Вчера Верховный суд Карелии вернул в республиканскую прокуратуру для устранения ошибок уголовное дело о поножовщине в кондопожском ресторане "Чайка". Напомним, что драка, в ходе которой были убиты два местных жителя, спровоцировала в городе антикавказские погромы. Причиной возврата уголовного дела следствию стали многочисленные неточности, допущенные при переводе текста обвинительного заключения с русского на чеченский язык.
На скамье подсудимых находятся шестеро выходцев с Северного Кавказа, которые, по версии следствия, принимали непосредственное участие в драке. Самое серьезное обвинение предъявлено Исламу Магомадову, который, как считает следствие, виновен в убийстве жителей Кондопоги Сергея Усина и Григория Слезова. Остальные обвиняются в хулиганстве и нанесении телесных повреждений разной степени тяжести.
Практически с самых первых судебных заседаний адвокаты обвиняемых критиковали качество перевода обвинительного заключения на чеченский язык. По утверждению защиты, 80% обвинительного заключения в чеченском варианте не соответствует аналогичному документу на русском языке. В самом начале процесса защита представила два заключения от специалистов-лингвистов, подтвердивших, что обвинительное заключение переведено с многочисленными и грубыми ошибками. Один из привлеченных филологов нашел только на четырех листах 45 неточностей. В начале суд эти доводы защиты не рассматривал, поскольку не было представлено убедительных доказательств, что привлеченные адвокатами специалисты достаточно компетентны для составления подобных заключений. К выводу о низком качестве перевода судьи пришли уже после того, как обвинительное заключение было оглашено.
Отметим, что первоначальный перевод делал юрист Абдулла Абдулхаджиев. Ранее он работал судьей Петрозаводского горсуда, затем уезжал в Чечню, где был заместителем министра юстиции, а по возвращении в столицу Карелии возглавил юридическую службу завода "Петрозаводскмаш". На одном из судебных заседаний адвокат Владислав Стефанов утверждал, что в личной беседе господин Абдулхаджиев рассказал ему, будто перевод делал не он, а его жена, а сам юрист якобы только проверял качество выполненной супругой работы. В ответ на это Абдулла Абдулхаджиев сообщил, что он диктовал перевод, а записывали два других человека, имена которых он отказался назвать. Юрист пояснил, что раз под документом стоит его подпись, то он несет ответственность за качество перевода.
Гособвинение было категорически не согласно с требованием вернуть дело в прокуратуру для повторного перевода. По мнению гособвинителя Екатерины Хомяковой, подсудимые не нуждаются в переводчике, так как достаточно хорошо владеют русским языком. Во время следствия, по ее словам, переводчик был привлечен не потому, что обвиняемые не могли изъясняться по-русски, а потому, что некоторые из них пожелали давать показания на родном языке. Потерпевшие тоже высказались против возвращения дела в прокуратуру. По их мнению, это приведет к затягиванию процесса. Однако председательствующий на процессе Александр Зайцев все же решил вернуть дело в прокуратуру.
Госпожа Хомякова сообщила Ъ, что прокуратура Карелии намерена оспорить решение о возвращении дела в Верховном суде России. Если же тот оставит решение в силе, то пока даже сложно представить, сколько времени потребуется для перевода двух томов обвинительного заключения на чеченский язык. Мать одного из убитых Маргарита Слезова так прокомментировала Ъ решение суда: "Они все-таки своего добились. С самого начала защита всячески затягивала судебные процесс. Мы так долго ждали этого суда, а он вновь откладывается на неопределенное время".
Антонина Крамских, Петрозаводск