, будущий премьер курировал очень сложную сферу. Но, например, в истории с банкиром Френкелем он казался нейтральной фигурой. Хотя не сомневаюсь, что именно его ведомство инициировало этот конфликт. Но, конечно, не само. Как вчера заметил один мой знакомый, Зубков знает команду "целься". Получив ее, реагирует четко. Без промахов.