Обе "последние инстанции" в выработке стратегии экономических реформ — "Круглый стол" и Минэкономики — предложили на прошлой неделе свои программы. Как ни парадоксально, ни одна не обеспечивает улучшения экономической ситуации.
На прошлой неделе эксперты Ъ отметили два события, которые по их мнению могут оказать серьезное влияние на общую политическую конъюнктуру, ход реформ и предпринимательский климат в России.
9 июня в "Президент-Отеле" под председательством Юрия Воронина и Олега Лобова состоялось заседание "Круглого стола", на котором был обсужден и в целом одобрен проект "Декларации национального экономического согласия", разработанный по поручению парламента и правительства. Уже в двадцатых числах июня проект предполагается доработать и подписать на уровне глав ветвей власти.
"Круглый стол" образован совместным постановлением президиума ВС и правительства от 11 января 1993 года как "постоянно действующий форум" для выработки рекомендаций к программам антикризисных мер и развитию реформ.
"Столовращателями" (ответственными за организацию работы) назначены от ВС — первый зампред Юрий Воронин, от правительства — вице-премьер Борис Федоров. "Столоначальник" (председательствующий) выбирается отдельно для каждого обсуждаемого вопроса. Количество "столующихся" (участников, представляющих партии, ассоциации, или непосредственно свой авторитет) превысило 90 человек.
Эксперты Ъ, со времен "500 дней", не припоминают более представительной дискуссии, посвященной обсуждению "межведомственного" экономического документа, закончившейся к тому же полным консенсусом. Помимо председательствующих свою лепту в одобрение Декларации внесли: от парламента — Владимир Исправников (председатель экономсовета), Анатолий Милюков (руководитель группы советников при председателе ВС), Альвин Еремин (председатель комитета ВС по промышленности и энергетике); от правительства Сергей Горбачев (замминистра финансов); от ЦБ Александр Хандруев (первый зампред). Кроме того, в обсуждении приняли участие и менее официальные авторитеты, среди которых группа хронических кандидатов в члены различных теневых кабинетов — Евгений Сабуров, Юрий Яременко, Николай Травкин, Андрей Бузгалин, Евгений Ясин.
Второе отмеченное экспертами событие — обсуждение и одобрение коллегией Минэкономики проекта закона об индикативном планировании. Активизация разработки проекта наряду с уже подготовленными проектами положения и президентского указа о министерстве вполне логично укладывается в русло политики Олега Лобова по усилению роли возглавляемого им министерства.
По оценке экспертов Ъ, достаточно высока вероятность того, что эти документы "получат ход" (что, отметим, не равнозначно прогнозу "будут приняты"). Оппонировать первому документу, являющему плодом редчайшего в наши дни согласия между ветвями и фракциями, совсем неприлично, а второй подкупает своей ориентацией на "упорядочение и более глубокую координацию" управления ходом реформ.
Несмотря на общий согласительный и упорядочивающий настрой этих документов, эксперты Ъ склонны предположить, что дальнейшая работа над ними, вместо ожидаемого результата приведет к еще большему усилению конфронтации.
Государственники-ортодоксы сочтут тезисы документов полумерами, а ультрарыночники — отходом от курса реформы. В этой связи эксперты Ъ склонны считать, что новые проекты с неизбежностью спровоцируют очередной раунд "пробы сил" в борьбе как между парламентом и правительством, так и внутри последнего.
Поскольку в последнее время по целому ряду причин радикальные реформаторы экономики утратили былую активность (то референдум надо организовать, то конституционное совещание проводить), а государственники заметно оживились (не проходит недели, что бы они не подготовили бы какого-то документа — то положение о Минэкономики, то программу структурной перестройки, то реформы ценообразования), однозначно предсказать исход будущих баталий невозможно.
Худой мир может привести к доброй ссоре
Даже на первый взгляд проект Декларации экономического согласия скорее представляет собой манифест центристов-государственников, чем нечто такое, с чем можно согласиться безоговорочно. В принципе это неудивительно, ибо при подготовке документа рабочая группа в значительной степени опиралась на идеи одного из экономических советников Аркадия Вольского — Юрия Яременко и "беспартийного" государственника — Евгения Сабурова. Вполне закономерным в этой связи был и тот факт, что Олег Лобов (третий человек в структуре исполнительной власти) весьма благосклонно отнесся к проекту. Тем не менее представляется, что попытка довести эту Декларацию до стадии подписания на "высшем уровне" вызовет тяжелейший шок в стане правительственных и банковских реформаторов.
Чего, например, стоит предложение вернуться к установлению официального курса рубля Центробанком, или к замене обязательной продажи 50% валютной выручки легким 20% валютным налогом. Отметим, кстати, что Александр Хандруев в ходе дискуссии назвал эти положения спорными и намекнул на то, что разумнее было бы придерживаться уже согласованного с правительством меморандумом для МВФ. Счел эти тезисы спорными и Сергей Горбачев.
Можно предположить, что целый вал сердитых телеграмм пошлет во все инстанции Борис Федоров (его не было на заседании "Круглого стола"), когда ознакомится с предложением регулировать уровни цен на топливо, энергию, металлы, продукты химии, тарифы транспорта и связи, или с пассажем относительно сохранения централизованного кредитования на цели поддержания и развития производства по ставке ниже рыночной.
Очень расстроится и Анатолий Чубайс, когда выяснится, что проект предусматривает выработку мер по обеспечению функционирования приватизированных предприятий, в том числе по предотвращению их банкротств, их реорганизации и перепрофилирования с минимальным ущербом для производства и занятости. Вот, оказывается, как цели приватизации понимаются широкой властно-научной общественностью. Понятно, что в российских условиях попытки поддержать предприятия — это не налоговые и таможенные льготы, а попытки командовать единоличными собственниками и собраниями акционеров (вряд ли обещающие быть успешными, но и предпринимательский климат не улучшающие).
Кстати, полное игнорирование различий форм собственности в проекте вряд ли понравится и руководителям бизнес-ассоциаций. В целях экономического согласия им предлагается увязать рост фонда оплаты труда на входящих в ассоциацией фирмах с динамикой объема производимой продукции в сопоставимых ценах. Похожие абсурдные идеи высказывались в конце прошлого года в благополучно забытой экономической программе "Гражданского союза". А чего стоит предложение обеспечить льготным кредитами и гарантированными поставками сырья предприятия, взявшими на себя обязательство производить товары народного потребления по неизменным ценам.
Дальнейшая работа над проектом Декларации вполне может стать своеобразной "разведкой боем" со стороны центристов-государственников для того, чтобы выяснить, крепки ли в правительстве позиции реформаторов — хочешь выяснить есть ли у соседа порох в пороховнице, брось туда фитилек.
Олег Лобов как индикатор соотношения сил
Благословивший проект коллективной Декларации, Олег Лобов, похоже, повел и собственную "разведку боем".
Попавший по неофициальным каналам в редакцию Ъ проект закона об индикативном планировании производит неоднозначное впечатление. С одной стороны, разумное планирование экономики еще никому не мешало. Дело лишь в чувстве меры, точнее в его отсутствии: именно плановый фетишизм, процветавший в советском народном хозяйстве, доводил степень регламентации производства до разрушительного абсурда.
С другой стороны, даже предельно мягкое планирование, оформленное в закон в трактовке Минэкономики, способно окончательно разбалансировать и без того крайне неустойчивый расклад сил, определяющих направление экономического развитие России.
Надо сказать, что даже беглый взгляд на разработанный в министерстве проект дает основание полагать, что законодательная инициатива Олега Лобова не претендует на возврат к системе жесткого плана. Обязательному исполнению, согласно проекту закона, подлежат индикаторы, относящиеся лишь к компетенции государства — централизованные капиталовложения, налоговые и кредитные ставки, нормы амортизации, бюджетные субсидии, квоты и тому подобное. Сюда же присовокуплены и кредитные ставки, однако в министерстве корреспонденту Ъ пояснили, что речь идет только о ставке рефинансирования. Задача Лобовым ставится гораздо более реальная и прагматическая: застолбить за министерством приоритет в выработке экономической политики.
Позвольте, — спросите вы, — но чем же сейчас занимается министерство? Разве не экономикой, как это следует из его названия? — Да в том то и дело, что нет! Лишенное плана-закона Минэкономики полностью утратило реальные рычаги воздействия на народное хозяйства. Утратило — и ладно: похоже, что снизошедшая на министерство нега вполне устраивала прежнего министра. А вот деятельного Лобова созерцательный образ жизни не удовлетворяет. И он предпринял точно выверенный чисто аппаратный ход, способный радикально изменить статус и министерства и свой собственный.
Лобов предложил закон, устраивающий почти всех. Он устраивает профессиональных экономистов, поскольку предусматривает хоть какую-то регламентацию вакханалии льгот и привилегий, разгулявшуюся в период правления правительства Гайдара. По словам одного из разработчиков закона — начальника управления Минэкономики Евгения Иванова — общая сумма выданных на сегодняшний день льгот превышает весь федеральный бюджет 1993 года. При этом политика льготирования проводится абсолютно бессистемно: складывается впечатление, что дают всем, кто просит. Естественно, что ни один здравомыслящий экономист не станет возражать против попытки упорядочить процесс "раздачи слонов и материализации духов".
Проект устраивает предпринимателей, поскольку не содержит в себе ничего нового, что бы их дополнительно к чему-то сильно обязывало. Блок обязательных индикаторов адресован преимущественно ведомствам.
При своих интересах остается Верховный Совет — ему утверждать индикативный план, вносить в него изменения и возвращать на доработку.
И наконец очень в выгодном положении оказывается само Минэкономики. За министерством, согласно проекту, закрепляется самая сладкая роль: разрабатывать план, намечать субсидии и льготы, доводить их до прочих ведомств (Центробанк, Минфин, ГТК и пр.) и, самое главное — устраивать презентацию плана перед президентом, Верхсоветом и Совмином. А ответственность за выполнение плана при этом минимальная, пусть за обязательные индикаторы отвечают те министерства, коим эти индикаторы вменены в обязанность.
В итоге, если закон будет принят, Лобов окажется вне конкуренции, а все остальные — при деле. МВЭС займется распределением квот, назначенных Минэкономики, Минфин станет изыскивать средства в бюджете под государственные программы, разработанные министерством, ВС будет корректировать налоговое законодательство под заказанные Лобовым ставки. Автоматически в ведение Минэкономики поступают и вице-премьеры Шохин (внешнеэкономическая деятельность) и Федоров (финансы).
А вот Виктор Черномырдин остается не у дел. Действительно, экономическая политика в широком понимании — за Лобовым, оперативное управление — за Олегом Сосковцом. А за Черномырдиным? — Шумейко, Чубайс и Шахрай, которые и сами с усами. В новой конъюнктуре не слишком убедительным преимуществом для Черномырдина будет и знание конкретных проблем ТЭКа — Юрий Шафранник в энергоносителях понимает даже больше, чем Шумейко и Шахрай в общих вопросах, причем вместе взятые.
В итоге вырисовывается новая схема великого противостояния: Лобов vis Геращенко, Лобов vis Черномырдин, Лобов vis группа вице-премьеров.
Если слон на кита влезет, то кто кого сборет? Не знаем, но вот с Геращенко совладать будет очень сложно. Ведь в арсенале ЦБ регуляторы ничуть не хуже, чем у Минэкономики, да и у Верхсовета можно испросить поддержки. А кроме того, ЦБ и сам составляет весьма неплохие индикативные планы, причем занялся он этим раньше Минэкономики: Основные направления кредитно-денежной политики — типичный индикативный план — уже утверждены.
Скорее всего, руководство парламента, развеяв иллюзии Лобова относительно того, кто главный в банке, в целом поддержит законопроект. Игра без проигрыша. Если Лобов мирным путем подомнет под себя правительство, то работать будет легче, поскольку парламенту придется иметь дело только с одним человеком, а не со всеми вице-премьерами сразу. Сегодня ведь как — один "вице" просит дать деньги, а другой просит не давать, один просит снизить налоги, другой требует повысить. Если же Лобов проиграет "своим", то одним другом у президента станет меньше, а одной финансово-инвестиционной компанией — больше.
НИКИТА Ъ-КИРИЧЕНКО, АНДРЕЙ Ъ-ШМАРОВ